Вершина счастья
Шрифт:
Он ласкал ее, расписывая достоинства каждой части тела, проводя по нему рукой. Девлин целовал и гладил, открывая каждое крошечное местечко, чувствительное к его прикосновению.
А теперь он решил показать, как возбуждать его. Мередит училась охотно, хотя и пыталась сохранить достоинство и застенчивость. Как чудесно превращать Джереми в горячую, трепещущую от желания массу. Ее поражало, что ее неумелые прикосновения могут сделать его кожу горячей, заставить мускулы подергиваться и напрягаться или срывать те сладостные, невразумительные стоны мучительного наслаждения с губ Девлина.
Джереми был изумлен не меньше Мередит. Хотя он и хотел ее страстно, но предполагал, что его пыл быстро охладеет. Однако Девлин обнаружил совершенно необъяснимое: он желает Мередит все время. По-видимому, чем больше Джереми обладал ею, тем больше хотел. Вначале сдержанность Мередит бросила ему вызов, но теперь… Она так счастлива трогать и целовать его, почти не испытывая робости и страха, как многие женщины. Мередит росла такой нескладной, что окружающие ее взрослые даже и не старались позаботиться, чтобы она строго охраняла свою бесценную девственность. Ей не читали нотаций и не предостерегали от порочных мужчин и ее собственной слабой натуры. Мередит не приходилось сдерживать слишком пылких поклонников и подавлять собственные желания. Поэтому ее страсть теперь выдавалась беспрепятственно, правда, после того, как она сумела преодолеть первоначальный страх и стыдливость из-за предполагаемого отсутствия красоты. Мередит — пылкая натура, однако без пресыщенного мастерства продажной женщины.
Еще больше удивлялся Джереми, что она не надоедала ему, даже когда они не занимались любовью. Разговор Мередит отличался остроумием, тонкими замечаниями. Она могла говорить на любую тему, даже если вопрос был ей незнаком. Мередит быстро училась всему новому и мгновенно все схватывала.
Джереми думал еще раз сходить к земельному агенту и сказать, что решил не продавать « Мшистую заводь», но отложил это дело на потом, предпочитая развлекаться с Мередит в их комнате в гостинице. Он ведь говорил Эмерсону, что свяжется с ним, когда надумает совершить продажу. Если же не писать агенту, то дело заглохнет само собой.
В день отъезда из Чарлстона, утром, Девлин разбудил Мередит поцелуем и выбрался из постели, чтобы побриться и одеться. Она зевнула, сонно потянулась и села на кровати, наблюдая за ним.
Мередит была без рубашки, взлохмаченные волосы рассыпались по плечам непослушной массой, частично скрывая грудь, а одеяло, скомканное и помятое, лежало вокруг нее. Она больше не испытывала смущения, что муж видит ее в таком виде.
Ей не хотелось уезжать. Хорошо бы провести еще несколько дней наедине с Джереми, подальше от тревог и забот «Мшистой заводи». Хотелось, чтобы и в будущем у них возникла такая же возможность, хотелось свободы и счастья. Здесь им не нужно играть определенные роли, как дома. Теперь она должна будет стать дамой и хозяйкой плантации. Означает ли это, что Джереми больше не захочет видеть ее в постели в качестве страстной и горячей партнерши? Может, он потребует от нее быть настоящей леди? Неожиданно Мередит вспомнила разговор с Опал о мужчинах. Неужели они действительно хотят, чтобы их жены оставались целомудренными даже с ними? Но ведь Джереми всегда требовал обратного. Возможно, это из-за необычности окружающей их обстановки…
— Дорогой, могу я задать тебе вопрос? — неуверенно начала она. Конечно, тема казалась сложной, но их отношения стали такими открытыми и свободными, что он наверняка будет честен с ней. — Опал кое-что сказала мне однажды… Ну, на нашем свадебном вечере… И вот я все спрашиваю себя, правда ля это…
Он внимательно взглянул на нее.
— Что именно?
— Ну, она сказала, что мужчины ожидают от своих жен чего-то иного. Я имею в виду, от того, что хотят видеть в любовнице…
Девлин продолжал небрежно водить бритвой по щеке.
— Думаю, да. Добродетель обычно ценится в жене больше всего. Ни один мужчина не хочет быть женатым на шлюхе, — наконец спокойно произнес он.
Мередит похолодела. Значит, все сказанное Гамильтон — правда. Она почти не могла продолжать, но нужно же удостовериться до конца. Мередит не хотела оттолкнуть Джереми своими грубыми поступками дома, когда они вернутся туда. Выходит, придется скрывать свои желания.
— Значит… значит, ты предпочел бы жену, у которой нет… опыта?
— Ты имеешь в виду, которая не знала другого мужчину? — Он нахмурился, пытаясь представить, что бы почувствовал, если бы обнаружил — Мередит не является девственницей, и почувствовал отчетливый укол ревности.
— Нет. Я имею в виду, ты бы предпочел жену, которая не… ну… не получала бы удовольствия в постели?
Он развернулся к ней, изумленно вскинув брови.
— Бог мой! Нет! Куда лучше быть с женщиной, которая хочет меня и получает удовольствие от моих прикосновений и ласк. — Его голос стал хриплым. — Например, как ты. — Девлин помолчал. — Мередит, что означает этот допрос?
— Так сказала мне Опал. Она еще говорила… я должна помнить, что мужчинам нравятся другие качества в жене… Они хотят добродетельную женщину, принимающую авансы супруга, но не находящую в них большого удовольствия.
Джереми презрительно закатил глаза.
— Какая чушь! Не могу, конечно, говорить за других мужчин, но если бы ты получала удовольствие со мной, а потом притворялась бы, что это не так, чтобы выглядеть добродетельной, я, наверное, свернул бы тебе шею вот этими руками. Опал Гамильтон — просто ревнивая… дура.
Волна облегчения окатила Мередит, но последние слова насторожили ее. С чего бы Опал Гамильтон ревновать, если она не спала с Девлином и не хотела, чтобы другая женщина наслаждалась ласками, которые она познала? Неужели он был с ней? Мередит очень хотелось спросить, но даже ее нынешняя смелость не распространялась настолько далеко. Да, по правде говоря, она и не хотела знать об этом.
Джереми закончил бритье и взглянул на нее, неподвижно застывшую на кровати.
— Ну, и о какой же еще глупости ты мечтаешь? — ласково поддразнил он. — Скажу тебе правду, Мередит… Если ты сейчас же не набросишь на себя какую-нибудь одежду, я не устою перед соблазном забраться в постель — и наша лодка уплывет без нас.
— Правда? — она довольно улыбнулась.
— Конечно.
Ее поразительное рвение к комплиментам трогало Девлина. Что за чудесная женщина таилась внутри нее так долго! Кто поощрял ее так мало ценить себя? Возможно, эти чертовы Уитни! Хотя сам он тоже приклеил ей ярлык нескладной и непривлекательной женщины, когда впервые увидел.
— Ты чрезвычайно соблазнительное создание, сидящее среди смятых простыней с выглядывающей через волосы грудью… Это почти открытое предложение к…
— Почти?
Она чувственно улыбнулась, обещая глазами: блаженство, которое он так хорошо знал.
— Проклятие! — выдохнул он. — Да ты же настоящая соблазнительница! А теперь вставай и одевайся, не то я за себя не отвечаю.
Мередит соскользнула с кровати, быстро облачилась и уложила волосы так, как нравилось Джереми. Когда они вернутся на «Мшистую заводь», она обязательно попросит Лидию показать Бетси, каким образом сооружаются прически. При мысли о Чандлер сердце Мередит провалилось куда-то в область живота. Это еще одно неприятное обстоятельство, от которого она оставалась свободна все это время. «Бросит ли он меня и вернется к ней? — с отчаянием подумала Мередит. — Выдержу ли я такое? А может, Девлин оставит при себе нас обоих, используя то одну, то другую, смотря по тому, какая блажь придет ему в голову? Лучше бы Джереми никогда не встречал Лидию! Он сейчас превозносит мое тело, но, сравнив его с телом Чандлер, забудет об этом…»