Вепрь
Шрифт:
Повернувшись, он наткнулся на тяжелый взгляд хозяина. Тот неопределённо тряхнул головой и сел на кушетку рядом с женой.
— Ох, не до квартир нам сейчас! — с горечью отозвалась Тонечка.
Всхлипнув, она утерла выступившие слёзы.
— Мы и думать об этом забыли… Беда у нас случилась, Владимир…
Губы у нее разъехались, уголки рта печально опустились, и она вновь прикрыла глаза ладонью. Последовал затяжной лихорадочный всхлип. Муж обнял ее за плечи и пробормотал: «Ну-ну, не надо, этим не поможешь…»
— А может, я могу вам чем-нибудь помочь? — осторожно предложил свои услуги представитель компании «Терра Нова».
— Не знаю, Володя… Я уже ничего не знаю, — захлюпала Тонечка, не отрывая ладони от глаз. Зато муж её с надеждой поднял глаза на гостя.
— Дочь у нас потерялась, — пояснил он коротко.
— Как потерялась? — недоуменно переспросил представитель «Терры Новы».
Реакция на этот вопрос была неожиданной даже для Вепря.
Курженко вдруг вскочил с кушетки, взмахнул руками, будто стоял перед оркестром с дирижерской палочкой, и завопил, шагнув к Вепрю:
— Потерялась! Как у нас люди теряются? Был человек — чик-чирик и нет человека! Весной оттает! А ты с обменом своим вонючим к людям пристаешь!
Мелкая дрожь пробежала по его телу. Бешенство в один миг сменилось апатией, и он, словно обессилев, опустился на кушетку, обхватив голову руками.
— Зачем вы так? — укорил его Вепрь. — Может, всё ещё не так страшно. Кому бы понадобилось её убивать? Давно она пропала?
«Два дня назад, в семь часов вечера», — мысленно ответил он сам себе, но тем не менее участливо выслушал ответ убитого горем Курженко» отца:
— Последний раз ее видели в воскресенье, около семи вечера. Она сказала своим друзьям, что сходит домой за кофтой, становилось уже прохладно, и… и не дошла… А там до дома-то — метров двести пройти, они обычно в детском саду, в беседке кучковались… В милиции на нас как на полоумных смотрели — два дня для них не срок… да и с Викиной репутацией… Она у нас на учёте в детской комнате милиции состоит. Но она всегда ночевала дома! А если задерживалась, мы всегда знали, где она.
— Всегда? — с сомнением спросил Вепрь.
— Ну, почти всегда, не важно. Однако домой она всегда возвращалась. И потом, если не мы, то кто-нибудь из ее друзей знал, где она находится…
Речь хозяина была прервана тоскливым воем. Хозяйка, запустив пальцы в обесцвеченные кудри, зажмурилась и, продолжая подвывать, ткнулась лбом в колени. Муж даже не шевельнулся.
— Антонина Васильевна, — позвал её Вепрь.
Оторвав голову от коленей, она подняла на него глаза. Они были красные, и вокруг глаз покраснело, даже на шее выступили красные пятна, а по пухлым щечкам стекали слёзы.
— А вы знаете, Володя, сколько уже таких исчезновений было в последнее время? — спросила она. — Вы телевизор смотрите? Только за этот месяц и только из нашего района пропали четыре девочки. Наша Вика — пятая.
— Я не спорю, все это очень серьезно. Я слышал о людях, которые похищают девочек и перепродают их куда-то на Ближний Восток. — Вепрь с умным видом запугивал несчастных родителей, замечая, что это в какой-то степени доставляет ему удовольствие. «Не садист ли я? — подумалось вдруг ему. — Очень похоже на моральное уродство, но меня почему-то тянет хихикать, глядя на этого убитого горем мужика».
Вепрь мотнул головой, чтобы прогнать совесть прочь.
— Вот что я вам скажу, граждане, — сказал он. — Раз уж судьба свела меня с вами и в моих силах помочь вам, я помогу. Вы, главное, не теряйте присутствия духа.
Родители с надеждой посмотрели на гостя, Вепрь достал сотовый телефон и с деловым видом набрал номер.
— В наше время любой порядочный бизнесмен обязан поддерживать связь с определёнными кругами, — пояснил он, подмигнув хозяину. — Не то он очень быстро перестанет быть бизнесменом.
Шершень выждал условленные пять звонков и только тогда включился.
— Алло, Олежка, это ты?
Спектакль начался.
— Олежа, как хорошо, что я застал тебя дома.
Шершень был вовсе не дома: в последние дни он вместе с Соней жил в отеле.
— Ты в курсе, Олежа, что приближается восемнадцатое число? Да, да, мой дорогой друг, тот самый день, который я обвёл в своем календаре красным кружочком. У тебя есть чем порадовать старого приятеля?
Своим небольшим монологом Вепрь давал понять родителям, что некий Олег брал в долг у него, Владимира Русецкого, круглую сумму. И он намекал своему должнику, что в деньгах этих крайне нуждается.
Но… Он, Володя Русецкий, вполне мог бы и подождать, скажем, пару месяцев в обмен на небольшую услугу, которую Олег может ему оказать.
Что за услуга? Ничего сложного. Записывай или запоминай, как тебе удобнее. Виктория Курженко, пятнадцать лет, в воскресенье около семи часов вечера ушла из дома и не вернулась. Советский район, улица Грибоедова. Крашеная блондинка, на подбородке ямочка, рост… Какой у нее рост, Антонина Васильевна?
— Метр шестьдесят пять.
— Сто шестьдесят пять. — Представив себе ухмылку, с какой Шершень выслушивал его монолог на том конце провода, Вепрь сам мысленно улыбнулся. — Нет, — продолжал он. — Гарантировать, что она не пьянствует где-нибудь в компании, не могу. Но родители утверждают, что раньше такого не было. Да, я вполне согласен с тобой, что она могла бы и начать, я это проверю сам, а ты проверь по своим каналам, договорились? Я буду ждать твоего звонка.
Вепрь отключил телефон и посмотрел на притихших родителей. Весело им улыбнулся.
— Не расстраивайтесь так. Думаю, что всё будет в порядке. Отыщется ваше чадо. А пока что у вас кофейку не найдётся?
— Ой, Володенька! — заголосила хозяйка. — Да мы для вас всё, что угодно!.. Вы только девочку нашу найдите, доченьку на-а-шу!
— Хватит! — оборвал её муж. — И мне тоже кофе сделай…
Соскочив с кушетки, хозяйка кинулась в кухню. Курженко прокашлялся. Оптимизм Вепря передался ему, и теперь хозяину даже было стыдно за свою слабость.