Версальский утопленник
Шрифт:
— И немедленно посвятите господина комиссара в ход вашего расследования, — сладко-угрожающим тоном проговорил Бурдо.
— Собственно, мне нечего сказать, — бесцветным голосом ответил Ренар. — Королева приехала в Париж, на бал в Оперу. Вернулась она очень поздно. Ее свита не представляет, в какой момент могли украсть драгоценность. Это могли сделать как вечером, так и ночью.
— А сопровождавшие королеву слуги?
— Кто из тех, кому повезло попасть на службу к Ее Величеству, рискнет совершить такое преступление?
— А что говорит по этому поводу госпожа Ренар?
— Ничего.
— Совсем ничего? — поинтересовался Бурдо.
— Согласитесь, не слишком удобно расследовать дело, которое нельзя разглашать, жертву которого нельзя упоминать и даже украденный предмет — и тот нельзя называть! Если вам удастся раскрыть это преступление, что ж, значит, я не справляюсь со своей работой.
— Остается лишь узнать, почему вас, всегда занимавшегося надзором за книгопродавцами, неожиданно назначили вести расследование, столь далекое от ваших повседневных занятий?
— Задайте этот вопрос тому, кто вправе на него ответить. Я же только могу сказать, что мое присутствие в покоях королевы не требует оправданий, ибо моя жена работает у Ее Величества.
— И тем не менее нам придется сунуться в ваш огород и попытаться понять, остались ли там следы. И сравним наши результаты. Это поможет делу. Факты, люди, время — все придется выяснять заново, заново сравнивать и анализировать. А вы будьте столь любезны и предоставьте в наше распоряжение ваши отчеты и записки, составленные вами в ходе следствия.
Инспектор со снисходительной усмешкой взглянул на Николя.
— Как вы это себе представляете? Принимая во внимание характер расследования, я отчитывался напрямую — Ленуару и королеве.
Бурдо раздраженно закашлялся.
— Вас послушать, так ни обстоятельств дела, ни возможных подозреваемых не существует вовсе. Вы хотите сказать, что не произвели даже простейших обысков у ювелиров, ростовщиков и скупщиков краденого, способных приобрести пропавший предмет и распродать его по частям? Ведь это стандартная процедура, когда речь идет о краже бриллиантов!
— Разумеется, вы настоящий златоуст. Однако все те же причины воспрепятствовали проведению рутинных процедур.
— Понятно, — кивнул Николя, — боюсь, о чем бы мы ни спросили, мы не сможем вырваться из заколдованного круга, именуемого «секретным делом». Не рассчитывайте, что это последняя наша встреча. Начальник полиции желает говорить с вами. Полагаю, вы будете столь любезны, что без задержки явитесь к нему на рассвете.
Дергая себя за манжеты, Ренар молча удалился. Тотчас появился довольный папаша Мари. Николя сел за стол и принялся писать записку.
— Что вы оба с ним сделали? Он ушел, поджимая хвост, словно побитая собака.
— Ты даже не знаешь, какое точно слово ты нашел, — воскликнул Бурдо и громко расхохотался.
Стоя под портиком старинного тюремного замка, друзья обменялись впечатлениями.
— Пьер, какое у тебя сложилось мнение об этом типе?
— Мошенник старой закалки. Но ты не пытался искушать его.
— Он не предоставил мне такой возможности. Он балансирует между наглостью и лицемерием. Уверен, у него есть поддержка. Он давно строит свою карьеру.
— Когда он увиливал от твоих метких вопросов, его бросало то в жар, то в холод.
— А сколько всего он наговорил, чтобы ничего не сказать? Что мы, в сущности, узнали? Памфлет — будет видно, драгоценность королевы — будет видно.
— Поживем-увидим, свиньей будет тот, кто не сдержит обещания.
— О да, суп горшка стоит. Надо будет научить этим поговоркам Семакгюса. Возвращаясь же к нашему хитрому лису [27] , скажу, что такого краснобая утопить хочется.
27
Ренар (renard) (фр.) — лисица, лис.
Николя достал из-за обшлага только что написанную записку.
— Пьер, ты довезешь меня до улицы Монмартр, а потом поедешь в полицейское управление, где немедленно вручишь этот листок Ленуару. В нем я прошу Ленуара либо удержать Ренара в Париже, либо отправить его куда-нибудь на весь день. Я не уверен, что из допроса прислуги в Версале выйдет толк, если он заранее предупредит о моем прибытии.
Бурдо высадил Николя на улице Монмартр. В доме стояла тишина, и только из пекарни доносился глухой шум: там растапливали печь для утренней выпечки. На кухне, устроившись на плетеном стуле, дремала Катрина с тряпкой в руках. Он не стал ее будить. Нередко после долгого рабочего дня она, не в силах подняться к себе в комнатушку, засыпала прямо на кухне. Он ни разу не пожалел, что взял ее к себе на службу. Что бы стало с ней без него? Либо улица, либо богадельня. Он привязался к ней, и она отвечала ему не менее горячей привязанностью. Своей грубоватой нежностью она напоминала ему его кормилицу Фину, наполнившую его детство, проведенное в доме каноника Ле Флока, заботой и лаской.
Образцовая хозяйка, бывшая маркитантка питала почти дочернюю привязанность к Марион и Пуатвену, и они отвечали ей такой же любовью. Она взвалила на свои плечи всю их работу, которой оба в силу возраста, к великому их сожалению, более не могли заниматься. Сам он всегда получал от нее добрые советы, проникнутые крестьянским здравомыслием и обогащенные опытом, полученным ею в солдатских лагерях и во время войн. Она была настолько бесхитростна, что, не задумываясь, говорила только правду, не считаясь с тем, что та иногда звучала грубо и нелицеприятно. Взяв свечу, он начал подниматься к себе в апартаменты, но неожиданное появление Мушетты заставило его остановиться. Он стоял, погруженный в собственные мысли, а кошечка, помахивая поднятым вверх хвостом и нежно мурлыча, терлась о его ноги.
Анализируя разговор с Ренаром, он не мог найти ни единой зацепки, способной пробудить его интуицию. За каждым словом скрывался некий смысл, заключавшийся в том, что, в сущности, смысла не было никакого. Только одна деталь поразила его во время беседы с инспектором. Но сейчас он никак не мог вспомнить, что это была за деталь, и никакие усилия успеха не принесли.
Тогда он решил положиться на необъяснимое свойство своей памяти, не раз выручавшее его во время следствия. Свойство это заключалось в том, что в нужный момент утраченная деталь непременно всплывала и вставала точно на свое место.