Верёвка. Книга вторая
Шрифт:
– А-а, это… – Егор подцепил блестящую полоску ногтем и отклеил от кожи. – Это я проверял теорию о переселении душ. Тут на лбу есть особая “точка брахмана”. Мои знакомые индийцы верят, что если приклеить в эту точку вот такую блестяшку, то камера на подъезде дома распознает не тебя, а твоё воплощение в следующей жизни. Например, лягушку или улитку.
– Фу, не хочу быть лягушкой! Лучше кошкой.
– Ладно, сделаем так, чтобы тебя распознавали как кошку. Только не сейчас. Сейчас у нас будет путешествие.
Он взял её за руку и повёл через пустую улицу. Когда до машины оставалась всего несколько шагов, Клара вдруг остановилась, и Егор почувствовал, как
– Это просто бензин разлили. Похоже на твоих?…
Клара молча кивнула. Он слегка потянул её в сторону, и они обошли бензиновую кляксу.
В машине было тепло, даже жарковато. Егор сел за руль и оглянулся посмотреть, как Клара устраивается сзади. Заметив, что она стягивает кофту, посоветовал сразу же снять и больничную пижаму – там могут быть «жучки». Пакет со сменой одежды был приготовлен там же, на заднем сиденье.
Новая одежда насмешила Клару: брюки короткие, а рубашка наоборот, на пару размеров больше, чем нужно. Она сразу представила, как отец идёт в магазин и подбирает ей вещи «на глаз», потому что она сидит в больнице и не может их примерить.
Ещё в пакете нашёлся мягкий клетчатый плед. Клара завернулась в плед, и ей стало очень-очень хорошо. Машина тронулась.
– Пап, расскажи сказку!
– У меня руки заняты.
Они рассмеялись вместе. Вряд ли кто-то посторонний понял бы, почему.
– Фигуру потом покажешь. А сказку сейчас.
– Ладно, слушай.
Клара легла поудобнее и стала слушать, как древние гавайские мореплаватели определяли путь по звёздам. Самым любимым созвездием у них был Треугольник Навигатора, его звёзды показывали направление на три вершины океанского треугольника Полинезии: Гавайи, Новую Зеландию и остров Пасхи. Звезда Альтаир, что указывала на Новую Зеландию, вместе с парой соседних звёзд называлась у гавайцев «Хуму и сыновья». Согласно древней легенде, Хуму был опытным моряком-навигатором, и тому же искусству научил двух сыновей. Однажды во время долгого похода им пришлось разлучиться: Хуму должен был вести каноэ, на котором плыл король, а сыновей Хуму посадили на другую лодку. Там они поссорились с рулевым, и он выбросил мальчишек за борт. Но мальчишки плыли на тройную звезду, как учил отец. В конце концов они встретили королевское каноэ, и отец вытащил их из воды.
Дальше было что-то ещё про короля и вредного рулевого, но этого Клара не запомнила – она заснула на первой половине сказки.
3. Алиса в городах
«Конь! Кончи цыплёнка!» – пропел в ухе вкрадчивый мужской голос. Егор поморщился и убавил звук.
Сначала он слушал только свои записи. Скрипка Граппелли отлично сочеталась с пёстрым шарфом осеннего леса, что мелькал в тумане за стеклом машины. Клара спала на заднем сиденье под клетчатым пледом, добавляя домашнего уюта в это парадоксальное, но такое любимое состояние Егора – покой в движении. Поглядывая в зеркало на её спокойное лицо во сне, он вспомнил японское: «поезд домой / всё пролетает мимо / кроме луны».
А ещё у них было хайку про сон во время битвы… или нет, про укус комара, из-за которого герою приснился удар меча. Интересно, анализировал ли кто-нибудь сон в транспорте? Если на образы сна влияет даже укус комара, то и быстрое движение должно влиять. Но с другой стороны, сны с полётами снятся в полном покое; может, в транспорте всё наоборот, чаще снится что-нибудь статичное? Кстати, укачивание детей – тоже движение.
Через пару часов таких возвышенных размышлений он словно бы ощутил нехватку собеседника – и прервал полёт джазовой скрипки, чтобы послушать для разнообразия человеческую речь. И вот пожалуйста: тут же попал на «Русское радио», где группа «Би-2» предлагала коню кончить цыплёнка. Потом зазвучал известный проигрыш из Depeche Mode, и Егор собрался уже подпеть «Your own personal Jesus» – но оказалось, что это Макаревич с очередной депрессивной песней про эпоху большой нелюбви. Русский рок даже в гробу лежал в чужих тапочках.
На соседнем канале дикторша скороговоркой пересказывала законопроект по ограничению систем распознавания лиц. «Лицемерки» давали множество ложных срабатываний – даже без особых техник обхода. А уж со специальными трюками, вроде масок или наклеек-брахманов, камеры распознавали вообще кого угодно, но только не того, когда надо. Поэтому партия власти предложила запретить лицемерки как метод идентификации граждан.
Правда, СМИ связывали эту инициативу с конкретным происшествием, когда несколько молодых депутатов данной фракции были распознаны в любительском порнофильме, после чего в газетных заголовках прочно закрепился мем «партия страсти». Но депутаты не растерялись и объявили, что фильм – это вражеский deep fake, и тут же наехали сразу на все распознавалки. Инициативу поддержали мусульмане: главный муфтий Москвы напомнил, что Коран предписывает женщинам скрывать лица именно для того, чтобы их не узнали и не оскорбили.
Однако продавцы систем наблюдения прикормили в Думе сильное лобби, и законопроект отправили на доработку. Как бы в качестве компенсации Госдума единодушно одобрила другой законопроект – о запрете названия кофейного напитка «americano» в меню всех заведений российского общепита. Вместо этого баристам рекомендовано использовать термины «слабый кофе» или «простой кофе».
Предложение внесла фракция ЛДПР, и теперь её лидер раздавал победные интервью всем радиостанциям мира. «У нас же мода на здоровый образ жизни, – подчеркивал депутат. – Можно уже не скрывать заботу о своём здоровье под иностранными словечками. Слабый кофе – меньше нагрузка на сердце. Так и называйте его, нечего тут стыдиться!».
Егор запустил радиопоиск дальше. Везде в новостях партия страсти вальсировала с партией слабого кофе. Чуток разнообразия на «Серебряном дожде»: там расхваливали законопроект американской сенаторши, которая требует запретить баскетбол, поскольку этот вид спорта оскорбляет чувства граждан альтернативного роста. Затем на «Дожде» решительно осудили арт-группу «Баболюбы», члены которой устраивают эротические провокации в местах культурного отдыха LGBTQZ-сообществ.
Дальше скан, снова попса с ритмом строительного отбойника. И вдруг рядом – спокойный голос читает на хорошем русском языке дневники мореплавателя Отто Евстафьевича Коцебу. Что за станция? «Радио Звезда»? Ого! Мог ли ты представить в своей пацифистской молодости, что самым приятным эфиром для тебя станет радиостанция Минобороны?
Это старость, заметил язвительный внутренний голос. Ещё лет пять, и вообще пересядешь на «Радио Орфей». А пока разминай свой патриотизм на слащавых радиокнигах об отечественных мореплавателях, которые – ну надо же! – открыли кучу островов Французской Полинезии. Сразу хочется спросить, отчего патриоты так много гудят про несчастные булыжники Курильских островов, но совершенно не вдупляют, что у целого архипелага Туамоту есть второе название – острова Россиян. Кто-то должен срочно подсказать президенту: Полинезия тоже наша.