Вернись к месту убийства, Алиса, любовь моя
Шрифт:
Что вы делали, – спросил он ее, когда они сидели за столом, попивая терпкое желтое вино, – эти пять лет между бегством от Айдона и визитом ко мне?
Путешествовала, – ответила она, – искала вас – или кого-то вроде вас, – пыталась определить поверхностное нахождение Нити. Выходило, что она привязана к этому миру, словно ее каким-то образом использовали. Я предположила, что тот, кому удалось приручить ее, и окажется тем, кто мне нужен. Я путешествовала вместе со слугами, несколькими крупными мужчинами, которые были всегда начеку – словно я была частью свиты знатного мужчины, а не хозяйкой собственной судьбы. В этом мире трудно быть женщиной. Я посетила Египет, Афины, Рим,
Кто поведал вам эти истории?
Поэт. Он называет себя Омаром, изготовителем шатров.
Ах да. Хороший человек. Пил, правда, много, – сказал Калифрики, потягивая вино. – А здесь, в Константинополе?
Священник по имени Базилеос.
Да. Один из моих агентов. Удивляюсь, почему он не предупредил меня.
Я пришла сразу же. Я спешила. У него не было возможности опередить меня посланием. Он велел мне спросить Стассинопулоса, но, придя к вам, я решила спросить вас по имени. К тому времени я уже подозревала, что у вас есть вторая личина, и была уверена, что такой человек, как вы, не захочет дать мне аудиенцию, если я назову его не тем именем. Я спешила. В течение пяти лет слышать их плач – это слишком долго.
Вы слышите их сейчас?
– Нет. Сегодня ночью они молчат, – сказала она.
Луна, взошедшая на черном небе, зацепилась за Золо
той Рог.
17
Теперь, Нельсор, они дошли до Выстрела, и на них несется гора, с подножием, парящим над землей. Они должны ползти на животах, но даже тогда, если один из моих мелких спутников, чья вытянутая эллиптическая орбита влечет его сюда, повернется так, что одним из выступов заденет землю, – тогда шмяк! Парочка раздавленных тараканов. Слишком быстро? Верно. Но это всего лишь прелюдия, дорогой компаньон, мой ментор. Она вновь зовет тебя. Ты слышишь ее? Хочешь ответить? Можешь? Ах! Еще одна скала – какая дикая красота! – проносится пурпурной тенью над кроваво-красной дорогой. Прямо на них. Но они продолжают ползти. Ладно. Впереди новые испытания.
18
Утром и днем они завершили свои дела в Мраморном море. Затем Калифрики, в коричневом кимоно и сандалиях, недолго медитировал. В разгар медитации его рука потянулась й сжала лук. Не выпуская оружия, он медленно вышел из дома и пошел к морю. Алиса провожала его взглядом из своего окна. Она видела, как он шел вдоль берега, затем остановился, взял кусок ткани и завязал себе глаза. Потом поднял лук, вынул стрелу из колчана и натянул тетиву. Так он стоял неподвижно с натянутым луком в руках.
Минуты бежали, отмечая приближение вечера, а он все не шевелился. Совсем рядом с криком пролетела чайка. Так прошел почти час. Появилась еще одна чайка. Почти машинально Калифрики поднял лук и выпустил стрелу в воздух. Она пронеслась рядом с птицей, и одно вырванное перо, порхая, полетело вниз.
Сняв повязку с глаз, он проследил полет пера, опустившегося на воду. Ей захотелось петь, но она лишь улыбнулась.
Тогда Калифрики повернулся и помахал ей.
Вам была нужна птица или перо? – спросила она, когда они встретились на полпути от моря.
Съев птицу, не научишься летать, – ответил он.
19
Они прошли Выстрел в Конце Дороги, где мои луны плавают, словно нитка ярких бус. Оставив позади дорогу, похожую на
20
Они прибыли в Убер, город Шаддада ибн Ада, в Коране называемый Ирамом, город в оазисе, «подобного которому еще не порождала земля». Волосы у Алисы теперь были рыжими, она надела белые одежды с легкой белой вуалью, закрывающей лицо; на Калифрики было кимоно и сандалии, на глазах повязка, за спиной лук, в лакированном колчане одна-единственная стрела.
Пробираясь среди моря шатров, они двигались по улице, заполненной купцами, разносчиками, нищими, звоном верблюжьих колокольчиков, шумом ветра и скрипом пальмовых ветвей. Разговоры, песни, ругательства звучали вокруг на двух дюжинах языков. Наконец они пришли к высоким воротам, миновав которые очутились в благородной части города, где плеск фонтанов доносился из-за глинобитных стен, окружающих сады; беленые дома блестели чистотой на утреннем солнце, ленты голубых, зеленых, красных и желтых изразцов опоясывали их высокие стены.
Помнится, обеденный зал одной из таверн расположен в подобии грота, – сказал Калифрики, – вырубленном в каменистом холме, а остальные части заведения построены справа и слева от грота и перед ним. Таким образом, склон холма используется как задняя стена.
Совершенно верно, – сказала она. – Пещера сохраняет прохладу днем. Печи для приготовления пищи хорошо проветриваются. Войдя, вы спускаетесь по четырем-пяти каменным ступеням, сворачиваете вправо...
Где расположено зеркало?
Слева на стене, внизу лестницы.
Оно металлическое, не так ли?
Медь или бронза – я не помню.
Тогда давайте войдем, сядем, закажем прохладительное питье и убедимся, что все осталось по-прежнему. Перед тем как выйти, задержитесь и осмотрите зеркало, притворившись, что разглядываете себя. Делая это, опустите вуаль. Если оно попытается втянуть вас в себя, я буду рядом, чтобы вы могли ухватить меня за руку. Если не попытается, повернитесь, словно собираетесь уходить. Затем вернитесь обратно, словно забыли что-то, и примените последовательность перемещений, которую проходили ваши предшественницы.
– Да. Вот это место, прямо перед нами, – сказала она. Он последовал за нею, и она ввела его в таверну караван-сарая.
21
Видишь, Нельсор? Теперь они в Саду Замороженных Существ – месте, созданном по твоему собственному проекту, если помнишь, хотя в твоем плане оно должно было использоваться лишь как выставка. Я натолкнулся на этот проект в одном из тайников твоей памяти. Видишь, как хитро здесь все разработано? Здесь представлены твои плоды изучения живых тварей с десятков планет, всех размеров и цветов, расположенных на разных уровнях, в самых интересных позах. Мимо некоторых из них просто невозможно пройти. Я добавил еще Серию Опасных Существ.