Верхом на птице счастья
Шрифт:
– Этим человеком была ваша подруга.
– Леся?! – разинула рот Кира.
– Она самая.
Какое-то время Кира молчала, обдумывая сказанное, а потом спросила:
– Выходит, вы хотите сказать всему миру, что Катарина завещала все свое имущество Лесе?
– Вот именно!
– Но это же нелепо! С какой стати Катарине было это делать?
– А Катарина вообще была человеком эмоций. Нравится – не нравится, таков был ее критерий оценки людей, вещей и своих поступков. К тому же она, как всякий самовлюбленный эгоист, была свято уверена, это просто не может ошибаться. Поэтому, какую бы глупость в глазах остальных ни совершила Катарина, сама она всегда продолжала оставаться весьма высокого мнения о собственных поступках.
– Погодите, погодите! – запротестовала Кира. – Все равно никто не поверит в то, что Катарина могла оставить свое имущество первому попавшемуся человеку.
– Кому надо, тот поверит. Катарина уже неоднократно переписывала свои завещания. И могу вам сказать, что ваша подруга – еще не самый безумный вариант! Ну что? Вам ясен наш план?
– Нет, постойте! Вы что же, хотите сказать, что убийца будет думать, что его денежки… то есть денежки Катарины теперь у Леськи?
– Совершенно верно. Именно на это мы и рассчитываем. Он поверит. И он неизбежно захочет ее убить. Желательно еще ДО ее вступления в права наследства. То есть в самое ближайшее время!
Серенький господин буквально лучился энтузиазмом и радостью. К сожалению, Кира никак не могла разделить этих его чувств.
– Вы хотите сказать, что убийца теперь захочет прикончить Лесю? – повторила она, пытаясь уложить эту мысль у себя в голове. – Мою Лесю?
– Ну да, вашу Лесю. А в чем, собственно говоря, дело?
Чувствовалось, что серенький господин раздосадован и уязвлен тем, как отреагировала Кира на его предложение. Наверное, он надеялся, что она примется прыгать до небес и тут же даст согласие и за себя, и за свою подругу.
– Так что? – неприязненно спросил серенький господин Киру. – Вы на нашей стороне? Ваша подруга поможет капиталам Сергея Беспредельщикова, мошенническим способом вывезенным из страны, вернуться обратно в страну. Помните, ваш долг перед Родиной…
Плевать Кира хотела на капиталы какого-то старого Беспредельщика, с которым даже не была знакома лично и впервые услышала о нем только недавно. Кто он ей? Сват, брат? Он ей никто. И судьба его денег волнует Киру меньше всего на свете.
Да, этот господин говорит, что деньги украдены у всей страны, у их великой и могучей России. Но разве мало крадут другие? Если вдуматься, украденное Сергеем Беспредельщиковым и его женой просто капля в море.
– А как же безопасность самой Леси? – выкрикнула Кира то, что беспокоило ее на самом деле. – Что будет с ней, вы подумали?
– О безопасности вашей подруги позаботятся.
– Кто?
– Вот он.
И серенький господин кивнул в сторону Алексея. Кира же в ответ пренебрежительно фыркнула.
– Ха-ха! Скажете, что и Настастью тоже он оберегал? Кстати говоря, зачем Алексей к ней вообще поперся?
– Алексей прибыл к ней для того, чтобы выяснить, не имеет ли она известий о своем первом муже.
Несмотря на то что серенький господин ответил быстро, Кира почему-то заподозрила его в лукавстве. Была какая-то недосказанность в его словах. Зачем Алексею было тащиться в другую страну, если можно было просто позвонить Настасье по телефону? Уж не такая это великая тайна, общение с бывшим мужем. Если бы Настасья знала, где его искать, обязательно бы сказала.
Значит, было что-то еще, что заставило Алексея поехать в Финляндию. И что же это было?
– Никто не должен был знать об этой встрече. Встреча Настасьи и Алексея должна была для всех выглядеть случайной. Поэтому все вы, оказавшиеся в той же гостинице, послужили своего рода щитом.
– Скажите еще, что и плохую погоду организовали ваши органы, чтобы позволить вашему агенту беспрепятственно провести важную для него встречу.
Серенький господин многозначительно промолчал. И Кире стало прямо худо от его молчания.
– В общем, я против! – заявила она. – Против того, чтобы вы впутывали в эту историю Лесю.
– В общем, ваше согласие и не принципиально, – в тон ей заявил серенький.
– То есть?
– Мы уже оповестили общественность о том, кто является наследником мадам Катарины. Изволите ознакомиться?
И серенький господин сунул Кире под нос газетную статью из местной газеты.
– Что это?
– Информация о том, что убийца богатой русской дамы так и не найден. Зато в настоящее время на курорте пребывает ее наследница – молодая девушка, которую покойница необычайно возлюбила и, хотя знала ту всего пару дней, сделала наследницей всех своих капиталов.
Кира не читала по-немецки. Этот язык она учила в школе, но как только закончила ее, немецкий каким-то непостижимым образом совершенно выветрился из ее головы. Нельзя сказать, что Киру до сих пор как-то особенно печалило это событие. Но теперь она искренне сожалела, что не может прочесть статью.
Впрочем, зачем читать, если на почетном месте в центре статьи была фотография Леси, сделанная крупным планом. Там Леся была запечатлена со всеми собачками мадам Катарины.
– Это ваших рук дело? – гневно уставилась Кира на серенького господина. – Это вы напечатали?
– Напечатал редактор местной газеты. А мы… Ну да, мы предоставили ему эту информацию.
– Вы просто негодяй!
– Не надо бросаться словами! – парировал серенький. – Не забывайте, мы могли и не оповещать вас о случившемся. Вы бы с подругой жили, ни о чем не подозревая. И возможно, этот вариант был бы наиболее предпочтителен. Честное слово, теперь я почти жалею, что не послушался своего коллегу. Он отговаривал меня от откровений с вами. И был совершенно прав.
Серенький метнул мимолетный взгляд в сторону Алексея. И Кира буквально задохнулась от злобы на последнего. Мало всех тех гадостей, что сделал Алексей до сих пор! Он еще хотел, чтобы Кира с Леськой пошли на заклание, даже не понимая, что происходит вокруг них. И даже не зная, что жестокий убийца, уже отправивший на тот свет двоих своих жертв, теперь принялся выслеживать их самих!
Да, второго такого мерзавца этот мир еще не видывал!
– Ну, теперь вы в курсе того, что происходит, – уже поднимаясь, закончил серенький господин свою речь. – Пути для отступления у вас больше нет. Будем ждать.