Венерианская колдунья
Шрифт:
Громадные ворота были открыты. За ними стоял народ Шараана и смотрел. Смотрел и пятился. Треон так и предполагал: они будут смотреть и ждать. Впереди, опираясь на палку, стоял Ларраби, землянин.
Старк пробил себе путь к стене, прижался к ней спиной и стоял, тяжело дыша, покрытый потом и кровью. С его меча капала кровь. Он взмахнул им и крикнул людям Шараана:
– Чего вы ждете, трусливые бабы? Лхари мертвы. Потерянные Души
Ларраби встретил его взгляд; его темные страдающие глаза были полны горькой радости.
– Ну, конечно, – сказал он по-английски. – А почему бы и нет! – Он вскинул голову – уже без горечи.
Затем он издал высокий пронзительный мятежный вопль и, подняв в руке палку точно дубину, заковылял к воротам. Люди Шараана обрели языки и пошли за Ларраби.
Очень скоро все было кончено.
Тело Бора нашли в стойле, где он спрятался, когда начался бой. Драконы, очумевшие от запаха крови, убили его.
Хильви не пострадал. Ларраби – тоже. Он осторожно держался в стороне, после того, как толкнул людей Шараана в атаку. Почти половина рабов погибли, остальные были ранены. Из тех, кто служил Лхари, уцелели лишь единицы.
Старк вернулся в большой зал. Он шел медленно, потому что страшно устал. Ноги его оставляли кровавые следы, и руки были красны до локтей, и грудь была забрызгана красным. Треон смотрел на него и кивал с улыбкой.
– Все так, как я говорил! И я пережил их всех.
Эйрил наконец перестала смеяться. Она не пыталась бежать, и волна битвы прокатилась над ней, невзначай утопив и ее. Старуха лежала на своей постели неподвижной горой плоти. Руки ее все еще держали спелый плод; она конвульсивно сжала его в момент смерти, и красный сок стекал по ее пальцам.
– Теперь и я ухожу, – сказал Треон, – и я очень доволен. Со мной уходят последние остатки нашей гнилой крови, и Венера станет чище. Похорони мое тело поглубже, иноземец с неистовыми глазами. Я не хочу, чтобы оно видело дальнейшее. – Он взмахнул и упал.
Маленький дракон Бора с плачем выполз из-под старухиной постели и заковылял из зала прочь, волоча за собой веревку.
Старк склонился над гакабортом; глядя на темную массу Шараана, уходящую в Красный туман.
Палуба была заполнена неместными рабами, едущими домой. С Лхари покончено, Потерянные Души освобождены навеки, и Шараан теперь всего лишь порт на Красном Море. Его люди по-прежнему
Старк был рад увидеть конец этого зла. И он также был бы рад увидеть конец Красного Моря.
Береговой ветер быстро нес корабль по заливу. Старк подумал о Ларраби, который остался позади со своими мечтами о земном снеге, о городских земных улицах и о женщинах с изящными ножками. Он так долго прожил в Шараане, что у него не хватило духу уехать.
– Бедняга Ларраби, – сказал он Хильви, стоявшему рядом. – Он умрет в грязи, проклиная ее.
Позади кто-то хихикнул. Старк увидел волочащиеся ноги и, повернувшись, увидел подходящего Ларраби.
– В последнюю минуту передумал, – сказал Ларраби. – Я был внизу, чтобы мой грязный выводок не увидел меня и не уговорил передумать еще раз. – Он наклонился к Старку и покачал головой. – Ничего, они прекрасно обойдутся и бeз меня. Я старик и имею право умереть, где хочу. Я поеду с тобой на Землю.
Старк глянул на него.
– Я не еду на Землю.
Ларраби вздохнул.
– Нет… я так и думал. В конце концов ты не настоящий землянин, если не считать несчастной случайности крови. Куда же ты держишь путь?
– Не знаю. С Венеры уеду, но еще точно не знаю, куда.
Темные глаза Ларраби пронзительно смотрели на него.
Беспокойный, холодноглазый тигр в образе человека, как говорила Варра, Он что-то потерял, говорила она, и он ищет это всю жизнь, но не находит.
Долгое время стояла тишина. Красный туман окутал их, усилившийся ветер стремительно понес судно вперед.
Издалека пришел слабый стонущий плач, похожий на прерывающееся пение, и у Старка мороз прошел по коже. Все на борту слышали это. Все слушали в полном молчании, и вдруг одна из женщин заплакала.
Старк тряхнул головой.
– Это только ветер, – резко сказал он. – Это ветер в скалах пролива.
Звук поднимался и падал, усталый и бесконечно тоскливый, и та часть Старка, что была Н'Чакой, уверяла, что Старк солгал. Это не ветер завывал так нечально: это были голоса Потерянных Душ, оставшихся на дне навсегда – Зерит, спящей в Зале Королей, и всех тех, кто уж никогда не оставит спящий город и лес, никогда вновь не обретет света.
Старк вздрогнул и отвернулся и стал следить за пляшущими огнями пролива впереди судна.