Вернуться, чтобы вернуться…
Шрифт:
Кто же тогда в первом автомобиле? Люди «компаньонов»!? А что, вполне вероятно, они продолжают проверять меня… Но почему? Не доверяют? Могут… Но в таком случае, они как профессионалы, а по их манере слежения, это действительно профессионалы, должны заметить второй автомобиль. Точно, не могут не заметить!
А если сидящие в этих двух автомобилях заодно друг с другом? Могут же профессионалы допустить, что я их замечу? Могут! Еще как могут! Вот они и разыгрывают вариант, когда один – второй автомобиль «подставляется и засвечивается», а другой – первый следит, как
Хотя, если допустить, что во втором автомобиле не журналисты, и люди в первом и во втором автомобилях не заодно друг с другом, то… То во втором люди Карлоса! Точно! Вот откуда их непрофессиональные действия. Стоп! А почему не полиция? Полиция не может так не профессионально действовать, не должна… Значит… значит все-таки люди Карлоса!
Но почему? Не доверяет мне? Возможно. Решил «прикрыть» меня на случай неожиданностей со стороны «компаньонов»? И это возможно. Если не доверяет, то тогда понятно, почему не сказал мне ни слова о том, что знает, кто в машине. А если решил меня подстраховать? В этом случае он должен был сказать мне, он не может упустить такой случай, не похвастаться. И потом, он так боится их… Да и всячески пытался уйти от ответов на мои вопросы о преследовавшим меня автомобиле.
А если оба автомобиля от Карлоса? Но почему он тогда даже не попытался выяснить у меня: не участвует ли в слежке за мной еще один автомобиль? Не знает о нем! Или пытался скрыть, что знает? И зачем два автомобиля? Демонстрация возможностей? Маловероятно, скорее всего, люди Карлоса только в одном: втором автомобиле, а это означает, что у Карлоса есть свое, очевидно, вооруженное формирование. Банда?
Ай, да Карлос – государственный служащий, политик, опирающийся на бандитов!
Вывод с очень большой степенью вероятности: в первом автомобиле находятся люди «компаньонов», во втором – бандиты Карлоса.
Но бандиты Карлоса не могут не мешать людям «компаньонов», они своими непрофессиональными действиями «засвечивают» их. Людям «компаньонов» придется или договариваться с ними, или, что проще и привычнее для них, «убирать» их».
Томас положил на стол карандаш, скомкал исчерченный лист бумаги и бросил его в камин. Дрова прогорели, мерцали только угольки. Лист вспыхнул и сгорел.
«Вот так всегда. Стоит только на, казалось бы, остывшие угольки бросить лист, как вспыхнет огонь, – подумал Томас. – Все скрытое рано или поздно становится явным».
Он выключил радиоприемник и ушел спать. Не спалось и лежа в кровати, он продолжал размышлять.
«Как же поступить? Сказать и «компаньонам», как я сказал Карлосу, что я заметил слежку? Сказать им, что заметил два автомобиля или один? Если один, то какой из двух: первый или второй? Нет, надо сказать, что заметил и тот и другой. Если они поверили в то, о чем я им дал понять относительно себя, они не должны удивляться, что я обнаружил слежку. Это даже повысит мой авторитет в их глазах и подтвердит то, что я рассказал им о себе.
А говорить ли Карлосу, что я заметил два автомобиля? Он, наверняка, не удержится, чтобы не поинтересоваться как дела, после того, что я ему рассказал. Пожалуй, не стоит, не надо, чтобы он знал, что я такой «наблюдательный». Кстати, интересно: снимет ли он слежку за мной после того, что я ему рассказал, или нет?
Ну, ничего, утро вечера мудренее… Завтра узнаю.»
Томас заснул.
XXI
Разбудил Томаса телефонный звонок.
«Опять Карлос, – подумал Томас, поднося трубку к уху, – кто еще кроме него?»
Но это был не Томас – это был Чиккорелли.
– Нам надо встретиться, – поздоровавшись, сказал он, – и как можно быстрее.
– Доброе утро, – ответил Томас, – хорошо. В десять в автомастерской.
– Будем, – Чиккорелли отключился.
«Что-то произошло, – понял Томас, – иначе он бы не позвонил. Кстати, как он узнал этот номер телефона? Я ему его не давал. Не иначе, как у них есть информатор… Но где: в мэрии или на телефонной станции? Если в мэрии, то это Карлос, никто кроме его не знает этот мой номер телефона. Но Карлос не может дать им его, он боится их… А если он кому-нибудь, хотя бы Хуаните дал его? Если дал, то Хуанита работает на «компаньонов»?! Не верю…»
В половине десятого он был у себя в кабинете в автомастерской. От ворот усадьбы и до ворот автомастерской за ним следовал «хвост» из двух автомобилей.
«Ничего не изменилось, – отметил Томас. – Все по-прежнему».
Без пяти десять в кабинет, предварительно постучав, вошла секретарь – пожилая сеньора Капаримос: – Сеньор Томас, к Вам пришли.
– Просите.
Капаримос вышла, и в дверь вошли Чиккореллли и Гонсалес. По их лицам Томас понял, что они чем-то разозлены.
– Рад видеть, – привстал Томас из-за стола, – присаживайтесь.
– Зачем вы организовали слежку? – садясь, спросил Гонсалес.
– Тот же вопрос я хочу задать вам, – спокойно сказал Томас.
Чиккореллли и Гонсалес уставились на него.
– Зачем вы организовали слежку? – повторил их вопрос Томас.
– А вы заметили? – спросил Чиккорелли.
– За кого вы меня принимаете…
– Значит, заметили, – утвердительно сказал Чиккорелли и посмотрел на Гонсалеса, – заметили и начали следить за нами.
– Не так, – поправил его Томас, – я не следил за вашим автомобилем.
– Не следил? – возмутился Гонсалес. – Конечно, сами не следили, вы организовали слежку.
– Да, не следил, и чей второй автомобиль не знаю, – Томас решил не говорить им о своих подозрениях относительно бандитов Карлоса.
– Значит, вы заметили, кроме нашего и второй автомобиль, и он не только не ваш, но вы даже не знаете, чей он? – уточнил Чиккорелли.
– Да.
Чиккореллли и Гонсалес переглянулись.
– Докажите.
– Доказать? – Томас улыбнулся. – Тут нечего доказывать. Вчера мы пришли к всех устраивающему соглашению. Взяли на себя определенные обязательства, не так ли?