Вершина кучи
Шрифт:
— У меня нет времени читать книги!
— Оно у вас появится, поверьте.
— Что вы имеете в виду?
— Если вы не проявите немного сообразительности, то вам, возможно, придется провести долгие послеполуденные часы в тюремной камере.
— Это дешевая попытка меня напугать.
— Да, это так, — не отпирался я.
— Зачем вы это делаете, если не хотите получить от меня деньги?
— Мне нужна информация.
— Вы же сами только что сказали, что я не должна никому ничего рассказывать, кроме моего адвоката.
— Я сказал: в том случае,
— Что еще вы хотели бы знать, мистер Лэм?
— Гарванза, — произнес я. — Когда-нибудь слышали от мужа это имя?
На этот раз уже не было никакого сомнения, что в глазах ее мелькнул неподдельный интерес, но тут же лицо опять стало бесстрастным.
— Гарванза, — медленно произнесла она. — Я где-то уже слышала это имя.
— Ваш муж никогда с вами не говорил о Гарванза?
— Нет, не думаю. Он очень редко обсуждал со мной свои дела. Не знаю, я совсем не уверена, знал ли муж мистера Гарванза или нет.
— Когда я назвал имя Мередит, вы спросили, мужчина это или женщина. На вопрос о Гарванза вы сразу стали отрицать, что слышали его, не поинтересовавшись, мужчина это, женщина или девушка.
— Или маленький ребеночек Гарванзочка, — с сарказмом съязвила она.
— Совершенно верно!
— Я боюсь, мы с вами не сможем поладить, мистер Лэм.
— Не вижу причин, почему бы и не поладить. По-моему, мы уже почти поладили.
— Я так не считаю.
— Как только вы перестанете строить из себя оскорбленную добродетель, чтобы как-то прикрыть промашку, которую вы совершили, когда я произнес имя Гарванза, чувствую, что мы с вами сразу станем друзьями.
Ее серо-голубые глаза внимательно, изучающе рассматривали меня, и эти пять секунд показались мне несколькими длинными минутами. Потом она сказала:
— Да, мистер Лэм. Он знал Габби Гарванза. Я не в курсе, насколько близко они были знакомы, но слышала, как он говорил о Гарванза. Когда же прочел в газетах, что Гарванза ранен в Лос-Анджелесе, то был очень обеспокоен. Я точно знаю. Он старался, чтобы я этого не поняла, но я-то видела, что это так. Ну вот и ответ на ваш вопрос. Теперь в какую сторону двинемся?
— Теперь-то мы только и начнем говорить по-настоящему, миссис. Гарванза когда-нибудь звонил сюда, к вам домой?
— Я слышала, как муж упоминал однажды это имя, они были знакомы. Кстати, не знаю, когда точно был ранен Гарванза… Дайте подумать… Это было в четверг, перед тем, как исчез мой муж. Он читал газету и внезапно удивленно вскрикнул, издав какой-то звук, будто его душат. Это случилось во время завтрака. Я посмотрела на мужа, и мне показалось, что он чем-то подавился, стал кашлять, схватил чашку с кофе, стараясь запить застрявший кусок жидкостью, но кашель продолжался, — он, делая вид, что кусок не проходил, притворялся.
— И как вы поступили?
— Я сделала вид, что поверила ему, поднялась и несколько раз постучала его по спине, посоветовав, что надо пониже опустить голову между колен, и приступ пройдет. Он так и сделал. Через несколько мгновений перестал наконец кашлять, улыбнулся и сказал, что кусочек тоста попал ему в дыхательное
— Вы знали, что он говорит неправду?
— Конечно!
— И что же вы сделали?
— После того как он уехал в офис, я взяла газету, развернула ее на том месте, где он ее сложил, когда читал, и сразу увидела статью, которая его так разволновала. Это была статья о гангстере из Лос-Анджелеса, которого ранили накануне. Невозможно представить, почему это могло так огорчить Джорджа, но я запомнила тот случай. В газете было сказано, что рана не смертельна и что гангстер выживет. Я видела, что муж чем-то сильно расстроен, так было и в воскресенье, и в понедельник. Когда он мне сообщил, что собирается ехать на шахту во вторник, то окончательно убедилась, что нападение как-то связано с тем, что его беспокоило все последние дни.
— Может быть, я все-таки прав, и у вас есть молодой любовник? В любом случае в ваших интересах, миссис Бишоп, чтобы дело было расследовано до того, как вмешается полиция.
— Я не могу понять, — ответила она задумчиво, — что в вас такое есть, что вы позволяете себе говорить вещи, за которые хочется вам влепить пощечину… Но вам это сходит с рук. Мне даже кажется, что порой в нашем разговоре вы вполне искренни.
— Да, это так, но вы все-таки не ответили на мой вопрос. Насчет любовника.
— Нет, мистер Лэм, вы не правы… У меня нет никакого любовника, и мне абсолютно наплевать, что предпримет полиция.
— Поговорим о вашем прошлом?
Она опять внимательно посмотрела мне прямо в глаза, надолго задержав свой взгляд:
— Мне не нравится этот вопрос.
— Вы столь ранимы?
— На такие вопросы предпочитаю не отвечать. В любом случае вам дана вся информация, которая у меня была, потому что, как мне кажется, вы на правильном пути. Пока полиция не начала меня подозревать — а очень скоро это случится, — мне бы хотелось избежать подобного неприятного момента. Да, это так: шесть недель назад мой муж завещал свою страховку мне.
— Вы этого еще не говорили полиции?
— Меня об этом не спрашивали.
— Расскажите об этой шахте в Сискийо-Каунти.
— Она принадлежит одной из компаний моего мужа, — дело в том, что у него несколько компаний.
— А в каком месте, скажите поточнее, расположена эта шахта?
— Где-то в долине Сейад, в малоосвоенных местах.
Это — дальняя часть графства Сискийо.
— Что там стряслось, на этой шахте?
Она улыбнулась. Ее голос приобрел интонацию родителя, терпеливо объясняющего непонятное своему неразумному дитяти:
— На шахте работают люди. Они добывают руду, которую конвейерами поднимают на поверхность и грузят в стоящие на путях вагоны. Затем руду доставляют на сталеплавильные заводы.
— Они тоже принадлежат корпорации вашего мужа?
— Да. Он их контролировал.
— А что происходит потом?
— Он получает чек от сталеплавильной компании за то количество металла, которое содержалось в руде.
— Чеки бывали на большие суммы?
— Думаю, что да. Мой муж делал большие деньги.