Верный домоправитель
Шрифт:
– А вы говорили, что видели его близко.
– Более того, даже разговаривал! Чтобы лучше было видно первого космонавта планеты, я встал на какое-то возвышение, стою, смотрю. Гагарин, раздавая автографы, улыбается, разговаривает, шутит. Потом, видно, вспомнил о чем-то, поднял обе руки вверх, вот так, соединил ладони лодочкой и с криком «Пропустите, братцы!» стал пробираться сквозь толпу. И прямо выскочил на меня! Я без промедления достал пригласительный билет и говорю:
– Юрий, подпиши, пожалуйста! Я тоже майор, как и ты!
Он посмотрел на меня, улыбнулся и спросил:
– Что
– Напиши: на долгую память от майора майору.
Он вынул маленькую ручку с красными чернилами и написал то, что я его просил. Пожал мне руку и быстрым шагом пошел к выходу.
– Да, вам действительно есть, что вспомнить! – восторженно произнес я. – Как вы думаете, Юрий Алексеевич был верующим человеком?
– Уверен, что да. К кому он обращался, когда задыхался в тесном космическом корабле во время полета? К Богу! Больше не к кому… А ты знаешь, почему для первого полета человека в космос выбрали именно Юрия Гагарина? Нет? Сейчас расскажу. Записывать успеваешь? Это мне очевидец рассказал.
За несколько дней до полета, когда еще было не известно, кто полетит, Королев построил по росту группу космонавтов из шести человек. Подходит к первому и спрашивает: «Как вы себя чувствуете?» Тот отвечает: «Хорошо. Готов выполнить любое задание!» Примерно так же отвечали и все остальные космонавты. С каждым новым ответом настроение главного конструктора Королева Сергея Павловича портилось. Вот он подошел к Гагарину.
– Ну что, вы тоже прекрасно себя чувствуете и готовы выполнить любое задание? – спросил, еле сдерживая гнев, Королев.
– У меня ужасно болит голова, но, если нужно, я готов выполнить любое задание, – ответил, превозмогая боль, Юрий.
– Что же это происходит? – закричал Сергей Павлович. – Вчера всем вам на ужин дали таблетку, от которой у вас сейчас у всех болят головы, но лишь один Гагарин признался в этом честно. Другие солгали!
После этого случая и решился вопрос, кто полетит в космос первым.
– Как много нового я сегодня узнал! – Я не мог сдержать восхищения.
– Есть у меня для тебя, брат дорогой, одна необычная история. Еще чайку?
– Спасибо. Можно. И чай у Вас какой-то необыкновенно вкусный!
– Распробовал? То-то… Ты, наверное, слышал про Карибский кризис? Тогда чуть было война не началась. Я во всем этом был непосредственным участником.
– Расскажите, пожалуйста, поподробнее, только не быстро, я буду записывать.
– К началу этого события мне было тридцать пять лет, но я уже был майором госбезопасности, должность была хорошая, квартира в Москве. Был тогда женат, дочке семь лет, как раз собиралась в первый класс. Все складывалось хорошо, но, видимо, раздражал я кого-то своей независимостью. Язык английский хорошо знал – свободно разговаривал, завидовали, наверное. В общем, в конце августа 1962 года вызвал меня главный мой начальник – генерал. Усадил в свое кресло, закрыл на замок дверь и негромким голосом говорит:
– Я представил тебя к очередному званию, будешь начальником отдела, но все это после командировки на Кубу. Ты человек неглупый, все понимаешь. Положение в мире сложное. На борту будет ценный груз для нашей военной базы. Сопровождать будешь негласно, как представитель Внешторга. Есть риск захвата груза. Вас будет сопровождать подводная лодка, но, сам понимаешь, лучше иметь своего человека на борту. Когда поймешь, что до захвата судна остались считанные минуты, – передашь радиограмму, тебе выдадут специальный передатчик. Будем надеяться, что ничего не случится. Детальные инструкции получишь у Семеныча. Как обратно доберешься – ко мне с отчетом. Все. Свободен.
К тому времени я уже имел опыт успешного участия во многих операциях. Чего только не пережил – потом расскажу как-нибудь. Так что у меня выработалось такое особое чутье на опасность. Оно мне в этот момент подсказало, что происходит что-то очень серьезное. Когда генерал со мной разговаривал, отводил глаза, смотрел в сторону. С последними словами он поднял меня из кресла и стал легонько подталкивать к двери. Странное поведение, а ведь мы с ним под пулями вместе… В общем, по дороге из приемной генерала до кабинета Семеныча я думал, как отказаться от командировки. Так ничего не придумав, переступил порог владений самого опытного полковника Управления. Тот тоже вел себя необычно: небольшая инструкция, и Семеныч выносит из соседней комнаты такую штуку – размером с портфель.
– Это рация, немножко измененная форма, с подобными ты уже работал. Текст выучишь и уничтожишь. Особенность этой штуки в том, что сигнал поступает кому надо, быстро и по назначению.
– Но мы же обычно проводили тренировочные занятия, чтобы я привык к технике.
– Нечего тут тренироваться! – довольно грубо отрезал полковник. – Передатчик будет опломбирован, использовать только в случае чрезвычайной угрозы! Вот таблетки, чтобы не спал. Все твои вещи будут уже на корабле. До свидания!
Мои подозрения усилились. Оба офицера что-то не договаривали. Но что мне оставалось делать? Как я мог увильнуть? Да никак. У меня семья, родители собрались переезжать в Подмосковье. Новая должность, звание, а значит, зарплата и возможности мне были нужны. Так что через несколько дней ранним утром я поднялся на борт большого торгового судна. Погрузка закончилась, как я узнал потом, только накануне ночью. Какие-то контейнеры. По документам – оборудование для сахарного завода. Со мной на борт поднялись больше сотни человек, в основном мужчины. Я подумал, что это очень хорошо, не буду привлекать внимания.
Когда Севастополь скрылся за горизонтом, я начал аккуратно знакомиться с обстановкой. Официально груз сопровождал большой полный мужчина, с ним была сестра его жены, как я позже узнал, и дети – два мальчика лет шести. Мужчину этого звали Ипполит, необычное имя, вот я и запомнил. Он постоянно громко разговаривал, наверное, был глуховат. Я заранее по карте определил потенциальные угрозы, чтобы знать, в какой день и час нужно быть особенно внимательным. Спал мало, но к таблеткам не притрагивался: знал, что у них уж очень сильное действие, думаю, это был наркотик. Несколько раз пытался подойти к грузу. Какой там! Не подступиться: охрана, и толстяк этот постоянно подбегает, пломбы проверяет.