Верни мою душу
Шрифт:
С каждым произнесённым словом она говорила всё тише. Ответа от меня Алина не ждала. Да я и не знал, что ответить. Молча наблюдал, как она нажимает кнопку лифта. Как ждёт, пока кабинка подъедет. Как заходит в распахнувшиеся двери.
Чего она добивается?
Запудрила мозги Паше, выставив меня гондоном. Сумела выкрутиться, даже когда я всё рассказал брату о том, как было на самом деле. Понятия не имею, как, но выкрутилась. В его глазах она до сих пор… хороший человек.
Ну, разумеется.
Хорошие люди ведь именно так себя
Нет, я мог легко поверить, что Паша считал, что говорит правду. Подобная… авантюра, вполне в его духе. Вот только Алина не могла не знать, что мы братья. Я ей даже фото его показывал как-то.
Без вариантов. Она знала.
Осталось понять, для чего она продолжает корчить из себя униженную и оскорблённую. Вариантов всего два. Либо играет, чтобы не потерять Пашу. Пусть как друга. Обеспеченного друга, которого в будущем можно использовать.
Либо она боится, что если покажет своё истинное лицо, не видать ей рекомендаций, как собственных ушей.
Отец никогда не смешивает личное и работу. Я тоже.
Но… боюсь, покажи Лина зубы – я сам бы её выставил. И наплевать на объект. Вернул бы… Антонину.
Поморщившись от подобных мыслей, я достал из кармана телефон.
Был ведь ещё и третий вариант.
Маловероятный.
Практически не возможный, но…
Чёрт.
Нервно сглотнув, я набрал один из вбитых в записную книжку номеров.
— Какие люди! — вместо приветствия выкрикнул в трубку Костя. — Сколько лет, сколько зим! Как жизнь?
— Твоими молитвами, — искренне улыбнулся я в ответ.
Потратив пару минут на ничего не значивший по своей сути обмен дежурными фразами, я решил перейти к делу.
— Мне нужна твоя помощь.
— Неожиданно, — хмыкнул Костя. — Чем смогу, Андрей.
— Помнишь, я как-то просил тебя поднять одни больничные документы…
39
Проснувшись следующим утром, я первым делом дала себе обещание, что больше никогда не пролью ни слезиночки из-за Андрея. Сегодняшняя ночь была последней слабостью.
Хватит.
И больше никаких закрытий гельштатов. Никаких разговоров.
Это… это просто бесполезно! Бессмысленно! И больно.
Что бы я не сказала, какие бы не приводила аргументы – Андрей всё равно не поверит.
Потому что не хочет. Ни просто выслушать меня. Ни, тем более, что-то выяснить.
Андрею не нужна правда. Каждое моё слово он рассматривает словно под микроскопом и находит, к чему прицепиться. Выворачивает всё так, как удобно ему. Даже в моём возвращении на работу он видел скрытый смысл. Хотя сам меня вернул.
И сейчас я жалела, что согласилась. Поднявшись на этаж и поздоровавшись с встретившим меня Сергеем, я предчувствовала очередной длинный
Но на этот раз интуиция меня подвела.
Возможно, свою роль сыграло то, что Андрей не пришёл на работу. Без него даже дышалось легче, несмотря на ворох проблем.
Та же ситуация повторилась и через день. И через два.
Наверное, я действительно страдаю каким-то расстройством личности, потому что находясь на объекте, я одновременно со вздохом облегчения (по причине того, что не вижу Андрея) испытывала… сожаление. Казалось бы, зачем он мне? Соскучилась по недовольным взглядам? Едким замечаниям? Необоснованным претензиям?
Правильно говорят психологи. Внутри каждой второй женщины живёт мазохиста. И мне не повезло. Я попала в эту статистику.
Появился Андрей только в четверг, но… в нём что-то изменилось.
В течение дня я наблюдала, как он крутится где-то поблизости. Смотрит на меня. И…
Наверное, ко всему прочему, у меня начала проявляться паранойя.
Абсурд, конечно.
Да ещё какой!
Но…
За весь день Андрей не высказал ни мне, ни Сергею, не единого упрёка. Только наблюдал. Большей частью за мной. Под конец рабочего дня мне начало казаться, что Андрей хочет что-то мне сказать, но никак не может на это решиться.
Наверное, именно поэтому, когда стрелки часов отмерили ровно шесть вечера, я мельком попрощалась с Сергеем и шустро направилась к лифтам, стараясь как можно быстрее оказаться дома.
Злой и недовольный Андрей – это, по крайней мере, было привычным. Но вот сегодняшний Андрей… чёрт. То ли это моё воспалённое паранойей воображение, то ли… я действительно увидела в его взгляде… сожаление?
— Да чтоб тебя, — недовольно выдохнула я, когда Андрей рукой придержал двери лифта, заходя следом за мной в кабинку.
— Домой? — уточнил он у меня, нажимая на кнопку первого этажа.
— Как мы недавно выяснили, сверхурочные ты мне не оплачиваешь, так что… — я максимально отодвинулась от него, насколько позволяло пространство лифта. — Не вижу смысла оставаться здесь дольше положенного.
Андрей никак на это не ответил. Лишь скрестил на груди руки и, прижавшись спиной к стенке, опустил вниз голову, пряча от меня взгляд.
— Ты… — хотела я сказать, что сегодня он сам не свой, но замолчала, испуганно пискнув.
Одновременно с тем, что кабинка лифта дёрнулась и остановилась, в ней погас свет, оставляя меня с Андреем в кромешной темноте.
— Какого чёрта?! — крикнула я, не желая признавать очевидное.
— Мы застряли, — а вот Андрей не боялся озвучивать факты.
Включив на телефоне фонарик, он подсветил на панели с кнопками клавишу связи с диспетчером и несколько раз нажал на неё.
— Ну? — поторопила я его.
— Что ну? — в свете фонарика я заметила, как Андрей повернул на меня голову. — Не отвечает никто. Наверное, свет по всему зданию вырубился. Сейчас…