Вернуть Боярство 15
Шрифт:
— Остыли, козыри мои дивные? Или ещё осталось желание полаяться, как базарным бабкам?
— Остыли, господин, — прохрипел первым оправившийся и вставший на ноги Петр.
— Да, господин, — просипела, бросив полный ярости взгляд на Смолова Алтынай, тоже вставая.
— Вот и хорошо. Касательно поднятой тобой, Петр, темы — каковы бы ни были причины произошедшего и как бы всё плохо ни было, сейчас ты здесь и у тебя полный карт-бланш на вычищение всяческой шушеры с наших земель. Нынче ты у нас целый Архимаг, твоя репутация кристально чиста и ты герой войны, а я — Маг Заклятий, так что можешь плевать на возможные косые взгляды со стороны хоть Тайной Канцелярии… А хоть и самого ничтожества на троне — теперь нам нет нужды на кого-либо оглядываться. Собирай полноценную команду, занимайся внутренней безопасностью, разведкой и шпионажем, налаживай связи с теневым миром, в общем — развернись
— Спасибо, господин, — с многообещающей и торжествующей улыбкой поглядел он на Алтынай и Шапкина. — Уж я наведу здесь порядок, не сомневайтесь.
— Верю, — хмыкнул я. — Но зубы показывай чужим, а не своим. Алтынай, Сеня и остальные совершили невозможное для иных — отстояли наши земли теми скромными силами и средствами, что у них имелись. Так что их трогать не вздумай. Я ясно выражаюсь? Или ты и в их верности сомневаешься?
— Нет, — неохотно признал Петр. — В том, что они некомпетентны, я уверен, но и в верности тоже сомневаться не приходится. Однако как быть с их людьми? Если шпионы, взяточники, растратчики и прочая шушера окажется среди их подчиненных, в том числе высокопоставленных и доверенных? Я все понимаю, все мы люди и каждый может иной раз служебным положением воспользоваться или чутка приворовать, но если речь пойдет о тех, кто проштрафился всерьез? Они ведь по глупости их защищать будут.
— Будете решать эти вопросы меж собой, — пожал я плечами. — С тебя — доказательства любых подобных обвинений, а затем уж совместно будете решать, кого как наказать. Если к общему знаменателю прийти не сможете или дело будет достаточно важным, обращайтесь ко мне, я лично буду вершить суд. С этим ясно? Возражений нет?
— Нет, — с облегчением ответил Арсений. Петр и Алтынай ограничились лишь кивками.
— Теперь к следующему вопросу — что у нас по количеству населения и что это, раздери меня Боги и Демоны, за сборная солянка образовалась здесь за время моего отсутствия? Нет, поймите меня правильно — я не против, и судя по увиденному мной, весь этот кипящий котел каким-то образом уживается меж собой и даже сформировался в более-менее устойчивое общество, но… Я сегодня днем, ощупывая восприятием Николаевск, каких только аур не ощутил! Творец-Всесоздатель, да здесь же кого только нет — от некромантов и измененных людей до нелюди таких видов, о которых я даже не слышал! Я, как ни для кого уже, наверное, не секрет, пожил немало, а уж повидал и того больше, но даже так раз десять не сумел понять, кого черти носят в пределах городских стен!
— Ну, в основном к нам шли те, у кого-либо с законом проблемы, либо в человеческом обществе не слишком привечают, — заговорил незнакомый мне мужчина лет шестидесяти с аурой слабенького Мастера и тут же низко, в пол поклонился. — Меня зовут Владом Черновцовым, господин, и я присоединился к вашим вассалом не так давно.
— Влад у нас отвечал за размещение и организацию быта новых переселенцев, — пояснила Алтынай. — Он бывший заместитель мэра одного из городков, принадлежавших Винницким. Их Род почти полностью был уничтожен после начала вторжения Цинь, и Владу с семьей пришлось искать новое место жительства — остатки Рода, погрузив все пожитки на имевшиеся у них суда, во главе с Главой Рода покинули губернию, отправившись в более спокойные края. А Владу пришлось остаться — не успел к моменту бегства Рода, Винницкие бежали тайно, опасаясь гнева Павла Александровича. Так как среди нас не было никого с необходимым опытом и навыками по управлению крупными поселениями и тем более городами, он быстро занял эту нишу и очень нам помог. Даже не знаю, что бы мы без него делали бы…
— Ну рассказывай, Влад, что тут у нас за сборная чехарда, — подпер я кулаком щеку, с интересом глядя на него.
— Так уж вышло, господин Аристарх Николаевич, что… ах… а-а-а… — с легким недоумением схватился за горло чародей. А затем, миг спустя, под моим насмешливым взглядом рухнул на землю, корчась от нестерпимой, нечеловеческой боли.
— Господин!.. — вскинулась было Алтынай, но одного мимолетного взгляда хватила, что бы она умолкла.
— Так-так-так… Кто же у нас тут такой любопытный сидел, а? — поинтересовался я, не меняя позы. — Любопытный и наглый сверх всякой меры, поди ж ты…
Крик боли, исторгнутый корчащимся мужчиной,
Под давлением моей Силы Души аура из ложной стремительно трансформировалась в истинный свой вид — перед нами на каменном полу лежал демонолог, в чьей энергетике добрых девять десятых силы была заемной, подаренной его покровителями. А был он, ни много ни мало, полновесным Архимагом. Из тех, кто с трудом осилил в свое время планку Мастера, не смирился с этим и пошел по кривой дорожке, отдав свою свободу и судьбу своей души руки Демонического Бога. Тот даровал своему слуге могущество и долголетие, невозможное для обычного смертного… Вот только обмен всё равно сомнительный — ни один образованный маг хотя бы с парой извилин в голове ни за что не пойдет на подобное. И никакое долголетие не соблазнит разумного чародея на подобный шаг — ибо толку с этого долголетия, если рано или поздно тебя кто-нибудь да прикончит, и тогда твоя душа отправится в угодья твоего темного владыки? Нет, если ты уж очень выслужился и доказал свою полезность, то в посмертии тебя ожидает участь перерождения в магическое существо на службе своего покровителя — причем куда более могущественное, чем при жизни…
Но шансы на подобный исход — один к тысяче. Ибо что бы подобным образом наградить верного слугу, требуются определенные усилия и траты силы от самого Демона-Бога. И пусть по меркам такой сущности это совсем небольшие траты и усилия, но тут как в купеческом деле — если бездумно тратить заработанное, то никогда не разбогатеть. Эти твари Богами становятся как раз за счет десятки тысяч лет накоплений душ, жертвенной крови и прочих всевозможных источников силы, и тратить хотя бы крупицу своего могущества готовы лишь ради тех, чья полезность с лихвой перекрывает затраты. А вот для всех остальных своих смертных рабов у них участь простая и не слишком завидная — тысячелетия страданий и боли в качестве одной из бесчисленных батареек для своих владык… И потому, не смотря на возможность теоретически даже для какого-нибудь жалкого Мастера прожить тысячи лет и подняться до самых вершин могущества, такое почти никогда не происходит. Ибо сама служба Демоническому Богу предполагает исполнение его воли и воплощение его целей — нахапать для покровителя побольше сил и ресурсов в мире смертных. Учитывая же способами, которыми Темные вообще и Демонические Боги в особенности черпают силы, долго прожить удаётся редким счастливчикам…
Тварь, что сейчас корчилась передо мной и моими изумленными соратниками, человеком называться права не имела уже давно. Ибо за подобные дела, вообще-то, сжигают к чертям собачьим на кострах. Дровами которым служат магические породы деревьев, политые специальными алхимическими растворами и освященным, святым маслом для пущей надежности. И в целях безопасности огражденные двумя, а лучше тремя и более кругами ритуальных чар, да при максимально возможном стечении народу. Ибо ритуальный каннибализм, принесенные на алтарь младенцы, отданные демонам на поругание с последующим пожиранием девушки и юноши — лишь вершина айсберга. Самая безобидная часть, ибо это, сколь бы ужасно не звучало, лишь тварные аспекты — мучения на обычном, физическом уровне, что среди этой братии считалось уделом неопытных недоучек. Истинные мастера терзали, уродовали и калечили сами души… А потому все религиозные организации, от Церкви до языческих жрецов, (из числа Светлых или хотя бы нейтральных культов), в редкостном единодушии с властями светскими этих ребят пускали под нож. Ибо если им дать окрепнуть и пустить корни — катастрофа и погибель регионам, а иной раз и целым странам гарантированы.
— А-а-а-а-а!!! — выла тварь. — Отпусти меня-а-а-а-а!!! Отпусти-и-и-и!!! Иначе не миновать… тебе кары…
— Захлопни пасть, таракан, — с брезгливой улыбкой сказал, ещё немного усилив действие своей магии. — Плевать я хотел на угрозы что твои, что той паскудной мерзости, которой ты продал свою душу. Не всяким недоумкам поднимать на меня хвост!
— Владыка Орсанг не простит! — пересилил боль и с ненавистью прохрипел испытывающий чудовищную, непредставимую ни для кого здесь, кроме меня и него, боль. Силен, бродяга, и духом крепок. Такие более прочих опасны. — Самоуверенный глупец, как смеешь ты поднимать руку на Его слугу! Одумайся, смертный — ты противишься Божественной Воле!