Верховный король
Шрифт:
— Она наверняка устремилась в Аннувин,— выпалил Ффлевддур.—Я никогда не доверял этой вероломной женщине. Клянусь Великим Белином, нам и не снились те каверзы, которые она затевает! Она убежала, чтобы сотворить очередную подлость, можете быть уверены.
— Скорее всего Ачрен стремится навстречу своей смерти,—глухо проговорил Гвидион, устремляя взгляд на дальние холмы.—За пределами Каер Даллбен ее всюду подстерегает опасность. Я бы поспешил ей на помощь, но время дорого. Дело, которое нам предстоит, важнее жизни любого из нас.— Он обернулся к Дал-лбену.— Я должен знать пророчество Хен Вен. От этого зависят все наши
Волшебник кивнул и повел всех в хижину. Старец все еще держал в руках пергамент и обломки палочек. Теперь он бросил их на стол и уныло разглядывал некоторое время. Потом заговорил.
— Хен Вен поведала нам почти всё. А всё до конца, боюсь, мы у нее никогда не выпытаем. Я внимательно изучил символы, на которые она указала. Хотел бы надеяться, что ошибаюсь, потому что предсказания грозны и зловещи.—Лицо его было неподвижным, глаза опущены, и говорил он с трудом, будто каждое слово вырывалось с кровью сердца.— Я спросил ее, каким образом можно возвратить Дирнвин. Послушайте ответ, данный нам:
«КАМЕНЬ НЕМОЙ И БЕЗМОЛВНЫЙ ВАЛУН ВИДЕЛИ МНОГИЕ ТЫСЯЧИ ЛУН.
СПРОСИШЬ У НИХ И УСЛЫШИШЬ ОТВЕТ:
ДА ИЛИ НЕТ...»
— Таково предсказание Хен Вен, прочитанное по первой палочке,— вздохнул Даллбен.— Отказ ли это вообще что-то сказать, само ли предсказание или предупреждение больше ни о чем не спрашивать? Не знаю, но символы второй палочки с письменами говорят о судьбе самого Дирнвина.
Даллбен медленно читал символы, и слова старого волшебника отдавались в душе Тарена болью, как удары меча.
«ДИРНВИНА ПЛАМЯ РУКА ПОГАСИЛА.
ИСЧЕЗЛА, УТРАЧЕНА ГРОЗНАЯ СИЛА.
ДЕНЬ УНОСИТСЯ ПРОЧЬ.
ДНЕМ СТАЛА НОЧЬ.
РЕКИ ОХВАЧЕНЫ НОЧЬЮ И ДНЕМ
БЕЛЫМ И СТЫЛЫМ, ХОЛОДНЫМ ОГНЕМ,
ПРЕЖДЕ ЧЕМ ОН БУДЕТ ВНОВЬ ОБРЕТЕН».
Старый волшебник опустил голову и долго молчал.
— Третья палочка,—промолвил наконец он,—разрушилась до того, как Хен Вен успела прочесть на ней письмена. Но думаю, что ничего утешительного или хотя бы вразумительного мы бы не услышали. И надежд оставалось бы у нас не больше, чем теперь.
— Предсказания звучат как насмешка,—сказал Та-рен.—Хен права, мы с таким же успехом могли обращаться к немым камням или безмолвным валунам. Никто и ничто не поможет нам, не осветит путь.
– И не высветит смысл этих слов! — воскликнула Эйлонви,—Хен могла бы с таким же успехом прямо сказать, что мы никогда не найдем Дирнвин. Ночь не может стать днем! И покончим с этими запутанными предсказаниями!
— Во всех своих странствиях,— добавил Ффлевддур,— я ни разу не встречал даже малюсенького горящего ручейка, а тем более пылающего холодным, ледяным огнем! Пророчество никуда не годится.
— И все же,— вмешался король Рун, сияя улыбкой,— было бы изумительно увидеть ночь, превратившуюся в день, и пылающую белым пламенем реку! Хотелось бы, чтобы это все случилось на моих глазах!
— Боюсь, что ты все это увидишь, король Моны,— серьезно сказал Даллбен.
Гвидион,
— Пророчества Хен Вен темны и оттого наводят уныние. Я ожидал совсем не того. Но когда предсказания не помогают, люди сами должны искать выход.— Пальцы его сжались в кулак, и остатки хрупких палочек разлетелись в мелкие щепки.—До тех пор, пока я живу и дышу, я буду искать Дирнвин. Неясность пророчества не изменила мои планы. Наоборот, это лишь вынуждает меня поторопиться.
— Тогда позволь нам идти с тобой,— сказал Тарен, поднимаясь и глядя прямо в глаза Гвидиону.— Силы наши пригодятся тебе, пока не вернутся твои собственные.
— Именно так! — выпрямился Ффлевддур.— Не стану я обращать внимания на всякие там пылающие реки! Спрашивать ответа у немых камней? Как бы не так! Я спрошу самого Аровна! От Ффлевддура Пламенного он не сможет утаить ни одного секрета!
Гвидион с сомнением покачал головой.
— В этом деле чем больше людей, тем больше риска. Его лучше делать одному. Если чья-то жизнь и ставится
на карту против Аровна, короля Земли Смерти, то это должна быть моя жизнь.
Тарен молча склонил голову, потому что сам тон голоса Гвидиона исключал какие-либо споры и возражения.
Ты вправе решать,— сказал он.— Но, может быть, Карр сначала полетит в Аннувин? Отправь ее вперед. Она быстро обернется и что-нибудь разузнает.
Гвидион внимательно поглядел на Тарена.
— В своих странствиях ты набрался не только мужества, но и мудрости, Помощник Сторожа Свиньи. Твой совет хорош. Карр может послужить мне лучше и вернее, чем все ваши мечи. Но я не стану ждать ее здесь. Поступив так, я потерял бы слишком много времени. Пусть разузнает, что происходит в Аннувине, залетит в глубь тех земель насколько сможет. А потом пускай разыщет меня в замке короля Смойта, в его королевстве Кадиффор. Оно как раз лежит на пути в Аннувин.
— Но мы могли бы поехать с тобой хотя бы до замка короля Смойта,— осторожно предложил Тарен,— и охранять тебя до тех пор. Между Каер Даллбен и королевством Кадиффор могут рыскать Охотники Аровна, которые не преминут наброситься на тебя.
Отвратительные негодяи! — вскричал бард, вспомнив свою неудачную встречу с ними —Вероломные убийцы! На этот раз они отведают моего меча! Пусть только посмеют напасть на нас! Я очень надеюсь, что они это сделают! — Струна на арфе лопнула с таким звоном, что еще долго гудел и дрожал весь чуткий инструмент.— Э-э-э... да... ну... это только так, к слову,— смутился Ффлевддур.— На самом деле я надеюсь, что мы вообще не наткнемся на них. Они могут причинить слишком много беспокойства и, главное, помешать нашему путешествию.
И никто не подумал обо мне! О тех неудобствах, которые ваша суета может причинить мне,—сказал Глю, отрываясь от очередного горшка с остатками еды.
Бывший великан высунулся из кухни и раздраженно озирался вокруг.
— Пташка! — насмешливо воскликнул Ффлевддур.— Дирнвин исчез, мы не знаем, будем ли живы сегодня
вечером, а он волнуется о своих неудобствах. Он и в самом деле маленький человечек и всегда им был.
— Поскольку никто из вас даже не вспомнил обо мне,— сказала Эйлонви,— я полагаю, что меня не приглашают идти вместе с вами. Очень хорошо. Я остаюсь дома.