Вернуть себя
Шрифт:
– Думаю, необходимо рассказать слизеринцам часть правды, – задумчиво проговорила Нарцисса. – Что-нибудь о том, что Гарри в гневе использовал какое-то новое заклинание на Драко. Но не справился с ним до конца или… что-то сделал не так, и Драко стал ребенком, а сам Гарри жив-здоров и дальше обучается где-то.
– А как Драко попал туда, где обучается Гарри? И почему Драко, занимающий нейтральную сторону, вдруг выступил против героя магического мира? – справедливо заметил Северус.
– Хммм, – она задумалась. – Ладно. Драко с какой-то целью последовал за ним через камин. Само собой разумеется, что сейчас
– Правдоподобно, – признал наконец Северус. – Мы показываем Драко-малыша слизеринцам и рассказываем эту историю, затем вы уходите через камин. Ты в ярости оттого, что от тебя так долго скрывали правду, и ты бы еще долго оставалась в неведении, если бы я не вернулся после болезни и не сообщил о случившемся тебе. Но придется намекнуть, куда вы отправитесь: если в Поместье – на него могут напасть. И, по понятным причинам, мы не можем сказать, что он живет здесь.
– Я могу намекнуть на какое-то тайное место, которое не имеет никакого отношения ни к Блэкам, ни к семейству Малфоев.
– Хорошо, – согласился Северус. – Устроим все завтра перед обедом. Что ты думаешь о магии Гарри?
– Я не уверена… – она нахмурилась. – Уровень мощности был средний, обычный для детей его возраста, но контроль над магией – намного выше среднего показателя. Не думаю, что у них сохранилось достаточно много воспоминаний, позволяющих сознательно использовать знания, приобретенные в Хогвартсе. На мой взгляд, это скорее связано с эмоциональным состоянием мальчика.
– Он не позволяет дотрагиваться до себя?
– Абсолютно. Он во всем слушается Драко, когда тот настроен серьезно, но вполне способен принимать самостоятельные решения. Главным образом, благодаря полной искренней поддержке Драко.
– И он не разговаривает? Даже с Драко?
– Нет. Хотя, уверена, Гарри заговорил бы, если бы почувствовал, что Драко в этом нуждается. Но, кажется, Драко понимает его и без слов. Сомневаюсь, что он заговорит о чем бы то ни было со мной…
– Но он ведет себя спокойно в твоем присутствии. Это прогресс.
– Наверное… А сейчас лучше лечь спать. Через несколько часов мальчики проснутся, и ты сможешь успокоить своих слизеринцев.
– Спокойной ночи, – Северус встал и направился к двери.
– Спокойной ночи, – глядя на пламя, она улыбалась своим мыслям: ей очень нравились все те изменения, что происходили в этом человеке. Возможно, она никогда толком и не знала его…
Глава 10.
– Что это? – изумленно прохрипел Гойл.
Крэбб наклонился и, подняв старый пергамент, нахмурился:
– Думаю, что-то пошло не так. Он абсолютно чист…
– Что? – Гойл схватил карту и в отчаянии уставился на неё. И замер, когда Рон начал смеяться.
– Она останется пустой, пока вы не произнесете нужный пароль.
Он забрал карту и направил на неё палочку. Пароль он пробормотал на одном дыхании – независимо от того, что теперь они союзники, он не собирался раскрывать секрет карты Мародеров слизеринцам. На пергаменте проступило изображение Хогвартса, со всеми, кто находился на данный момент в пределах школы. Слизеринцы с благоговением наблюдали за происходящим.
– Смотрите, вот они! И миссис Малфой в замке! – Рон указал на комнаты в подземельях. Гойл увидел две почти совмещенные надписи: «Рей Малфой» и «Малыш Поттер».
– А что случилось с их именами? – нахмурился он. – Ты уверен, что это они?
– Уверен, – усмехнулся Рон. – Карта показывает то имя, как человека называют в данный момент, а не официальное имя. Посмотрите на нас.
Точки «Рон Уизли», «Грэг Гойл», и «Винс Крэбб» оказались слитыми вместе. Слизеринцы кивнули, удовлетворенные объяснением. Стало ясно – карта теперь важна вдвойне. Она дает возможность увидеть суть человека; то, как он сам воспринимает и оценивает себя, а не только его официальное имя.
– А почему это они спят вместе? – Гойл вспомнил, что они ничего не рассказали Рону о состоянии Драко и Поттера.
– Может потому, что они вместе находятся в карантине? – подыграл Крэбб.
– Потому, что у них одна проблема, – вздохнул Рон. – И они не больны. Какое-то временое заклинание пошло не так и сделало их четырехлетними. Никто не знает, что точно произошло, обратимо ли заклятие – кое-какие признаки говорят, что это может быть навсегда, и тогда им, возможно, придется расти снова…
– Ты знал?! – возмутился Крэбб.
– А почему не сказал раньше?
– Гермиона пробралась в лазарет прежде, чем Гарри и Малфоя перевели оттуда, и смогла увидеть их. Она даже провела диагностику, записала все показания и проверила на чары Времени, – он пожал плечами. – Результат я пока не видел, думал, что мы сами все сможем узнать.
– А сейчас они находятся под охраной профессора Снейпа в его комнатах. Туда нам не попасть – там же куча серьезнейших охранных заклинаний!
– Могу представить, – Рон устало взъерошил волосы. – Мне не особенно хочется, но я попрошу посмотреть результаты медицинского заключения и сделаю копию для вас.
– Спасибо, – широко улыбнулся Гойл. – По крайней мере, они здоровы. Учитывая, какую тайну из этого сделали, я думал, что они при смерти или еще что похуже…
Рон вздрогнул, вспомнив в каком состоянии находился Гарри: сломленный, бессмысленно смотрящий в больничную стену. Он и правда был почти мертв. А теперь, несмотря на неправильное заклинание, все равно появилась надежда.
– Да, это намного лучше…
* * *
Мальчики проснулись вскоре после того, как Рон и слизеринцы вернулись в свои гостиные. Малыши восхищенно разглядывали новую одежду. Гарри вежливо поблагодарил Нарциссу, сказав, что ему столько вещей совсем не нужно, но Драко быстро убедил его, что вся эта куча просто необходима, и брюнет неохотно принял подарки. Нарцисса, шутя, послала ему воздушный поцелуй, и щеки Гарри вспыхнули румянцем. Она отобрала им по три костюма, чтобы мальчики сами решили, в чем будут ходить днем.