Вероника
Шрифт:
Выехав на трассу, Яна не могла позволить поработившим её чувствам отвлекать от руля, а засим переключила плей-лист на какую-то радиоволну с вечными рекламными вставками. В городе, проезжая район, где проживал Стас, она посмотрела на высокое здание, откуда всё время его забирала. Уже смеркалось, и во многих окошках горели жёлтые огни. Его окно тоже выходило на эту сторону, но Стас настолько потерялся, что даже не заметил, как стемнело. У него в квартире тоже было темно. Глядя на проезжую часть, он видел потоки автомобилей, которые никогда не прекращались. В такие моменты он мог по долгу стоять у окна, забывая о течении времени. В голове его по-прежнему
Стас вытащил из горки бычков самый длинный, с намерением выжать из него хоть какую-то крупицу никотина. Зажав в губах остаток сигареты и чиркнув зажигалкой, он тут же выронил причиндалы из рук и начал нюхать ладони, прижав к лицу – на них всё ещё оставался запах Яны. Она не любила парфюм, поэтому Стас мог отчётливо улавливать тонкий вкус вожделенной женщины с чуточкой ванили – видимо от геля для душа. Чудесный был аромат, способный сделать из влюблённого человека наркомана со стажем. Несколько часов вплоть до глубокой ночи Стас дышал воспоминанием прошедшего дня, втягивая воздух сквозь пальцы. Раньше подобный эффект был от Вероники, после того, как она проводила с ним весь день, и он старался по долгу не мыть руки, чтобы присутствие дочери оставалось с ним хотя бы до конца вечера. Но то были отцовские чувства, нагоняющие тоску по ребенку. В случае же с Яной, Стас решил действовать по другому и избавиться от чар лесной нимфы. Он резко встал с кровати и отправился в ванную использовать безотказное оружие под названием мыло.
Глава 8
Новый день для Стаса начался поздно, так как заснул он с приходом рассвета. До этой самой ночи он постоянно думал о Веронике, а теперь на смену маленькой девочки пришла женщина.
Телефон его не подавал признаков жизни из-за севшей батареи. Подключив аппарат к электросети, он обнаружил несколько сообщений от Яны с попыткой связаться с ним с раннего утра. Перезванивать он естественно не стал. Но нетрудно было догадаться, что скоро начнут поступать новые звонки.
Стас включил беззвучный режим и занялся приготовлением своего фирменного и единственного блюда – яичницы. Его голову с самого пробуждения занимали разные мысли, но активнее всего там крутились последние минуты, проведённые на природе. Он не мог не думать об этом, ведь всё ему напоминало о прекрасных моментах у заросшего озера. На кухонном столе стоял новый набор из глиняного заварочного чайника и двух пиалок (однажды он проговорился, что любит зелёный чай, и Яна поспешила преподнести скромный подарок). А ещё рядом лежал автопортрет углём с красивой подписью в уголке, который Яна сделала всего несколько дней назад. Но и тут он не остался равнодушным, и незамедлительно спрятал все новые вещи в далёкий шкаф, чтобы не мозолили глаза.
Через некоторое время Стас проверил сотовый. Там было несколько пропущенных вызовов от Яны и один от Алисы. Про последнюю он совершенно позабыл, и даже немного удивился, прочитав её имя.
– Привет, Алиса! – сказал он, перезвонив.
– Здравствуй, дорогой, – последовал ответ. – Как твои дела? Что нового расскажешь?
– Дела, как сажа бела. Чего это ты вспомнила про меня?
– Я и не забывала о тебе. А вот ты совсем плохой
– Да, неловко вышло. Но я же говорил тебе, у меня кое-какие проблемы возникли. А потом я простудился и вообще не выходил из дома. Ты же знаешь, какая весной погода опасная.
– Да ладно тебе, Стас, только вот оправдываться передо мной не нужно, я же не последняя дура. Так я и поверила, что ты целый месяц болел.
– Для тебя это так важно?
– Нет, можешь не говорить настоящую причину. Я просто так тебе позвонила, поболтать. Так что у тебя происходит? Нашёл новую работу?
– И не думал искать.
– Всё ясно с тобой. Ну хоть пить-то перестал?
– Это не похоже на простую беседу. Если ты хочешь достать меня, то продолжай в том же духе.
– О боже, Стас, перестань уже быть козлом. Я интересуюсь твоей жизнью, потому что ты мне небезразличен. Но если ты продолжишь грубить, то я просто-напросто вычеркну тебя из списка контактов.
– Хорошо, только не обижайся. Нам бы встретиться не помешало. На этот раз всё будет без осечек, обещаю.
– Сегодня не могу, у Арсения день рождения, и вечером у нас гости. Давай на днях созвонимся.
– О, поздравляю вас! Шесть лет, значит уже?
– Спасибо! Да, нам шесть. На следующий год в школу пойдём. Сейчас вот уже готовиться начали: читаем, пишем, с математикой знакомимся. Даже самой интересно.
– Представляю. Будешь все предметы заново проходить.
– Ой, и не говори. Хоть вспомню что-то. Я же не особо блистала среди учащихся.
– Ну вот, у тебя будет вторая попытка получить знания. Я бы тоже не прочь школьную литературу перечитать, задачки лёгкие по решать. Но надо мной судьба посмеялась в этом плане.
– Прости, я не хотела эту тему заводить. Само как-то получилось.
– Ничего-ничего, ты же не виновата, что я не поведу Веронику в первый класс.
– Стас, пожалуйста, не грусти.
– Пока, Алиса. Я сам тебе позвоню в ближайшее время.
Стас прервал связь и погрузился в задумчивость о великолепных школьных днях, которые должны были начаться у его дочери, будь она жива. Забирая её из сада, он часто представлял, что настанет время, и он будет приходить за ней в школу, может быть даже, посещать родительские собрания и гордиться успеваемостью сметливой девочки. Он знал наверняка, что Вероника бы преуспевала в учёбе, в отличие от него самого. С большим восторгом он всегда рассказывал знакомым, как она в свои четыре года уже умела читать, почти как взрослая, и даже свободно складывать и вычитать двузначные числа. Девочка не особо любила, когда вместо развлечений папа загружал её какими-нибудь занятиями, но зато всегда всё выполняла на ура, что приносило Стасу бесконечную радость за своё дитя. И он прямо-таки умилялся, представляя линейку на первое сентября, Веронику среди других детей, в клетчатой юбке и белой блузке с любопытными глазками, бегающими по сторонам.
"Да к чёрту эти мысли, – подумал он. – И угораздило же меня завести этот разговор".
Он уставился в окно, но только не на двор или магистраль, как обычно. Внимание его привлекла одинокая птица, летящая далеко в небе. Он наблюдал за ней, пока она не превратилась в точку и не исчезла совсем. Вместе с ней улетели все нахлынувшие воспоминания, от которых Стас так ловко прятался, пока проводил время в лесу. А ещё ему жутко хотелось курить, что аж под ложечкой сосало. И запах от переполненной пепельницы только подливал масло в огонь его лёгких.