Верное слово
Шрифт:
Крупная чёрная кошка медленно вышла прямо в освещённый круг, на ней мгновенно скрестились лучи фонарей. Кое-кто из милиционеров попятился, кое-кто вскинул автомат.
– Не стрелять! – гаркнул Игорь.
– Вместе. – Маша мгновенно оказалась рядом.
«Народные наговоры» – основа основ, первый курс. Веками отшлифовывалось, и до сих пор нет ничего лучше деревенских оберегов, когда сталкиваешься с такими вот лесными существами.
– Как с семи холмов да семь ручьёв бегут, как семь сосен подле них стоят, как под теми соснами
Пальцы Маши сплетались и расплетались, творя жесты-обереги, Игорь присоединился с секундной задержкой. Кошка настороженно смотрела, однако не убегала.
– А ты нас мимо тех холмов, мимо сосен тех, мимо тех ручьёв прямо проведи, как хозяйка речь вела, всё исполни, соверши!
Кошка громко мяукнула. Повернулась и неспешно затрусила вперёд.
– За ней, – вполголоса бросил Игорь. – Зла нам не хотят. Хозяйкина кошь, она дорогу показывает…
– Хозяйкина? – напряжённо спросил лейтенант. – Я думал, рысь какая… А тут чёрная, как у ведьмы сказочной!
– Тихо! – оборвала Морозова Маша, первая бросаясь следом.
Кошка вела людей споро, но без лишней спешки. Выбирала места, где не требовалось пробиваться сквозь непролазный ельник. Под ногами захлюпало.
– Не сворачивать! Не отставать! Ни шага в сторону! – на бегу скомандовал Игорь.
– Почему, товарищ маг? – вновь не удержался лейтенант Морозов. – Места хоженые. Я и по темноте выйду. Чего тут не так?
– Кошь нас не просто так ведёт, – не поворачиваясь, объяснил Игорь. – Или до хозяйки, или опасные места обводит.
– А не к потерянным? Не к людям?
Ответила Маша, не останавливаясь, пальцы её всё время сплетались и расплетались.
– Не к ним. К хозяйке. Не бывало такого, чтобы лесная нечисть напрямую бы в поисках помогала. Против их природы такое. Хорошо, если вредить не станут.
– А откуда ж знаете, товарищ маг, что сейчас за этой тва… то есть кошкой следовать надо, а не бежать отсюда сломя голову?
– Знаю. – Маша последний раз скрутила пальцы невообразимым узлом и выдохнула, распуская. Потрясла ноющими кистями. – На то мы и маги-теоретики…
– Вот именно, – поддержал Игорь. – Я ж сказал – зла нам не хотят. Такая вот нелюдь намерения прятать не умеет. И маг, при соответствующих усилиях, вполне может установить с доста… Маш, что это?
Кошка замерла в пяти шагах от них, зашипела, выгибая спину, после чего резко взяла влево, обходя далёким кругом край мшистой болотины. Оттуда, справа, из-за непроницаемых во мраке зарослей, елового мелколесья, волнами катился холод. Неощутимый для остальных в отряде, но явственный для магов. Что-то захрустело, зачавкало, забулькало – и вмиг стихло,
– Пятнадцать по Риману, – Машка застыла в классической позе, готовая бросить защитное заклятие – «левая ступня по оси движения, правая под углом тридцать семь – сорок градусов к оси, левая рука поднята до внятного ощущения контакта с исполнимой возможностью, плечи развёрнуты, голова…»
Существовали длиннейшие теоретические обоснования именно такой позиции, и на экзамене Маша даже сумела бы повторить основные выкладки; другое дело, что так и не объяснили, почему максимум достигается именно в этом положении…
– Девятнадцать с половиной по Чикитскому, – Игорь смотрел во тьму сквозь странным образом сложенные пальцы.
– Ничего из болотного раздела…
– И из лесного тоже…
– …подобных величин давать не может. Неизвестный науке вид, не иначе, Игорёха!
Кошка яростно зашипела, возвращаясь и на сей раз подходя к Маше почти вплотную. Шерсть встала дыбом, хвост трубой, спина выгнута.
– Сердится. Нельзя останавливаться, – тотчас же сорвался с места Игорь. – Запомните место, товарищ лейтенант! Потом сюда обязательно вернёмся.
– Ч-что там такое? – Лейтенанту было страшно, и, как все смелые, через многое прошедшие люди, он терпеть не мог признаваться себе в этом.
– Не знаю! Ни в какую категорию не укладывается. Слишком силён. Но…
– Словно придавлен чем-то, – на ходу бросила Машка. – И соваться туда сейчас нельзя.
– Обойдём, как кошь показывает, – закончил Игорь.
Лейтенант поколебался, однако кивнул.
– Ничего себе, – Игорь на ходу ожесточённо чёркал что-то в книжечке, несмотря на темноту. – Нипочём здесь такого быть не могло, пятнадцать по Риману и почти двадцать по Чикитскому, оно бы тут всё болото разнесло!
– Однако вот не разнесло. – Маша не отрывала взгляда от торопящейся вперёд кошки. – Говорю ж тебе, придавило мазурика чем-то. Держит крепко.
– Лесные небось сами его боятся. Эвон как шипит да спину гнёт!
– Может, спонтанная инкапсуляция с последующим высвобождением? Что здесь могло такое закуклиться?
– Вернёмся, я тетрадки полистаю, посмотрю. Только нам всё равно пропавших прежде всего найти надо. Вдруг помогут-таки лешаки? Ведь ведёт же нас куда-то, явно – к хозяйке!
– Хозяйка, может, чего и посоветует. Слышал я уже на Одере от бывалых – когда в Белоруссии партизанили, так лесные как раз частенько выручали. В другом, правда. А заблудившихся искать – говорил же, против их природы. Сами ведь водят, с пути сбивают. Где могут, помогут, давай за это спасибо скажем.
Жуткая болотина осталась позади. Мрак сгущался, на небе – ни звёзд, ни луны. Жёлтые лучи фонарей метались по непролазным зарослям, скрещиваясь на торопящейся кошке, то и дело оглядывавшейся назад, словно стремясь удостовериться, что люди по-прежнему следуют за ней.