Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2
Шрифт:
– Тогда в чем дело? Вы же воин острова Туманов. У вас дракон, в конце концов.
По мере того, как я говорила, из глаз Фарна уходила сонная, расслабленная пелена. Они прояснялись, наполнялись гневом и яростью, а когда я упомянула зверя, подозрительно сузились.
– Шуаррэг, – рявкнул он, и я подавилась воздухом.
Как-как, простите?
– Шуаррэг, – призрачный ящер как всегда совершенно неожиданно материализовался в воздухе, величественно приосанился. – Что на истинном языке означает «сильнейший». Сокращенно…
– Шурик, – вырвалось само собой.
– Шур, – поправили меня снисходительно, и я невольно почувствовала себя виноватой.
Вон как люди своих зверей называют. Шуаррэг… сильнейший. А я над бедным птицем измываюсь всячески. Ему и так досталось: магии лишился, воробьем стал, на испытание почти нелегально пролез, помогал, а его в благодарность Феней нарекли.
– Фэн… Фэньяр. На истинном – огненный, – в звучном раскатистом голосе мелькнули легкие насмешливые нотки. Ящер явно слышал мои мысли. Или угадал. – Хорошее имя. Он доволен.
Я невольно улыбнулась.
Шуаррэг и Фэньяр… Красиво, конечно, кто спорит? Но, если честно, Шурик и Феня гораздо больше подходят этой парочке язвительных, неугомонных, порой совершенно несносных созданий.
– Вы общаетесь с драконом, Эннари? Слышите его? – ворвался в мои размышления изумленный голос Фарна. – Поразительно. С каждым днем вы удивляете меня все больше и больше
Проклятье.
– Слышу, – подтвердила хмуро, соображая, что еще прибавить, как объяснить наследнику, почему я умею разговаривать с его зверем.
Меня опередил ящер.
– Чешуйка, – коротко выдохнул он вместе со струйкой льдисто-синего дыма.
Ну да, он же выбрал меня, отдал артефакт, да и зелье я выпила, то есть теперь со зверем связана. Вполне убедительная причина. А вот о том, что мы с Шуром спокойно болтали с самого начала, упоминать, пожалуй, не стоит. Не то, чтобы я не доверяла Кайдену, но… Нет, будем честны, до такой степени все-таки пока не доверяла.
– Ясно, – неопределенно хмыкнул Фарн.
Поверил или нет, трудно сказать, но тему сменил, почти мгновенно заговорив о другом.
– Ты… – зеленые глаза сердито прищурились. – Ты меня усыпил.
– Усыпил, – нагло оскалился крылатый.
– Зачем? Мы ведь договаривались, что всегда…
Мужчина не закончил, вскинул подбородок и гневно уставился на ящера.
В воздухе ощутимо сгустилось напряжение. Оба дракона – человек и зверь, пристально смотрели друг на друга. Сильные. Гордые. Опасные. Достойные партнеры. равные во всем и неуловимо похожие. Сейчас даже вопроса не возникло бы, почему там, у Озера Забвения, выбрали именно Кайдена.
Первым, как ни странно, сдался ящер. Отвел взгляд, виновато склонил рогатую голову.
– Договаривались, – согласился он. – Но тут особый случай. Девочка приняла противоядие. Слишком много. Это спасло, но откат повредил бы ей, исказил внутренние магические потоки.
Я похолодела, только сейчас до конца сообразив, чем все могло закончится.
– Надо было действовать быстро, – дракон энергично захлопал крыльями, осыпая нас мелкой ледяной крошкой. Заговорил отрывисто, резко: явно тоже волновался: – Я чистил кровь, тебя использовал, как проводника силы. Для этого усыпил, связал вместе.
– Почему не разбудил сразу, как все закончилось?
– Девочка нуждалась в отдыхе. Ты тоже. Вы спали, я охранял. Так правильно, – убежденно пророкотал зверь. Помедлил, ткнул в меня когтем и добавил, словно это что-то объясняло: – Меня просили за ней последить.
– Кто?
– Лес, – торопливо выпалила я.
– Да… Лес, – не стал спорить зверь.
– Что ей дали?
Из взгляда Фарна исчезло напряжение. Нет, он по-прежнему выглядел озабоченным и серьезным, но злости на ящера больше не было.
– Нектар бронецвета.
И снова у меня перехватило дыхание, на этот раз от ужаса.
Бронецвет. Очень редкое растение, стоит бешеных денег, запрещено во всех странах, и, тем не менее, регулярно продается на подпольных аукционах. Его экстракт подавляет волю, снижает критичность, расслабляет практически до состояния овоща. И, что самое противное, через несколько часов полностью растворяется в крови, исчезает, будто его и не было – после этого уже ничего доказать невозможно. Даже самый сильный целитель не определит, что жертва приняла яд.
Если бы не вовремя выпитое противоядие и не дракон…
Я зябко повела плечами. А Кайден… Его глаза вновь вспыхнули от еле сдерживаемого бешенства.
– Ночью сюда кто-нибудь приходил?
– Да, – по-военному коротко и четко отрапортовал зверь. – Лорды, слуги. Несколько раз. Я повесил полог тишины. Стучали. Надоели. Показался. Рявкнул. Ушли. Последней леди была, – ящер покосился на меня. – Ей улыбнулся, внушил, что все хорошо. Поняла. Кажется.
Представила матушку и дракона… с улыбкой. Впечатлилась. Фарн, видимо, тоже.
– Приведи сюда леди Мьирру. Быстро и незаметно, – распорядился он.
– Ольму, Бетху и Джалса тоже, – добавила я. – Пожалуйста.
Через полчаса мы уже сидели за столом, пили бодрящий отвар, который неизвестно каким чудом успела принести Бетха, и слушали матушку.
Оказывается, ночью, пока мы спали, в доме разыгрался настоящий спектакль. Трагикомедия, если говорить точнее.
Один из слуг Видана, гуляя глубокой ночью возле моей спальни – совершенно случайно, разумеется, – услышал подозрительный шум. Заглянул в комнату и обнаружил Озаса. У меня в кровати. Полностью раздетого…