Венские каникулы
Шрифт:
– Ты с ума спятил?
– Трусы!
– Владимир пытался вырвать автомат из рук француза.
– Вахтанг, бери другой! Щас мы им покажем, как умеют умирать советские офицеры! По фашистским гадам огонь!
Жерар сдавил Владимира мощными ручищами, взвалил на себя и заспешил к лестнице, на второй этаж. Вахтанг подобрал автоматы, двинулся за ним...
...Даниэль и медсестра выбежали из гостиной, остановились. В окно они тоже видели, как подъехала к дому колонна мотоциклов.
Медсестра показала глазами Даниэлю на второй этаж, проговорила торопливо:
–
А на втором этаже хрипел Владимир, которого держал в объятиях Жерар:
– Трусы! С бабами - трусы! Воевать - трусы! Вас в лагере сделали такими! Вахтанг, возьми автомат! Возьми!
– Да заткнись же ты!
– Жерар ладонью зажал Владимиру рот.
...Слышно было, как хлопнула парадная дверь, раздались шаги. В гостиную вошел офицер в забрызганном грязью черном мундире. Посреди гостиной он увидел испуганную девушку в наброшенном на плечи дорогом халате, козырнул ей:
– Почему убитый ефрейтор у подъезда? Что здесь произошло, фройлен?
– Не знаю... была стрельба... из лагеря убежали заключенные. Хозяева уехали... Я здесь одна.,..
– глаза у девушки огромные от страха, руки судорожно запахивают халат на груди.
– Закопайте убитого в саду, возле ограды, - приказал офицер вошедшим солдатам и вновь посмотрел на медсестру, - мы торопимся, фройлен. Будьте осторожны, скоро здесь будут американцы.
– Да, да...
– медсестра с готовностью кивнула головой.
– Вам ничего, ничего не нужно, герр штурмбанфюрер?
– Что-нибудь поесть, - устало улыбнулся офицер.
– И попить... О, да тут вино есть!
– он подошел к столу, взял бутылку.
– Мозельское! Черт возьми, на свете еще существует мозельское!
– И приказал солдату: - Заберите весь ящик!
Медсестра ворвалась на кухню, стала шарить по полкам буфета, открывала какие-то ящики, достала несколько кругов колбасы, какие-то свертки, буханки хлеба.
...Наверху, окаменев, стояли Жерар, Вахтанг и Даниэль. В руках Жерара и Даниэля автоматы. Рядом у их ног лежал в пьяном забытье Владимир...
...Медсестра вынесла в гостиную продукты, и солдат забрал их, сложил в походную сумку. Офицер еще раз козырнул:
– Счастливо оставаться, фройлен. Надеюсь американцы не тронут вас...
Они вышли из гостиной, и наступила тишина. Слышно, как за стенами особняка громче взревели мотоциклы, раздались отрывистые команды.
Даниэль бросился к окну и увидел, как автоматчики на мотоциклах отъезжали от дома по дорожкам. Пары отработанного бензина окутывали голые весенние деревья.
– Уехали...
– с облегчением произнес Даниэль.
– Смотри, а этот спит, - удивленно сказал Жерар и потряс Владимира за плечо, хлопнул по щекам.
– Эй, Владимир, проснись!
Владимир с трудом открыл глаза, тяжело сел на полу:
– Ч-черт, после этой контузии все время теряю сознание... Что без меня постреляли фрицев?
– Мы были на волосок от смерти, - ответил Жерар.
– Мы уже пять лет на волосок от смерти каждый день, - Владимир тяжело встал: - Пора
– Хватит пить, - сказал Даниэль, - война еще не кончилась.
– Слушай, ксендз, это не твое собачье дело, - Владимир стал спускаться по лестнице на первый этаж. Остальные двинулись за ним.
– Читай свою паршивую Библию и не суй нос, куда не просят...
– Еще одно слово про Библию...
– Даниэль невольно сжимал кулаки.
– Не связывайся, - негромко сказал Жерар, - ты не видишь - он болен...
– Да, вам лучше со мной не связываться, дорогой Жерар...
– Владимир прошел через гостиную в холл, не замечая медсестры. В холле он споткнулся обо что-то и громко выругался.
– Отсюда надо уходить, - сказал Даниэль, - могут опять нагрянуть немцы.
– Да, надо уходить, - повторил Жерар.
– А куда?
– Все равно...
– Даниэль опустился на диван, вытер мокрый лоб, - совсем нет сил... колени дрожат...
– Сварить вам кофе?
– вдруг предложила до сих пор молчавшая медсестра. На кухне есть кофе. Я видела...
– и она быстро ушла.
Появился Владимир, неся на плечах новый, опутанный паутиной ящик, с грохотом водрузил его на стол, продолжая бормотать:
– Они мне пить запретят, ха-ха!
– он откупорил бутылку, отпил глоток, сморщился.
– Ну, и дрянь это мозельское, уксус! Вахтанг, может, попробуешь?
И вдруг Вахтанг подошел к столу, налил себе в пустой бокал, глянул на Владимира:
– Твое здоровье, Владимир. За то, что мы живы...
– Хоть ты меня понимаешь, - Владимир взглянул на него.
– Я летчик, понимаешь? Я по девять боевых вылетов делал в сутки! У меня семь сбитых лично "мессеров", понимаешь?
Вошла медсестра с большим подносом. На подносе - чашки с горячим кофе, сэндвичи. Она улыбнулась, глядя на Даниэля:
– Вам давно пора подкрепиться.
Владимир зло посмотрел на нее, но промолчал. Даниэль забрал у нее поднос, поставил на стол:
– Прошу вас, пани. Будем пить кофе вместе.
– А все-таки мы взяли Берлин, Вахтанг, мы!
– сказал Владимир, обращаясь к одному грузину.
– У тебя есть друзья, Вахтанг?
– Были...
– И у меня были... теперь нету...
– Владимир весь напрягся, словно его сейчас настигнет припадок.
– Черт, голова... две контузии, понимаешь... А потом в лагере сапогами по голове... Эх, какие были друзья, Вахтанг! Они сгорели живыми... Полухин Борька - штурман. Чернов Иван - борт-стрелок... Мы загорелись над Кубанью в сорок втором... До фоба были друзья, до гроба... Владимир вдруг взорвался и обернулся к Даниэлю, - шесть "мессеров" на одного, ты такое хоть видел во сне, тухляк польский! Шесть на одного! И мы не удирали! Ванька Чернов два поджег! Два! И они погибли... а я остался жить! Зачем, Вахтанг, скажи мне, зачем остался жить? А-а, что с вами говорить...
– Владимир махнул рукой и пошел из гостиной, спрашивая: - Тут были сигареты? Где тут были сигареты?