Веришь?
Шрифт:
Он даже руку ослабил у неё на горле так, как делал это Кир. Ровно настолько, чтобы она могла говорить, но не больше того. Даже вдохнуть поглубже не получалось. В голове плыло от недостатка кислорода... Так и задумывалось. Дополнительный фактор давления!
– Чтобы так чувствовать жертву, нужно родиться хищником...- растерянно думала Перси.
Поняла, почему профессор Глан отваживал Хмаря от неё... Берёг, дурочку? Видел его глубже, чем остальные? Боялся за неё? Видел, что этот конкретный хищник выбрал её, Кору Блайз, своей любимой жертвой?.. Если бы поговорить
В голове уже хорошо так плыло. Это расшатывало самообладание девушки. Испуг, мысли, похожесть Хмаря на её главного врага, измотанность от тренировок, воспоминания о маме и Рике... Столько всего вспомнилось. Паника, словно муть, поднялась со дна разума, не давая видеть ясно...
Поэтому, наверное, когда он зарычал на неё снова, Перси, впервые в жизни, ударила его по-настоящему. Так, как била Винса, когда убивала его... Провела приём так, что он, не ожидавший нападения, впечатался в стену коридора со всего маху, прогнув его.
И потащил её за собой, не успев ослабить захват... В глазах девушки потемнело. В разуме тоже... Померкло всё, кроме инстинкта самосохранения. Нет, не всё... Она помнила, как он похож на Кира. И как крепко сжимал её шею...
Какая разница, что он тут же отпустил её, когда понял? Похоже, испугался даже... Она подыграла ему. Безвольно повисла у него на руках. Он звал её и тормошил. А она снова ударила. Вероломно. По тому, кто не ждал нападения и не мог защититься. Вложив в удар всю свою силу. Он отлетел и снова впечатался в стену. Упал. Вскочил. Отряхнулся, как большой пёс, восстанавливая, видимо, резкость восприятия. И кинулся на неё по-настоящему.
Перси только рада была. Впервые в жизни она встретила приход ярости изменённых с благодарностью. Как своего защитника. Она теперь сможет ответить ему достойно, этому ублюдку. За всё. Особенно за то, что он так похож на Кира. И за то, что она не видела этого. Предпочитала видеть другое. Все эти розовые сопли. Дура! А ведь Глан предупреждал!..
Она плавно, грамотно отходила к тренировочному залу. Там просторно, можно не сдерживаться. Плевать, что инструкторы Симула видят их сейчас. Плевать ей на это!
Она била так, словно мстила за всё, что происходило за Барьером. Не только с ней, но и с мамой. Со всеми теми девочками, которые оказались там на положении рабынь. Милли показала ей статистику. Тайком от Глана. Данные эти были секретными потому, что касались частной жизни граждан ЗС.
Она видела цифры. Почти все девушки, что были похищены и выжили за Барьером, лечились теперь. Кто-то посещал психологов, кто-то психиатров. А кто-то оказался в лечебнице... Но ещё больше заинтересовали Кору другие цифры... Со своими так называемыми "мужьями" осталось только восемь женщин. Восемь! Остальные уехали к своим семьям сразу же. Вместе с детьми. Вот, собственно, всё, что нужно знать о добровольности за Барьером...
Она тоже едва не втянулась в подобное... Гормоны виноваты, наверное. Или бешеная привлекательность Хмаря, которую он щедро тратил на неё.
–
Горло болело. Она понимала, конечно, что всё, что произошло, случайность. В которой она, во многом, виновата сама. Все за Барьером знают, что нельзя провоцировать изменённого в момент нестабильности и ярости. Когда работают инстинкты. Так быстро, что мозг может не успеть "отменить команду".
– А что?- злобно думала Перси, стараясь отбиться от Золотого.- Инструкторы должны быть довольны! Мы оба сейчас яркий пример голых инстинктов, которые очень полезны "в деле", но мешают личной жизни!
Она пришла уже немного в себя. И даже улыбнулась уголком рта забавной мысли... Очень зря потому, что Золотой озверел сильнее. Умудрился перехватить её, прижал к стене, навис над ней:
– Почему ты всё время лжёшь?
Она могла бы спросить "Почему ты всё время распускаешь руки?". Имея ввиду не только нежности. Горло болело не шуточно... Она не стала добавлять к чувству вины парня новый камешек. Он не виноват, что руки у него, как клещи, и инстинкты папочки. Она тоже хороша и подвела его к тому, что случилось. Но и она не виновата. Просто нельзя пытаться связать вместе прошлое и будущее. Нельзя!
Поэтому она, вместо ответа, ударила снова. Ну, о чём им говорить? О чём? О том, что и значения уже не имеет?
Он снова подловил её, прижал к стене, и задал новый вопрос:
– Ты поэтому тянула?
Кора не собиралась отвечать. Но он прижался к ней сильнее. Дохнуло от него болью и виной. Знакомым и родным теплом. Тем, к чему она уже так привыкла... и язык ответил сам:
– Да!
Он прислушался к этому её хриплому "да" очень внимательно. А потом снова ухватился за её шею. Мягко и нежно принялся ощупывать. И выдавил из себя:
– Я повредил тебе что-то?
Столько ужаса было в его голосе, что Кора постаралась переключить его. Кашлянула пару раз и грубо бросила:
– Отвали, Хмарь!
Грубо прозвучало и в смысле "грубых" слов, и в смысле грубого, каркающего голоса. Пока он переваривал, Кора снова вывернулась и отскочила подальше. Он следом. Медленно, мягко обходил её по кругу, высматривая, как лучше напасть. Она снова едва слышно бросила:
– Отвали от меня, Хмарь!
Громче нельзя было. У их развлечения появились зрители. Которые с потрясёнными лицами наблюдали за забавами мутантов. Он тоже видел их. И тоже говорил совсем тихо:
– Я отвалю. Как только услышу ответ и провожу тебя в больницу.
– Себя проводи, Золотой!- огрызнулась Перси.- Куда-нибудь подальше, куда солнце не заглядывает! А насчёт ответов... Ну, на хрена они тебе? Ты что поверишь, если я скажу, что берегла тебя?
Он сумрачно глянул на неё. Одними губами прошептал:
– Почему не поверю, если ты, идиотка, готова беречь кого угодно?!
А потом поступил так, как поступал с отцом, когда тот бил его. Просто отрешился от боли. Какое это имеет значение? Особенно в этот раз, когда он заслужил, всё, что получает. Более чем заслужил...