Верни мое счастье
Шрифт:
– Мэтти, тебе не о чем беспокоиться! Руби не собирается красть у меня миллионы. Она предана Британскому балету, но у нее травма. Но если ты предпочитаешь иметь дело с мужчиной в колготках, я могу это устроить…
Он недоверчиво покачал головой. Мать снова обвела его вокруг пальца. Разве он может ей сопротивляться после всего, что она сделала для него? Они с матерью были одним целым после смерти его отца и так будет всегда.
– Ладно. Но ей не надо строить никаких иллюзий по поводу меня.
–А это полностью зависит от тебя,
Он уловил легкую нотку порицания в ее голосе и подтекст в ее словах. Она отлично знала его пороки. Если он избегает длительных отношений, это не означает, что он жаждет коротать вечера в одиночестве.
– Хорошо, мама. Я надеюсь, что переживу это.
– Прости, дорогой, я не хочу вмешиваться, но меня огорчает, что ты так легко меняешь подружек. Я знаю, ты стал бы счастливым, если бы женился. В конце концов, я твоя мать, и я хочу для тебя только лучшего.
– Для меня лучше всего то, что лучше для банка. Это единственное, что меня интересует. Пока жениться мне некогда. Я должен заниматься банком.
Глава 2
Вылет в шесть, приземление в половине восьмого, разница во времени – час. Полчаса, чтобы добраться до театра. Случится чудо, если она все это сделает без помех.
Руби стояла в центре салона самолета и смотрела налево и направо, а также на плотно закрытую дверь спальни, где Маттео Россини – спонсор компании, все еще говорил по телефону.
Она покачала головой и уставилась на свои руки, покрытые мурашками.
Жаль, что она несколько месяцев была не у дел, пока у нее восстанавливались поврежденные связки. Теперь ей предстоит быть на лондонской премьере балета «Две любви» и убедить спонсора в том, что Британский балет стоит тех вложений, которые делает частный банк Россини.
Если бы ей пришлось иметь дело с Корал Россини, все было бы хорошо. Она обожает балет и оказывает компании огромную поддержку многие годы. Но на этот раз Руби придется иметь дело с ее сыном.
Когда ей передали записку от Корал Россини, она с трудом сдержала стон.
«Я вдруг поняла, что ты идеально присмотришь за моим сыном Маттео в пятницу. Он не самый большой поклонник балета, но я уверена, ты справишься.
Я взяла на себя смелость и отправила вам с Маттео одежду для премьеры.
Не волнуйся, если он заартачится. На самом деле он милый котик.
Целую, Корал».
Руби с ужасом смотрела на записку, ее душа ушла в пятки. Наконец она открыла упаковки с одеждой. Для нее было приготовлены красное атласное платье, бежевые туфли и сумочка такого же цвета. Затем она увидела красный галстук-бабочку, карманный платок для Маттео и конверт с чеком на тысячу фунтов.
Тысяча фунтов! Она не сможет отказать Корал. Нельзя воротить нос от таких денег.
Директор балетной компании совершенно искренне заявил Руби:
– Я
Он был прав. Руби служила в Британском балете дольше остальных. Он стал ее домом, школой, другом и семьей на долгие годы. Она была его частью с одиннадцати лет и не планировала работать где-то еще. Тут она чувствовала себя в безопасности.
В компанию устраивались новые танцовщики. Они дружили с Руби, но жили за пределами студии и театра. Они ходили на вечеринки и рассказывали о своих семьях. Они знали, что не стоит расспрашивать Руби о ее личной жизни. Она понимала, что им любопытно, но они не докучали ей вопросами. В конце концов, кому захочется обсуждать ее жизнь? Кому интересен ее отец, который до сих пор в бегах? Или мать, которая не смогла о ней позаботиться?
К счастью, Руби может танцевать. Танец – ее молчаливая молитва. Без танца она была бы хомутом на шее своей матери. Без него она рылась бы в Интернете, стараясь разыскать своего отца.
– Здравствуйте! Я Маттео. Приятно познакомиться.
Она испугалась, услышав его голос, и выронила упаковку с арахисом, которую собиралась открыть.
Глубоко вдохнув, она широко улыбнулась и повернулась к Маттео:
– Я Руби. Здравствуйте! – Она подняла упаковку с арахисом и протянула Маттео руку.
Следовало признать, что он оказался красивее и выше ростом, чем ей казалось. Галстук болтался на его широкой груди, как веревка на стене. Она смотрела на его широкие плечи, квадратный подбородок и полные губы. У него был длинный нос с горбинкой, проницательные светло-карие глаза и хмурый взгляд.
Он пожал ей руку и отпустил ее. Руби подумала, что Маттео со своими длинными волосами больше похож на поэта-романтика, а не на скучного банкира.
– Все в порядке? – спросил он, чеканя слова и пристально глядя на Руби.
Она не привыкла стоять на каблуках и подавать напитки незнакомцу на высоте двадцать тысяч футов. Покачнувшись, она схватилась рукой за спинку кресла, чтобы не упасть.
– Да. Я просто собиралась налить вам еще напиток и принести закуски…
– Нет проблем. Я согласен на напитки и закуски. Но, видимо, мне предстоит идти на балет, чего я не планировал ранее.
– Да. – Она выпрямилась. – Это будет премьера. Постановка называется «Две любви». Это так волнительно. Постановка потрясающая.
И Руби все бы отдала, чтобы танцевать в этом спектакле. Но из-за ужасной травмы ее не взяли даже на подтанцовку. Вместо этого ей приходится преподавать младшим классам и ходить к физиотерапевту. И прислуживать «гадкому плейбою».
– А вы – лицо Британского балета. Это хорошо. Это действительно хорошо, – сказал он, снова оглядывая ее и кивая, словно на самом деле все было плохо. – Мне нужны имена и биографии людей, с которыми мы увидимся.
Он обошел каюту, а Руби осталась стоять, не зная, должна ли она следовать за ним или исчезнуть.