Верх совершенства
Шрифт:
Артур немного опешил и не нашелся, что сказать, но тут вмешался Линдет.
– По-моему, вполне естественно, что она хочет, чтобы ее мама поехала с ней, разве вы так не считаете?
– Нет! – резко ответила Теофания. – Она прекрасно могла бы обойтись Анциллой! О, у меня идея! Анцилла будет хозяйкой вместо вас, тетушка! Замечательно! У нас все отлично получится!
Но миссис Андерхилл ни в какую не хотела соглашаться с этим предложением. Заметив в глазах Теофании признаки надвигающегося урагана, она попыталась смягчить удар, пообещав провести вечеринку, как только она вернется из Бридлингтона; но Теофания только
– Я уверена, что когда ей нужно, она может быть очень терпеливой! Она специально напускает на себя недомогание, чтобы казаться интересней, это очень гадко, я ей так и скажу!
– Послушайте! – возразил Артур. – Это уж чересчур! Извините, но… но вы не должны так говорить! – Он добавил, запинаясь: – И хотя лично я ничего не имею против вечеринки, некоторым эта идея не понравится. Миссис Чартли не позволит Пейшенс пойти, да и мама не отпустит моих сестер. По крайней мере не на вечеринку в саду при луне!
– Ну вот! Я же говорила! – воскликнула миссис Андерхилл.
– Кого волнует, придут они или нет? – презрительно сказала Теофания. – Если они такие зануды, то мне на них наплевать!
Артур покраснел и встал, чтобы раскланяться. Миссис Андерхилл в сильном замешательстве мягко удержала его за руку и выразительно посмотрела на него, но Теофания, вздернув плечико, сказала, что он такой же зануда, как и его сестры.
– Мне пора идти, мэм, – сказал Линдет. – Будьте так любезны, передайте Шарлотте, что мне очень жаль, что она все еще больна, и пусть будет осторожна, чтобы ее не цапнул краб, когда она будет купаться в море. Ты идешь, Лоури?
– Нет, не жди меня! Я тут подумал, мисс Вилд, может, нам поехать потанцевать на один из вечеров в Хэрроугейт – вместо ridotto? Как вы отнесетесь к этому, мэм? С мисс Трент, разумеется, или какой-нибудь другой старшей дамой, если кого-нибудь можно будет уговорить?
У Теофании загорелись глаза, но мисс Андерхилл находилась в явном замешательстве.
– О, нет-нет! Не зовите ее с собой, мистер Кальвер, потому что мистер Берфорд, дядя Теофании, ее опекун, именно это ей и запрещает! Она еще не выезжает в свет, и он не поймет, если она поедет на танцы, и за это его трудно винить, не так ли?
– Это не он, это все тетя Берфорд! – сказала Теофания. – Она просто изверг! Почему мне нельзя поехать на танцы в Хэрроугейт? Я поеду, поеду!
Линдет вышел из комнаты, слыша за собой громовые раскаты начинающейся бури. По ступенькам спускалась мисс Трент. Рядом с ним она задержалась и вопросительно взглянула на него.
– Ну, как там? Скажите мне сразу. Ridotto?.. Он расхохотался.
– Да! А миссис Андерхилл еще добавила масла в огонь, сказала, что не отпустит ее на танцы в Хэрроугейт.
Мисс Трент на секунду прикрыла глаза.
– Понимаю. Как благоразумно вы улизнули оттуда, сэр! Если бы и я могла так! Она ведь теперь будет дуться несколько дней!
14
Теофания успокоилась благодаря мисс Трент, которая, когда они остались одни в комнате, дала ей пищу для размышлений. Она весело сказала, что, конечно, понимает, что Теофания устала от поклонников, но она думала, что Теофания найдет лучший способ избавиться от них. Та непонимающе уставилась
– Ничто так не отпугивает мужчину, как серия истерик, но все же репутация женщины с дурным характером может тебе в дальнейшем повредить. А то, что ты так себя ведешь с тетей, – я не думала, что ты такая неблагодарная! Что ты будешь делать, если распугаешь всех своих поклонников?
– Я… я… это невозможно, – заикаясь, пробормотала Теофания.
– Это может случиться гораздо раньше, чем ты думаешь, – ответила Анцилла. – Ты уже добилась этого с лордом Линдетом, и, если я не ошибаюсь, мы не скоро увидим в Степлзе Артура Миклби. Твоя тетя сказала мне, что ты пренебрежительно отзывалась о его сестрах. Как это глупо, Фанни! И как невоспитанно! Как ты могла так поступить?
– Меня это не волнует! Я только сказала, что они зануды, а это так и есть! И на Артура мне тоже наплевать! И я не прогоняла Линдета! Он просто ревнует меня к своему кузену за то, что тот учит меня править каретой! Стоит мне улыбнуться ему… Почему ты не меня так смотришь? Говорю тебе…
– Не трать силы понапрасну, – прервала ее мисс Трент. – Поверь, у меня еще больше причин сердиться, чем у тебя. Не смотри на меня такими удивленными глазами! Когда твоя тетя Берфорд поручила мне быть своей компаньонкой, она особенно хотела, чтобы я научила тебя, как вести себя в обществе, и раз я не предупредила тебя, что своим поведением ты вызываешь у людей отвращение, значит, я не справилась со своим поручением.
– Отвращение? Я? Это неправда! – побелев от возмущения, воскликнула Теофания.
– Если ты перестанешь упиваться своей красотой и позволишь себе хоть на минуту задуматься, мне кажется, ты поймешь, что это правда, – ответила мисс Трент. – До того, как ты начала считать себя эталоном, не подлежащим критике, ты все-таки следила за собой, не позволяя себе срываться в присутствии посторонних, на за последние несколько недель ты, похоже, так выросла в собственных глазах, что считаешь, что можешь вести себя как угодно, даже разнуздано, и все по-прежнему будут тобой восхищаться! Ты очень ошибаешься! Это все, что я хотела тебе сказать, и я сказала это только потому, что не могу простить себе, что не предупредила тебя, что так вести себя нельзя!
Вслед за этим она открыла книгу и погрузилась в чтение, ни взглядом, ни жестом не выдав, что она слышала хоть слово из гневной тирады, обращенной к ней. Теофания, хлопнув дверью, вышла из комнаты и не спускалась до самого ужина; но, судя по тому, что вечером она была сама мягкость, даже ласково разговаривала с Шарлоттой и вежливо с тетушкой, мисс Трент с удовлетворением предположила, что ее слова возымели действие. По отношению к ней самой Теофания вела себя с холодным высокомерием, которое не растаяло и на следующее утро, когда та отвергла все предложения своей компаньонки, пытавшейся каким-то образом ее развлечь. Поэтому мисс Трент, ничуть этим не обескураженная, предоставив Теофании возможность действовать по собственному (а, скорее всего, мистера Кальвера) усмотрению, воспользовалась случаем навестить миссис Чартли и отправилась в дом священника, прихватив с собой рецепт маринования белых грибов. Шарлотта капризничала и отказалась ехать с ней, поэтому, заехав в «Корону» и оставив там большой пакет, который позже должен был забрать курьер, она направила двуколку во двор пасторского дома.