Венгрия для двоих

Картленд Барбара

Возможно, муж Алеты будет ездить верхом хуже ее отца или даже ее самой.

– Как я вынесу это? – спрашивала себя девушка. – Я так хочу любить… любовью, кото­рая даже хижину делает дворцом… просто пото­му, что в ней находится Он.

Она поймала себя на том, что думает об импе­ратрице Элизабет.

Императрица была так красива, что ее любили многие мужчины, а если верить слухам, сама она иногда отвечала на их любовь.

Алета знала, что ей самой хочется совсем дру­гого. Ей хотелось жить в браке,

для которого весь окружающий мир ничего не значит, – в браке, где важны, лишь ее любовь к мужу и его любовь к ней.

Она посмотрела на луну.

– Разве я прошу невозможного? – спроси­ла Алета. – Быть может, я должна довольство­ваться лишь чем-то подобным?

Она понимала, что пришедшая в браке лю­бовь будет совсем не похожа на ту, которую она испытает, встретив мужчину своей мечты.

А лошади, великолепные, изумительные ло­шади – похожи ли они на любовь?

Девушка пожалела, что заговорила об этом с отцом только накануне его отъезда в Данию.

Ей хотелось продолжить разговор и дать отцу понять, что она ищет почти невозможное, но, все же намерена приложить все усилия, чтобы дос­тичь этого.

Внезапно она ощутила леденящий ужас. А если она, еще не поняв, что произошло, окажется же­ной какого-то незнакомца, с которым у нее не будет ничего общего?

– Я этого не перенесу! – громко сказала она.

Если что-то подобное может случиться, ей луч­ше убежать.

Отец едет в Данию – что, если там он оты­щет ей мужа?

Иностранца, о языке и обычаях которого она не имеет ни малейшего представления?

Девушку охватила паника.

Ей показалось, будто она плыла по спокойно­му морю и вдруг попала в шторм.

«Я должна бежать!» – подумала она.

Затем она попыталась убедить себя в том, что она должна быть благоразумна, должна погово­рить с отцом и рассказать ему о своих мыслях. Он ведь так любит ее, что наверняка поймет.

Алете захотелось немедленно побежать к отцу и рассказать ему обо всех своих чувствах. Ей хотелось, чтобы он понял ее так, как понимал, когда она была ребенком и боялась темноты.

Однако, напомнила себе Алета, это было бы слишком эгоистично. Отцу предстоит уехать рано утром, а потом пересечь Северное море и доб­раться до Дании.

«Зачем ему понадобилось уезжать именно сей­час?» – с досадой подумала девушка. Если бы не это, они могли бы вместе поехать из Тильбю­ри в Остенде, а оттуда – поездом в Будапешт. Они вместе осматривали бы венгерских лошадей, и бок обок скакали бы по диким незнакомым местам, которые так любила императрица.

– Там мне было бы гораздо проще погово­рить с папой о любви, – подумала Алета.

Однако вместо них в Венгрию поедет мистер Хейвуд, и самое приятное дело – отбор лучших лошадей – тоже достанется ему.

Алета знала, что больше всего на свете ей хотелось бы заниматься именно

этим – отбирать лошадей, в особенности вместе с отцом. Она даже представляла себе, какой восторг охватил бы их, найди они действительно превосходных скакунов, каких и искали.

И вот все пошло прахом.

Алета отвернулась от окна.

Бессмысленно просить о чем-то луну. Вместо этого девушке предстоит оставаться дома и вол­новаться о своем будущем, а ведь об этом не поговоришь с кузиной Джейн.

Алета порывисто повернулась к окну и подня­ла глаза к звездам:

– Пожалуйста… дайте мне найти… мужчину, которого… я полюблю… и который будет… лю­бить меня.

Она почувствовала, как ее полупросьба-полумолитва уносится в небо, и подумала, что, навер­ное, ее услышит сказочный лунный человек.

Когда Алета протянула руку, чтобы задернуть на ночь занавески, в голову ей пришла идея.

Она была так невероятна и неосуществима, что на мгновение девушка застыла.

Что-то поднялось у нее в душе подобно язы­кам пламени, – поднялось и заполнило ее тело и мозг.

Девушка снова взглянула на луну, словно имен­но она послала ей идею.

– Я… я так и сделаю, – негромко произнес­ла она, – а тебе придется… помочь мне!

Глава 2

На исполнение плана у Алеты было совсем немного времени.

Ей редко приходилось самой упаковывать свои вещи, так что на это у нее ушло два или три часа.

Кроме того, пришлось задуматься о том, где взять наличные на путешествие. Как Алета и ожидала, в ее распоряжении оказалась только небольшая сум­ма, хранившаяся в сумочке и предназначавшаяся для посещения церкви и на случай, если понадобится давать чаевые на прогулке.

Девушка понимала, что на путешествие, кото­рое она задумала, ей нужно гораздо больше. Ос­тавалось одно – драгоценности, которые она унаследовала от матери.

Она так любила эти украшения, что после шко­лы ей разрешили носить некоторые из них. Броши и браслеты Алета хранила в ящике туалетного столика, а диадемы, ожерелья и серьги лежали в сейфе. Их можно было достать только с помо­щью дворецкого, которому наверняка показалась бы странным такая острая нужда в драгоценнос­тях в два часа ночи.

Девушка стала рассматривать свои броши.

Среди них была бриллиантовая брошь-полуме­сяц, слишком большая для девушки возраста Але­ты. Камни в броши были чистой воды, а значит, дорогие, и девушка положила украшение в сумочку.

Пришла запоздалая мысль о том, что в дороге понадобится паспорт.

Он у Алеты был, потому, что вскоре после смерти ее матери отец решил, что дочери и ему следует переменить обстановку. Они поехали во Францию к герцогине де Суассон, такой же стра­стной любительнице лошадей.