Венские каникулы
Шрифт:
– Пся крев! Подлая тварь! Ты выбивал заключенным зубы!? Ты собирал их, гадина! Жирный ублюдок! На, жри их, жри, - Даниэль горстями засовывал толстяку их в рот, и его глаза наливались мутью горячего бешенства, как тогда в дороге...
– Это не я! Клянусь Исусом, не я! Я забрал их в комендатуре, когда все уехали! Я не виноват, клянусь Богом, не виноват!
– Толстяк извивался на кровати, жирные щеки его тряслись.
– Оставь его!
– громко сказал Жерар.
– Нам пора уходить.
– Оставить?
–
– Чтобы эта гадюка дожила до старости? Чтобы эта тварь торговала человеческими зубами и ходила в церковь молиться!?
– Глаза Даниэля заметались по сторонам и вдруг увидели на ночном столике, рядом с горящим ночником, блестящее лезвие парикмахерской бритвы.
– Даниэль!
– Жерар бросился вперед, но не успел - Даниэль схватил бритву и одним взмахом перерезал толстяку горло.
Черная кровь хлынула на пижаму, атласное одеяло. Толстяк задергался в конвульсиях, захрипел.
Даниэль попятился от кровати, все еще держа бритву в руках, затем отбросил ее в сторону, закричал страшным голосом: - Пусть меня накажет Господь! Пусть накажет, пусть!!
Жерар едва успел подхватить его на руки. Даниэль бился в припадке, пена выступила на губах, слова вырывались со стоном:
– Там зубы Збышека! Я помню! У него было два золотых зуба! Збышек, что они с нами сделали! Я тоже стал негодяем!
– Успокойся, Даниэль, успокойся... Нам надо уходить, слышишь? Ну, соберись с силами, дорогой... черт с ними с этими зубами...
Из темноты бесшумно вынырнул Вахтанг, замер на пороге спальни, посветил фонариком.
– Найди одеколон, - попросил его Жерар и продолжал гладить Даниэля по лицу, качал его, как ребенка. Вахтанг шарил в ночном столике, нашел флакон:
– Кажется, это...
Жерар налил одеколона в себе в рот и прыснул Даниэлю в лицо. Потом опять набрал в рот, пальцами приподнял веки Даниэля и прыснул в глаза. Тот вздрогнул, пальцами стал тереть обожженные глаза.
– Соберись с силами, - тихо сказал Жерар, - нам надо уходить...
Даниэль с трудом поднялся. Жерар поддерживал его под руки, сказал Вахтангу:
– Возьми внизу портфель с деньгами.
– Хорошо, - Вахтанг посветил фонариком на постель, на лицо убитого и удивленно воскликнул: - Ты посмотри, кто это!
Жерар обернулся. Луч фонарика осветил лицо унтер-офицера Штольца, служившего в концлагере.
– Бедняга Штольц...
– уронил Вахтанг.
– Что заслужил, то и получил,-жестко ответил Жерар...
...Черный "мерседес" неторопливо ехал по улицам. За рулем - Владимир, сзади Жерар, на коленях у него полулежал Даниэль. Вахтанг впереди, рядом с Владимиром.
– Надо уезжать из этого проклятого города, - пробормотал Жерар, - иначе мы скоро будем по уши в крови...
...Спали они
– Вот и еще один день прожили, - улыбнулся Владимир.
– Прошу не забыть, - проворчал проснувшийся Жерар, - у нас сегодня торжественный ужин. Вы обязаны, сукины дети, выглядеть не хуже английских лордов.
– Мы будем выглядеть лучше, - сказал Вахтанг, открывая глаза.
Даниэль молча выбрался из машины, прошел несколько шагов навстречу солнцу и долго стоял неподвижно, закрыв глаза. Слабая улыбка тронула губы Даниэля.
– Как ты себя чувствуешь?
– Жерар подошел, положил ему руку на плечо.
– Я хочу домой...
– ответил Даниэль....
Потом они примеряли в магазине вечерние костюмы, и сам владелец магазина суетился перед ними, помогал одевать пиджаки, выбирал галстуки, что-то советовал и долго раскланивался, получив пачку денег.
...Когда знакомая Жерара вышла из здания французской миссии, черный "мерседес", стоявший неподалеку, медленно тронулся и поехал рядом с девушкой. Затем распахнулась дверца, и выглянул улыбающийся Жерар:
– Добрый вечер, мадемуазель! Я и мои друзья давно ждем вас!
Девушка остановилась, секунду колебалась, потом забралась в машину. "Мерседес" прибавил скорости.
...Они приехали в фешенебельный ресторан. Здесь и двери величественнее, с тяжелыми, начищенными до огненного блеска бронзовыми ручками, и большой зал с эстрадой в центре, и солидная, важная публика, нет солдат и проституток.
Жерар, Владимир, Вахтанг, Даниэль и девушка расселись за столом. Тут же появился официант, поставил на стол вазу с фиалками.
– О-о!
– заулыбалась девушка.
– Какой чудесный сюрприз!
Жерар досадливо поморщился, пробормотал:
– Черт подери, в этой горячке я совсем забыл про цветы.
Рядом с ним за столиком сидел моложавый американец в форме майора ВВС и чопорная тощая дама в черных по локоть перчатках и широкополой шляпе с вуалью. Американец то и дело наливал в фужер шампанское, жадно пил.
– Вон твой коллега по части спиртного,-Даниэль шутливо кивнул в сторону американца. Владимир проговорил удивленно:
– А он тоже летчик...
Оркестр заиграл танго. Жерар встал, церемонно пригласил девушку на танец. Они пошли к эстраде, и друзья смотрели им вслед.
– Кажется, теперь он действительно счастлив, - сказал Даниэль.
Жерар танцевал с девушкой, смотрел на нее не мигая. Она ощущала на себе этот жадный, тоскующий взгляд, с трудом улыбнулась:
– Ну, говорите же о чем-нибудь... Вы так смотрите, что я начинаю бояться вас.
– Да-да, - спохватился Жерар и не знал, о чем говорить: - А как вас зовут, мадемуазель?