Вернуть себя
Шрифт:
Ремус держал его, пока мальчик плакал, а когда тот успокоился, погладил по все еще вздрагивающей спине и заверил:
– У Северуса есть причина быть жестким, Гарри. Он не раз спасал нас и продолжает спасать, жертвуя собой. Он рос в таких же условиях, как и ты. Используемый, унижаемый. И приехал в школу с теми же самыми надеждами. Но и здесь он встретил ту же ненависть, нетерпимость и злоупотребление, что и у себя дома. Он был озлобленным, одиноким и презираемым. И только теперь начал понимать, что значит позволить гневу и обидам отступить – чтобы познать счастье. Сегодняшний Северус не тот человек, которого ты помнишь. Он любит тебя, Гарри. И ты любишь его. И то, что ты любишь в нем: огромная сила, и понимание, и сочувствие – превыше воспоминаний, вернувшихся к тебе. Это совершенно другой человек. – Гарри кивнул и вытер слезы. – А сейчас… Ты пролежал в кровати достаточно долго. Знаю, у тебя остались вопросы. Оденься, выйди и задай их. Помни о последних неделях, не позволяй им уйти. Эти воспоминания более реальны, чем то прошлое, что случилось в течение первого года, потому что это – реальные Северус и Драко, а не старые копии, которые причинили тебе боль.
– Спасибо, Луни, – Гарри улыбнулся и поднялся.
Драко почувствовал, что нужен Гарри, и остановил дуэль. Тело невыносимо болело – он сильно потянул несколько мышц; магическая сила ослабела, но он чувствовал себя лучше и, явно, вернулось здравомыслие. Он понял, что злость – бессмысленна. Гарри имеет право побыть один, а он просто должен подождать и вернуться, когда будет необходим. И это – то, что Драко планировал сделать. Он – лорд Малфой, в конце концов! Он никогда не отказывается от того, чего хочет, а Гарри нужен ему.
Они вошли в комнату, чтобы найти Гарри и Ремуса, сидящих на кушетке. Люпин ободряюще улыбнулся, но лицо Гарри осталось бесстрастным. Зеленые глаза были мрачны.
Драко и Северус сели напротив и застыли. Гарри не заставил их долго ждать.
– Я… я сожалею, что так долго молчал, – начал он мягко. – Я… хотел бы знать, согласитесь ли вы… ответить на некоторые вопросы.
– Конечно, – Северус с усилием склонил голову. Гарри вообще избегал смотреть на зельевара, но Драко с облегчением заметил, что на него друг смотрит спокойно. И почувствовал себя обнадеженным.
– Хорошо, я хочу знать, что ты чувствуешь по отношению к магглорожденным, Драко, – Гарри решил, что это самый легкий вопрос для начала разговора.
Драко неотрывно смотрел в его глаза, пока отвечал.
– Я понимаю, что у них в руках потенциальная власть, и они важны для выживания магического сообщества. Я все еще неодобрительно отношусь к ведьмам, волшебникам или магглорожденным, заключающим браки с магглами или рожающими от них детей. Наши традиции и границы нашего мира важны, и потеряв их, мы утратим дух волшебства, а впитывая верования и культуру магглов, разрушим то, что издревле пытаются сохранить чистокровные волшебники. Но я не считаю выходом убийства магглов, впрочем, как и полную отгороженность от них. Мы должны принимать магглорожденных магов, так как попытки оттолкнуть их только вынуждают этих людей цепляться за жизнь магглов, и это недопустимо.
Гарри кивнул.
– Я не все понял, но основную мысль уловил. Спасибо. Я… не думаю, что смог бы когда-нибудь возненавидеть магглорожденных или всех магглов. Я… не хотел бы, чтобы это стояло между нами.
– Этого не случится, – решительно произнес Драко.
– Значит ли это, что ты не станешь последователем Вольдеморта или его идей?
– Нет. Я не собираюсь становиться Пожирателем Смерти. Подобная мысль посещала меня раньше, пока был жив мой настоящий отец, но не теперь. Я и тогда не понимал стремления и сущность Темного Лорда, а сейчас решительно настроен против него. Он – враг Магического мира.
– Ты простишь меня?
Драко был так потрясен вопросом, что взрослая серьезность на его лице тут же сменилось растерянностью.
– Что?..
– Я… поддался предубеждениям против слизеринцев и… не имел права так относиться к тебе. Да, ты отличался от меня, но это не значит, что я должен был отказываться от твоего предложения дружбы. Я должен был узнать тебя получше, прежде чем отталкивать, – Гарри беспомощно пожал плечами. – Я был необъективен.
– Конечно же, я прощаю тебя! – Драко надменно вскинул голову, но тут же улыбнулся и бросился к рванувшемуся навстречу Гарри. Они крепко обнялись.
Северус наблюдал за ними с завистью, потом поймал взгляд Ремуса и отвел глаза. Нет, он не позволит себе откровенности или слабости. Не тогда, когда его собираются отвергнуть.
Мальчики успокоились, и Снейп поднял голову, встречая внимательный взгляд сына. Сил отвернуться не хватило…
– Не знаю, что сказать, – признался Гарри. – Я… люблю тебя и очень благодарен за то, что ты для меня сделал, но одновременно я задет, и смущен, и сердит, и напуган… Я думал, что это ты пытался убить меня, чтобы добраться до Камня… А когда ты был так несправедлив ко мне на занятиях – это было ужасно! Но ты всегда защищал меня, несмотря на то, что ненавидел. Ты считал, что я настолько ужасен, и…
– Я знаю, как считал и что делал, – огрызнулся Северус и дернулся, когда эти слова заставили вздрогнуть Гарри. Его голос смягчился. – Я не на тебя сержусь, а на себя. Я был слепым дураком. И сожалею, Гарри. Знаю, что ты не такой, каким я считал тебя. Никогда таким не был… Жаль, что никто не рассказывал мне, как ты жил. Это, конечно, не многое бы изменило, но… Я, возможно, смог бы помочь тебе.
Гарри кивнул.
– Сейчас я понимаю, что нужно было рассказать, что со мной там происходило. Я все еще не хочу, чтобы кто-либо об этом узнал, но понимаю, что было необходимо с кем-нибудь поделиться. Потому что я действительно нуждался в помощи. И ты помог мне, когда никто другой бы не справился. Я рад, что ты мой отец.
Северус качнулся, будто от удара. Темные глаза на доли секунды расширились, прежде чем он смог вернуть контроль над выражением собственного лица и надеть маску умеренного удивления. Драко что-то прошептал Гарри на ухо, и мальчик рассмеялся, несмотря на слезы, блестевшие в его глазах, потом преодолел расстояние, разделявшее их, и обнял своего учителя. Северус с отчаянием ответил на объятие.
Драко и Ремус улыбались.
Они долго так сидели: Гарри между отцом и Драко, и Ремус у их ног.
* * *
– Мальчики легли? – спросил Ремус, когда зельевар вернулся в гостиную.
– Да, – ровно ответил Северус, опуская голову, чтобы скрыть лицо. Он неуверенно потоптался в дверном проеме, не зная, стоит ли обсуждать то, что случилось ночью, или сразу отправляться спать.
Оборотень принял решение за него.
Он налил в стакан бренди и предложил Снейпу янтарную жидкость с мягкой улыбкой. Северус заставил себя пересечь комнату и принять стакан.
– Как ты себя чувствуешь? – спокойно спросил Люпин, когда зельевар пригубил напиток. Северус вздохнул и принялся изучать огонь в камине, опустившись на диван с левой стороны от своего… любовника.