Вермудский четырехугольник, или Возвращение Редькина
Шрифт:
— Куда везешь, Амебыч? — требовательно спросил чародей. — Хватит темнить!
— Мы едем в Супертаун, — спокойно ответил Мебиус, — столицу Ха-мизона. Я хочу, чтобы вы своими глазами увидели все наши беды и трудности. Только после этого вы скажете, согласны ли помочь нам или нет.
— Честно говоря, — сказал Коля, — я все-таки не понимаю, как разумные существа могли довести Ха-мизон до такого состояния? Неужели вы не замечали раньше, что происходит?
— Ваши вопросы, рыжеволосый гость, жестоки, но справедливы, — не оборачиваясь, ответил Мебиус. — Мы слишком долго жили сегодняшним днем…
Неожиданно захрипел динамик, и строгий голос произнес:
— «Рокслер-бенц»!
— Вас понял! — отозвался Мебиус.
Он притормозил и вышел из машины. Через несколько минут он вернулся, перепачканный сажей, как трубочист, сел за руль, и они помчались дальше.
— На чем я остановился? — спросил ха-мизонец.
— Слишком долго жили сегодняшним днем, — напомнил Сид.
— Да-да, — продолжал Мебиус. — Наш главный принцип гласит: все, что делается, должно делаться самым дешевым способом Мы научились производить дешевые автомобили, корабли, топливо. Научились штамповать одежду, обувь, квартиры. Не надо ничего ремонтировать, чинить, стирать — легче и дешевле купить новое. Устаревшее — на свалку. Мы привыкли потреблять ежеминутно и ежесекундно. Привыкли к авариям супертанкеров, привыкли к отравлению почвы и атмосферы. Нам всегда казалось, что природа должна приспособиться к нам, а не мы к ней. Кроме того, не забывайте о нашей святой вере в могущество науки. — Мебиус с горечью усмехнулся. — Вот и докатились… — Он помолчал. — У меня к вам просьба. Разговаривайте в городе только по-хамизонски.
— Но почему? — удивился Редькин.
— Дело в том, что никто не должен знать о присутствии землян на Ха-мизоне. Наши законы запрещают входить в контакт с инопланетянами. Видите ли, много лет назад мы установили связь с планетой грифонов, пригласили их к себе в гости. Они прилетели, были радушно встречены. А позже выяснилось, что грифоны занесли на Ха-мизон инфекцию, и мы долго страдали от расстройства желудка. С тех пор — никаких контактов!
— А мы, думаешь, без инфекции? — Тараканыч усмехнулся. — я недавно с себя бактерию снял. Разглядел невооруженным глазом…
— У меня не было другого выхода, — сказал Мебиус. — Пришлось нарушить закон.
— Но у нас нет крыльев, — заметил Редькин. — И одеты мы не по-хамизонски… Любой встречный заподозрит неладное.
— Вы ошибаетесь, — ответил Мебиус. — Многие ха-мизонцы добровольно удалили себе крылья, ибо они нам бесполезны. Мы уже давно разучились летать из-за сидячего образа жизни. Что касается одежды, то у нас одеваются как кому захочется. Сделайте в мешке отверстия для головы и рук, наденьте на себя — все равно никто не удивится. Однажды, ради эксперимента, я появился на улице вообще без одежды — никто не обратил на меня внимания…
— Драть вас некому, — пробурчал волшебник. — Хиппари паршивые!
Дорога повернула вправо, удаляясь от реки Молибденки и от Мусорных гор. Через полчаса они въехали в Супертаун.
Здесь автор заранее приносит извинения за то разочарование, которое ждет читателя. Дело в том, что существует мнение, что инопланетный город должен поражать своей необычностью. По этой причине фантасты бессонными ночами пытаются строить из всего им известного нечто совершенно неизвестное. Но будем откровенны — удивить человека во второй половине двадцатого века практически невозможно. Это понятно: уже растут дети, которые могут объяснить устройство фотонных двигателей и которые никогда не видели живую лошадь. Не за горами время, когда корова на зеленой лужайке будет поражать читателя гораздо сильней, чем описание новейшей техники. И если мы все же пытаемся рассказать о Супертауне, то лишь потому, что должны неотступно следовать за нашим героем.
Нескончаемый поток автомобилей медленно полз по проспекту. Мебиус попросил спутников пристегнуться, и когда машина достигла главной улицы, где было особенно тесно, она вдруг поднялась на задние колеса и двигалась дальше в вертикальном положении. И все автомобили вокруг ехали в таком же положении.
Коля почувствовал, что дышать стало труднее. Воздух, казалось, состоял из одних выхлопных газов, и кондиционеры не справлялись с очисткой. Высоко над головой, по эстакадам, с визгом и грохотом проносились скоростные поезда. На движущихся тротуарах стояли ха-мизонцы. Многие из них были в противогазах. Каждые сто метров были установлены щиты с броскими надписями: «Если можешь не дышать — не дыши!» На перекрестках сверкали огромные цифры световых табло.
— «Девяносто два процента», — прочел вслух Коля. — Что бы это значило?
— Слепень загрязнения воздуха, — сообщил Мебиус. — При ста процентах выходить на улицу без противогаза запрещается.
Оглушенные шумом, задыхающиеся земляне растерянно смотрели на чужой пугающий мир. Причудливая архитектура Супертауна поразила Редькина, привыкшего к прямым линиям и простым формам родного города. Огромные здания, напоминающие гигантские одуванчики, дома — пирамиды, дома пчелиные соты, чего тут только не было! В одном месте Коля увидел две почти падающие башни. Они кренились в противоположные стороны, и тросы, соединявшие башни, удерживали их от падения.
— Сначала была построена одна из них, — объяснил Мебиус, — но неудачно. И тогда пришлось срочно возводить вторую башню, падающую в другую сторону. Получилось оригинальное сооружение.
Они миновали здание, имевшее форму виноградной кисти с квартирами-ягодами. Здание словно висело в воздухе и даже слегка покачивалось. Время от времени встречались огромные зеркальные кольца, покоящиеся на легких опорах. Оказалось, это были универсальные магазины.
У Редькина на миг закружилась голова. К счастью, машина выехала наконец на более спокойную улицу и приняла горизонтальное положение.
— Что скажете? — не оборачиваясь, спросил Мебиус.
— Это ад! — ответил Сид, взмокший от напряжения.
— Ты бы, крылатый, пустил нас пешком пройтись, — взмолился Тараканыч. — Угорел я в твоем «мерседесе»…
Оставив машину на стоянке, вся компания пошла пешком, держась за Мебиуса, чтобы не отстать. Ха-мизонец остановился у киоска, купил несколько консервных банок с кранами и протянул каждому по банке.
— Глотните чистого воздуха, — сказал он, — а то вы уже посинели.
Он показал, как надо дышать, и земляне, припав к кранам, с наслаждением хлебнули живительный кислород.
— Теперь идите за мной, — сказал Мебиус. — И не отставайте!
Минут через десять они вышли на большую площадь.
В центре ее возвышалось необычное сооружение высотой метров двадцать, напоминающее бутон тюльпана. Здание было построено из розового мрамора, и казалось, его лепестки вот-вот начнут распускаться.
— Храм Цветка! — торжественно произнес Мебиус. — Здесь хранится последний цветок Ха-мизона.
Километровая очередь желающих попасть в Храм извивалась по площади. Тараканыч предложил проникнуть без очереди, но Мебиус ответил, что ожидание встречи с Цветком — это большая радость и торопиться не следует.