Верить в Рождественское чудо
Шрифт:
Домики стояли все, как на подбор. Одноэтажные, аккуратные, словно игрушечные.
– Тебе нравится? – спросила меня новая хозяйка, наблюдая за мной.
Я тявкнул. Мне и правда нравилось. Это было здорово, оказаться в таком месте, после свалки и тёмных задворках, без крыши над головой. Я столько времени провел в скитаниях, что невольно начал мыслить, как уличный пес. Каким я теперь считался, после того, как потерял дом. Но новая хозяйка дала мне второй шанс вновь обрести крышу над головой и научиться ценить то, что имеешь.
Я был счастлив. Ведь мне не придётся теперь бесконечно думать, как добыть себе еду или убегать от собак, чтобы не вступить в драку. Неужели это все закончилось?
Глава 8
Первым делом, как только мы вошли, новая хозяйка наложила мне еды. Она хорошо подготовилась ко встрече со мной. На кухне стояли две новые мисочки, купленные специально для меня. В одну она наложила корм, а другая была со свежей водой. Вода была изумительно вкусная, не такая, как в лужах. Пока я ел, старушка смотрела на меня и качала головой.
Я ещё не знал, что меня ждало впереди, но как только оторвал пасть от миски, то новая хозяйка проговорила.
– Теперь Томат, надо тебя хорошенько искупаться.
О нет! Только не это. Я так отвык от купания, что мне казалось это одним мучением. Но старушка осталась непреклонна и повела меня в ванную. Меня ждала долгая процедура и я зевнул во всю пасть.
Надо сказать, что мыла она меня нежно, втирая шампунь в кожу и я забалдел. Первый раз за всю мою короткую пока жизнь, купание доставило мне удовольствие. Я не хотел вылезать из ванны. Но пришлось.
Сох я очень долго, вытирая шерсть о диваны и стены. Старушка меня подозвала к себе и я послушно направился к ней.
– Томат, я не знала, какие ты игрушки любишь и были ли вообще они у тебя, поэтому купила несколько. – она протянула целый ворох игрушек.
Новая хозяйка мне нравилась мне все больше и больше. Теперь у меня снова были собачьи игрушки; мячики, пищащая курица, плюшевые мышки и пластиковая косточка.
Я принялся их тут – же пробовать на зуб.
Ещё у меня появилась лежанка. Своя собственная и такая уютная. Я помещался в ней весь, вместе с лапами. Мне нравился этот дом.
Старушка была добра и вечером, сидя в кресле, а я у её ног на полу, что – то мне рассказывала. От пережитых за день впечатлений, глаза мои стали закрываться и я некоторое время с ними пытался бороться. Но глаза совсем перестали меня слушаться. Они подкатывались кверху, сами по себе вращались и в итоге я сдался.
Я спал так сладко и не заметил, что старушки рядом не было уже, к моменту моего пробуждения, а на улице уже начался новый день.
Новый день у меня начался с завтрака и после мы отправились на прогулку.
Люди, при виде моей новой хозяйки останавливались и кивали головой. Некоторые кивали в мою сторону и спрашивали: « У вас появился друг, мадам Кэтрин «. На что моя новая хозяйка утвердительно и с некоторой гордостью отвечала: « да».
Улица, где жила Кэтрин, мне нравилась. Здесь редко проезжали машины, и меня это устраивало.
Мы гуляли долго, не спеша. Я успевал как следует обнюхать каждый кустик и помимо этого поймать ещё парочку запахов. Где – то пахло пирогом, резиной, метками других собак, бензином и много чем еще. Всё это соединялось в кучу в моем носу и я занялся распределением запахов в голове. На первом месте у меня стояли запахи знакомые и те, которые мне нравились. На втором месте шли запахи, которые не нравились, ну а на третьем – не знакомые.
Все было просто.
После прогулки, Кэтрин протерла мне лапы и я мог пойти играть. Дом был у моей новой хозяйки меньше, чем у мамы, но уютный. Жаль, что не было здесь моего любимого дивана, а то бы я мог его погрызть.
Я находился у Кэтрин второй день и успел разбить горшок. Ну вернее не я разбил, а непослушный хвост. Когда горшок падал, я даже припал к полу и с ужасом наблюдал, как глиняный горшок разбивается вдребезги. На шум пришла Кэтрин, а это было ещё хуже, чем разбитый горшок и я зажмурился, предвкушая, как меня будут ругать, а возможно даже выставят за дверь. Но ничего такого не последовало и я удивился тишине. Понемногу приоткрыв глаза, я увидел ноги Кэтрин. Она собирала черепки и я приоткрыл второй глаз.
Новая хозяйка обернулась и посмотрела на меня. Я смотрел жалобно и виновато, переводя взгляд с Кэтрин на остатки горшка.
– Ничего, Томат. – ласково проговорила она. – В следующий раз ты будешь аккуратен, да? Ты ведь хороший мальчик и случайно уронил его.
Я на пузе подполз к Кэтрин и потерся ей об руку. Она ответила мне взаимностью и я дал себе зарок не расстраивать её такими пустяками.
Мне было непонятно только одно; почему они меня называют этим странным чужим именем. Я бы хотел слышать свое привычное имя, оно звучало лучше, чем Томат.
К слову сказать, я больше не безобразничал и старался вести себя хорошо, чтобы ничего случайно не разбить. Так потекли деньки и я уже почти что привык к новому месту, но не забывал и свой старый дом и маму.
Кэтрин, я буду называть её так, заботилась обо мне. Не так конечно, как это делала мама, но все же, я не был брошен уже на произвол судьбы.
Новая хозяйка все время находилась дома и мне не приходилось страдать от одиночества. Вечерами она долго засиживалась в кресле, страдая от бессонницы и вела со мной долгие беседы. Я не страдал недостатком сна и где – то на половине рассказа, мои глаза закрывались сами собой. А утром меня уже ждал вкусный завтрак.
Я прожил около месяца в доме Кэтрин и полностью в нем освоился. Когда приходил почтальон, я несся с лаем к двери, что Кэтрин приходилось меня отгонять вначале, а потом уже открывать дверь. Но я не давал чужому почтальону разговаривать с Кэтрин. Мне не нравилось, как от него пахло. Чем – то жженым и вонючим. Мы, собаки хорошо определяем человеческий запах и от этого уже определяем, можно ли доверять тому или иному человеку. Все зависело от запаха. Наш нос – это уникальный инструмент. Даже у кошек нет такого чутья, как у моих сородичей.