Верные Клятве
Шрифт:
Терра хмыкнула.
– Вэл, у них нет людей. Столичный гарнизон отбыл давным-давно. И ты, наверное, тогда не понял, но столичные гвардейцы тогда покинули не только Северную Длань. Вся стража состоит из северян. Я думаю, они помогут бывшим господам найти дорогу в столицу.
– Ты все продумала, – ошеломленно прошептал Вэл.
Терра вздохнула.
– Приказ о передислокации гвардейцев подписывал мой отец, Вэл. Он хотел усилить охрану замка и увеличить число стражников на улицах Белого Стана. Не очень это ему помогло, правда? – она горько усмехнулась. – А теперь, уйдите, оба. Я хочу побыть одна.
Гарт молча встал и покинул кабинет, Вэл последовал
Ее плечи вновь тряслись.
Глава 15
Время шло медленно и напоминало вязкую жижу болот, окружающих Северную Длань. Каждый день они ждали новых известий из столицы.
«Король отправил войско в западную провинцию, Рик Сэл Ли в бегах».
Спустя несколько дней после этого сообщения Гарту пришло письмо, в котором ему сообщалось, что он вновь становится лордом. Его брат был восстановлен в статусе графа Великого Триумфа. В этом же письме Гарту жаловали звание командира стражи Белого Стана и призывали в столицу для несения службы. Впрочем, данное письмо Гарт проигнорировал.
– Будем считать, что я до сих пор думаю, что снег еще перекрывает дорогу, – заявил он, когда Терра решила осведомиться о его планах.
Снег, кстати, дороги уже не перекрывал. Конечно, до полного схождения снежного покрова было еще далеко, но к началу воскресника сообщение между Северной Дланью и остальными графствами было восстановлено.
«Королевские солдаты освободили Южную Длань. Жан Сэл Ли казнен».
При этом известии Терра почему-то расхохоталась.
– Наконец-то, этот мерзкий слизняк сдох, – прошипела она.
Как и следовало предполагать, северяне восприняли известие о том, что на троне теперь истинный Король, весьма двояко. С одной стороны, падение узурпатора, несомненно, радовало. С другой же… Терра успела слишком многое сделать. И не только для Морошки, но и для всей провинции. При этом сама Наместница это прекрасно понимала, но признавать отказывалась. Первые две недели после получения известия о смене власти, она почти не выходила из комнаты, почти ничего не ела и отказывалась кого-либо принимать. Вэл, Дримм и Гарт все мозги сломали, пытаясь придумать, как выкурить ее оттуда. Подмога пришла с неожиданной стороны. Накануне первого дня воскресника в Северную Длань заявился староста, который, узнав, что Наместница себя больше таковой не считает и вряд ли примет, с какой бы проблемой он ни пришел, лишь усмехнулся.
– Я сейчас вам покажу, как это делается, – заявил он.
Оказавшись на пороге Лесной комнаты, он негромко постучал в дверь.
– Госпожа Лирно! – позвал он.
Молчание было ему ответом.
– Терра! Госпожа Терра!
В комнате послышался какой-то стук, потом они услышали голос Терры.
– Я больше не госпожа, Селвин. И не Наместница. Отстаньте от меня.
Услышав эти слова, староста широко улыбнулся.
– Хорошо, негоспожа Терра. Я вас услышал. Более беспокоить вашу несветлость не буду. И виноградники заодно оставлю, раз уж вы больше не Наместница.
Вместо ответа дверь открылась, и на пороге возникла Терра. Простоволосая, в халате, накинутом поверх ночной рубашки.
– Только попробуй виноградники оставить, Селвин! Я ясно выразилась насчет них!
– Но, негоспожа, вы же более не властны надо мной, так что…
– Этот приказ я отдавала еще в те времена, когда… – она задохнулась от возмущения, когда увидела, что старый Селвин посмеивается.
– Вот видите, это просто, – сказал староста, подмигивая Вэлу. Затем повернулся к разгневанной Терре. – Король еще далеко, госпожа. Так что, если ты хочешь увидеть, как я рублю виноградники, советую тебе одеться, умыться и перестать делать вид, что тебе все равно. Неважно, что говорит Король. Нового Наместника, как видишь, он не прислал и не назначил. Так что, будь добра, встряхнись. Наместница, – последнее слово он выделил.
«Восточная Длань освобождена, Стэр Сэл Ли убит!»
Это известие пришло, когда крестьяне вовсю начали первую пахоту. Кое-где еще оставался снег, в лесах он будет лежать до лета, но поля были расчищены, следовало приниматься за работу.
Несмотря на то, что слова старосты некоторым образом встряхнули Терру, полностью вернуть ее в строй они не смогли. Конечно, она перестала запираться, решала какие-то мелкие вопросы, но инициатива покинула ее, казалось, навсегда. Единственное, что, казалось, ее еще занимает это отправка Дримма и Вэла «по домам». Она каждый день заводила разговор, что им не следует быть в замке и давно пора заняться своими землями, но тщетно. Однажды она попыталась им это приказать, но Вэл сделал вид, что не услышал, а Дримм ядовито ответил, что она больше не Наместница, так что власти над ним не имеет, чем сильно ее обидел.
Но вскоре им стало не до обид.
«Король Ксандр принял решение лично посетить северную провинцию».
Лично.
Терра при этом известии почему-то сильно возбудилась. Полдня бегала по замку без всякой цели, пугая всех, кто встречался на ее пути, горящими, как угли глазами, затем вызвала к себе портниху и заказала ей платье, самое красивое, которое та сможет сшить за неделю, которая понадобится Королю, чтобы добраться до Северной Длани.
– Умирать надо красивой, правда, Вэл? – сказала она, когда он все-таки поинтересовался, к чему эта суета.
Умереть красиво? Вот в чем ее цель?
Нет, Наместница, умереть тебе здесь никто не даст.
Сообщения стали сыпаться каждый день, и время понеслось, как быстрая река.
«Король посетил Ловну».
Восемь дней пути. Терра отправляется со старостой наблюдать, как рубят виноградники.
«Король Ксандр прибыл в Лисс».
Пять дней пути. Виноградники вырублены, и Терра заявляет, что свою миссию она полностью выполнила.
«Он в Дарне».
Три дня пути. Эффи дошивает платье. Терра запирается в Лесной комнате и никого к себе не пускает.
«Кайрен».
Соседнее графство. Завтра он будет здесь. Вэл и Дримм посвящают Гарта в свой замысел.
Северная Длань замерла в ожидании.
Вэл стоял на крыше Дозорной башни и вглядывался вдаль. Уже давно рассвело, но сегодня в Морошке было тихо, как и в замке, в тени которого она стояла. Рынок так и не открылся. Время от времени был слышен лай собак или шум скотины, но люди сегодня, как будто вымерли.