Вернись, а то убью!
Шрифт:
Лорд Тайнери кивнул и сломал печать на лежащем перед ним свитке. Сначала быстро пробежал его глазами для ознакомления, невольно сглотнул, и важно поднял указку, призывая к вниманию, хотя все и так не сводили с него взглядов.
— Мною, королем Торрелем Дортеоном Этавиром, в день восьмой третьей декады десятой луны… — важно читал милорд, а я как можно незаметнее рассматривал присутствующих и понимал, что без меня произошли существенные изменения в соотношении главных королевских структур.
Сыскарей за этим столом было всего трое, хотя все из руководства, магов около десятка, а остальные места занимали королевские очи
— … организовать высший круг королевских очей, в который, кроме главного ока, войдут старшие очи, доказавшие своими делами, что достойны выбирать себе задание и напарника по своему усмотрению. Ковен магов отныне не будет назначать королевским очам, вошедшим в высший круг, обязательных наставников. Им позволяется брать на каждое конкретное задание магов любого уровня. Кроме того, они имеют право сами выбирать себе учеников. Одновременно высшему кругу королевских очей открывается свободный доступ в цитадель и доступ ко всем интересующим их сведениям.
Я слушал эти невероятные слова, затаив дыханье, мгновенно позабыв про все, что интересовало меня еще миг назад. Добраться до библиотек и сундуков с донесеньями, покопаться в старинных книгах, которых нет больше ни в одной библиотеке нашего мира… да я готов был хоть сейчас снова ринуться в любое задание, лишь бы заслужить это право.
— …в высший круг, главное королевское око Инадис Мардилл, старшее королевское око Киралия ле Сандел и старшее око Грег Диррейт Монтаеззи. Наставники названных очей освобождаются от своих обязанностей и могут заниматься интересующей их деятельностью или набирать новых учеников.
Лорд Тайнери перечислял прочие льготы и возможности, щедрым потоком обрушенные на наши головы ковеном и королем, а я не мог отвести глаз от бесстрастной маски, в которую превратилось лицо Клариссы, и лихорадочно придумывал, что бы такое ей сказать, пока магиня не исщипала себе все коленки. Вот она снова чуть заметно прикусила нижнюю губу, и я не выдержал.
— Клара! — невежливо перебивая председателя, окликнул я наставницу, — даже не мечтай, что так легко от меня избавишься. И кстати, не вздумай после суда куда-нибудь исчезнуть, я тебя выбираю на новое задание напарником.
Не говорить же при всех, что это Зия велела обязательно привести Клариссу в гости, или хотя бы передать, что её комнаты уже готовы.
Магиня тихонько шмыгнула носом и спешно вытащила откуда-то вышитый платок, а Леон послал мне быстрый благодарный взгляд и ободряюще стиснул предплечье жены.
— Давайте начнем разбирательство? — спасла меня от негодующего взгляда председателя Элессит, — а очи высшего круга смогут прочесть этот приказ в любое удобное время.
Торрель кивнул и милорд Тайнери привычно стукнул указкой по колокольчику, подвешенному к стоящей перед ним подставке.
— Камира Шуглинд.
— Нет! — Успел я остановить шагнувшего к двери дежурного мага, — пока не нужно. Сначала я прошу выслушать духов, слышавших исповедь Артемии Шуглинд и проверивших её на искренность.
— Хорошо, — окинув меня проницательным взглядом, согласился король, — поскольку это твое дело, пусть будет так, как ты решил.
Я, конечно, очень надеялся, что при помощи нехитрых трюков мне удастся повернуть суд лицом именно к тем проблемам, которые беспокоили меня в этом
— Духи, — позвал я вслух, пока не всем приходилось видеть древней, хотя о сотрудничестве с ними знал каждый из присутствующих, и на столе передо мной немедленно возникло зеленое существо.
— Что ты хочешь? — удобно устроившись на невидимом креслице, обратился ко мне дух, словно не замечая направленных на него изумленных и восхищенных взглядов.
— Помощи. Пожалуйста, перескажите присутствующим тут людям все то, что поведала мне Артемия Шуглинд, — и пока я произносил эти слова, в моей голове, словно мелькнувшая в ночи молния, ярко вспыхнула новая задумка, о которой я раньше и мечтать бы не посмел, — минут через пять… хорошо?
— Милорд, — прошу, обернувшись к Тайнери, — прикажите привести сюда гоблинов, которых пригласил Леон. Надеюсь, они не опоздали? И пусть принесут для них стулья или скамью.
Король только скептически прищурился, но ничего не сказал, да и как он мог спорить, если минуту назад сам позволил мне вести суд так, как я хочу. А я хотел избавиться в этот раз от утомительно долгой процедуры перекрестных допросов и неоднократных проверок свидетелей на правдивость. Поскольку в судной комнате законом была запрещена всякая магия, то и Леон с Клариссой надевали, входя сюда, амулеты, глушащие их способности.
Несколько лакеев быстро расставили возле стены три простых кресла и исчезли, а мы остались ждать.
— Что ты задумал? — теперь Кларисса, как напарник, имеет право задавать мне все вопросы, которые придут в её голову, и это нисколько меня не огорчает.
Наверное, потому, что отвечая на чужие вопросы, стараешься сделать это как можно внятнее и быстрее замечаешь свои просчеты и ошибки, а возможно, я просто так привык.
— Ничего особенного, — легкомысленно дергаю плечом, — мне кажется, все присутствующие устали не меньше моего и не стоит заставлять их слушать рассказ Артемии два раза подряд, там и так все понятно.
— Ладно, — внимательно присмотревшись ко мне, кивнула она белой головой, и я снова беспечно улыбнулся, чтобы скрыть невольную жалость.
Кларе очень трудно приходится на таких судах, привыкнув все время ощущать эмоции окружающих и даже закрываться от них, здесь она чувствует себя внезапно ослепшей и оглохшей. Для того чтобы понять чувства и скрытые мотивы говорящих, ей приходится все время находиться в напряжении, чтобы успевать бдительно следить за выражением лиц. Хорошо еще, что магиня преуспела и в этой науке, иначе ей пришлось отказаться от участия в судах. Хотя иногда встречаются такие мастера мимики, которых трудно распознать даже с ее опытом. Клара как-то рассказала мне, что почти поверила на одном из заседаний молоденькой вдове, у которой подозрительно быстро умирали мужья. И тогда магиня пошла на хитрость, сделав вид, что ей стало плохо. Разумеется, разбирательство закрыли на перерыв, и отпустили обвиняемую. Клара ринулась за ней в коридор и почувствовала такую мощную вспышку злорадства, что сомнений в виновности вдовы не осталось. Ну а большего ей и не требовалось, чтобы принять правильное решение.