Верблюд (сборник)
Шрифт:
– Хочешь, скажу тебе имя девочки, в которую ты в первый раз влюбился и до сих пор хранишь вкус её губ?
– Не уверен, что вспомню её имя, а её поцелуй был перекрыт тысячами других, – пошутил я.
– Наш мозг хранит всё, только нужно уметь выуживать информацию из его ячеек.
Я кивнул и сразу почувствовал, как у меня совсем иначе заработала голова: забурлила, нагрелась, насытилась кровью и активизировалась. Я вспомнил не только имя девочки, но исходивший от неё яблочный запах и сладковатый нежный вкус её губ. Отчётливо вспомнил увитую плющом беседку в
Мне казалось, я возвратился на машине времени на двадцать лет назад, в своё потерянное детство, где всё было в первый раз…
Я очнулся от голоса телепата, смотревшего на меня чуть выше переносицы.
– Ляда! Её звали Ляда!
– Да. Только у нас твёрдое «л». Лада. Её звали Лада.
Я отошёл в сторону и закурил, мне нужно было справиться со своими нахлынувшими эмоциями.
Тем временем дети принесли столовые приборы, протянули Менталисту. Он взял вилку, слегка потёр её большим и указательным пальцами, немного потряс, в его руке остался лишь черенок, верхняя часть с зубцами упала на землю.
Дети восторженно засмеялись.
Менталист вытащил чайную ложку, провёл ладонью, не касаясь её.
На наших глазах ложка медленно стала закручиваться вокруг своей оси.
– «Ложки нет», – процитировал я фразу из «Матрицы».
– Ложка есть, и чтобы её согнуть – нужно сфокусировать, сжать энергию в одну точку, направить её на объект и устроить «Большой взрыв». Наш мир состоит из энергетических полей, волн. Но обычным человеческим взглядом это не увидишь.
– Может, ещё расскажешь, что ты при этом чувствуешь?
– Если расскажу, мне придётся тебя убить, – улыбаясь, предупредил любитель «Крёстного отца».
– Когда у тебя проявились способности? – спросил я.
– Спонтанно, ещё в детстве, и без видимых усилий. С тех пор я стал развивать их. Я думаю, что они безграничны. Только нужно знать, на какую клавишу нажать.
– Зачем ты развлекаешь людей фокусами? Они всё равно не верят.
– Верят в невидимое, а здесь видимое и осязаемое. Они сомневаются, это уже неплохо. А после личного общения со мной верят, правда, через некоторое время их снова одолевают сомнения. Я неплохо зарабатываю на корпоративах, тренируюсь и готовлюсь к серьёзным выступлениям. Скоро обо мне узнает весь мир, самые богатые, известные люди будут желать встречи со мной, – уверенно произнёс Менталист.
– Две тысячи лет назад один бедный и гонимый еврейский проповедник из глухой деревни на окраине римской империи сказал, что о нём узнает весь мир. Оказался прав. Всякое бывает. Но ты не он. Ты ищешь славы, а он искал смерти.
– Он нашёл своё, а я – своё. Моя главная задача – рассказать о возможностях нашего сознания. Люди жаждут чудес, необъяснимых чудес, – утончил телепат.
– Продаёшь чудо по сходной цене? Шоу-бизнес многих сгубил.
Я думал, Менталист разозлится, нет, он только ухмыльнулся, похоже, он уверен, что точно знает своё будущее.
– Ты работаешь над книгой и захочешь, чтобы её покупали, – уверенно
– Спасибо за идею. Тебе я сделаю подарок, – мне действительно хотелось издать книгу, изложить свои спутанные мысли и поделиться опытом, но я ещё даже не начинал её писать.
– Лет через пять. Это будет после моего выступления на самой большой сцене Тель-Авива, – чуть отрешенно произнёс Менталист. – Увидимся.
Пять лет спустя.
Концертный зал культурной столицы Израиля. Ни одного свободного места. Под каждым третьим стулом ручки и листочки.
Заиграла музыка, камера снимала зрителей, изображение которых транслировалось на огромный экран сцены.
Картинка сменилась. На экране показался Менталист в окружении самых известных в мире людей: президентов, глав корпораций, голливудских актёров.
«Правильный ход, повышает доверие».
И вот уже на подмостках появился мой знакомый, только порядком «забронзовевший». Поприветствовав публику, он попросил записать имя человека, с которым каждый хотел бы поужинать.
Менталист бросил в зал тарелку, поймавший её должен был собрать у зрителей записочки и сложить их в коробку.
На сцену, также в результате жребия, вышла девушка.
В это время Менталист стал рисовать кисточкой, используя только черную краску, через минуты три он закончил.
Девушка с завязанными глазами достала записочку: «Чарли Чаплин!», – озвучила она.
Художник развернул мольберт и показал зрителям портрет, на котором действительно с поразительной точностью был изображён знаменитый актёр.
Целый час он работал на пределе сил, хотя внешне казалось, что он с лёгкостью отгадывал и мена, номера денежных банкнот и пин-коды кредитных карточек. Устраивал сложные математические вычисления. Вызывал на сцену людей. Они рисовали изображения, которые гипнотизёр к их радостному удивлению неизменно отгадывал, но на самом деле – посылал им в голову свои образы.
Менталист раскраснелся, глаза его были воспалены, казалось, он превратился в сгусток энергии.
Пробегая между рядами, он бросил на меня взгляд, на мгновение остановился и побежал дальше.
Закончилось представление, я отстоял в очереди из желающих сфотографироваться со «звездой», подошёл к Менталисту и протянул свою книгу, завёрнутую в бумагу.
– Что это? – спросил он.
– Не бойся, это не бомба, – успокоил я. – Принёс, как договаривались пять лет назад, в Кесарии.
Он всмотрелся в меня.
– Помню тебя. Вот видишь, я во всём оказался прав, – сказал Менталист.
– Как всегда? – улыбнулся я.
– Как всегда! – ответил тот и, вытерев пот со лба, сказал: – Спасибо за книгу!
Я протянул ему руку, и Менталист по-израильски размашисто пожал её.
«Да уж! Две тысячи лет назад такого, как он, объявили бы Мессией, а сейчас объявляют: Ваш выход на сцену!»
Антисемит
Подмосковье. Рузская больница, 1988 год, хирургическое отделение.