Вертел я ваши кланы! Том 6
Шрифт:
— Аврора, если будут звонить Семёну — поговори, хорошо? — я сел на стул подальше от трупа.
— Да, разумно, — согласилась Аврора. — Но только если кто-то из заговорщиков.
А через секунду рядом со мной показалась Эш.
«Ну и что ты думаешь, Михаил?» — спросила она, взяв в руки одну из монет.
У меня глаза вылезли из орбит. Но потом я вспомнил Рики.
«Не удивляйся, я всё же почти богиня, хоть и почти забытая, — Эш улыбнулась и попробовала монету на зуб, потом лизнула. — Пустая».
«В каком смысле пустая?» — не понял я.
«Простой портальный маяк, но не связана ни с кем. Не
Она прошлась ладонью вдоль тела Ефимова сверху вниз, и вытащила ещё одну монету из кармана брюк. Повторила свой «экспресс-анализ».
«А вот и она. С нею связаны ещё люди, но не сотня. Пятнадцать, кажется. Один мёртв, это Елисей».
«Ого! Спасибо! Это очень ценная информация! Получается, что Семён Ефимов и был организатором всей этой движухи?»
«Ещё идут допросы, если можно так сказать, — Эш отдала мне монету и пошла по кабинету Ефимова, разглядывая обстановку. Труп хозяина её, похоже, не смущал. — К этому делу подключились даже некоторые члены Малого Совета. Мы распутываем клубок, кто с кем был связан, кто кого привлёк, кто был свидетелем, чтобы по возможности снять с людей клятвы. Ты прав, это ценные кадры, не стоит ими разбрасываться. С Гордеевым и Мининым ты правильно поступил. Теперь оба работают на тебя, и из шкуры вон лезут».
«Ну а что дальше?» — спросил я.
«А дальше... решать, конечно, Совету, но, насколько я поняла, их всех хотят передать под твоё руководство. Сформируют единый клан. Кто-то же должен за ними присматривать, чтобы снова в революцию не полезли».
«А я могу отказаться? — задал я вопрос скорее из упрямства. — В этом ведь нет моей заслуги. Операцию мог провести любой, в конце концов, сами Патриархи».
«Можешь, конечно, — Эш очень натурально присела на край стола. — Но не советую. Ты хотел, чтобы с тобой считались? Сегодня патриархи приняли твой план, его удалось почти чисто реализовать. Осталось девять человек, это уже скорее технический вопрос. Это успех, Миша. Ты становишься очень влиятельным молодым человеком».
Я посмотрел на неё исподлобья, но не заметил даже следа иронии.
«Только этому влиятельному молодому человеку пора возвращаться к учёбе, — усмехнулся я. — Домашку никто не отменял!»
«Кстати, об этом. Браслет, который дал тебе поносить Пётр, оставь себе. Ему нетрудно будет зайти взять другой. Некоторым вещам я сама буду тебя обучать. Если ты, конечно, не против. Ну и так, средство связи всегда будет. Зная Кента, я думаю, он поручит мне курировать твой новый клан».
«А так что, можно? Я думал... ну... ты вроде как с Советом, нет?»
«Мы же боги, Миша! Кто нам запретит? Кент сегодня сказал важную вещь, и я с ним согласна. Твоя команда — это мост между прошлым человечества и его будущим. Будущее неизбежно наступит, но вы даёте надежду, что оно наступит мирно, а не через очередное обнуление цивилизации».
От её спокойного тона у меня мурашки побежали по спине. Похоже, для них действительно всё человечество — всего лишь ресурс в решении каких-то своих задач. Очень долгосрочных, раз они до сих пор не перецапались между собой. Ну или может как в анекдоте про змею и черепаху — просто боятся цапаться. Лучше играть в игры, где вместо фигур на доске — рода, кланы и целые страны. В чём-то революционеры, может быть, и правы. Но если есть какая-то сверхзадача, про
Вот! Вот оно!
Вспышка понимания озарила меня. Я внезапно понял, что подспудно давило на меня все эти месяцы! А правильную ли я выбрал сторону?
«Эш, раз уж у нас сегодня день откровенностей... Чего так боятся патриархи?»
Она очень внимательно на меня посмотрела, как будто видела впервые.
«Ты узнаешь это со временем. Когда будешь готов».
И исчезла.
Вот ведь зараза! Хоть бы намекнула!
Почувствовав входящий вызов от мамы, я дал ей маяк, и рядом со мной открылся портал, из которого вышел сперва мужчина в лабораторном халате и с чемоданом, а потом и мама, с ещё одним чемоданом.
— Уже наследили! — воскликнул мужчина, оглядываясь по сторонам.
— Как ты это видишь? — спросила мама, обнимая меня.
— Я по запаху чувствую! — пожал плечами мужчина и включил фонарь, в свете которого кровь на полу стало лучше видно. — Тут толпа целая была, вон, я же говорил, затоптали.
— Ладно, не ворчи, — фыркнула мама, — здесь особый случай. С причиной смерти и так всё понятно, он у нас под наблюдением был, и в доме точно никого не было.
— С точки зрения камер, в доме и сейчас никого нет, — заметил я. — Теоретически, мы могли и не заметить. Монеты на столе — портальные маяки.
Криминалист аккуратно осмотрел руки Ефимова.
— Тут как раз всё на первый взгляд чисто. У него порох на руках. Держал револьвер двумя руками, чтобы точно не промахнуться. Спусковой крючок нажимал правой рукой, что соответствует почерку. Гематом и ссадин на пальцах нет, что говорит о том, что его никто не принуждал силой выстрелить. Держал ствол под челюстью, вот, смотрите, тут где входное отверстие — кожа разорвана и обуглилась. Немного сдвинулся в кресле, чтобы пуля на вылете попала в стену... вот, кстати, она. Траектория разлёта фрагментов черепа соответствует положению тела и раневого кхм... канала, тут затылка нет, считай. Узел галстука затянут, и почерк в записке ровный. Кажется, он был совершенно спокоен. Анализ крови, Света, сделай, пожалуйста, — он протянул маме ватную палочку.
Мама развернула свой чемодан, достала оттуда маленькую пробирку с жидкостью, поболтала в ней ватную палочку. Пробирку вставила в гнезо внутри чемоданчика, и нажала несколько кнопок.
Анализ занял пару минут, в течение которых криминалист тщательнейшим образов изучал и протоколировал всё в кабинете.
— Хм... — мама изучала анализ крови. — Очень интересно. Судя по уровню нейромедиаторов, у Семёна был приступ паники!
— Но рука не дрогнула, — покачал головой криминалист. — Волевой мужик.
— Я вам не нужен? — спросил я.
— Нет, Миша, иди. Мы закончим, и отчёт предоставим, — мама только отмахнулась от меня. — Но в выходные мы к вам в гости обязательно наведаемся с Кириллом.
— Хорошо, будем ждать! — я обнял маму и телепортировался к своим.
И застал всех за столом. Мне тоже нашлось место, по правую руку от деда. Вот только аппетита не было. И, похоже, не у меня одного — к еде почти никто не притронулся.
Дед сидел очень грустный и задумчивый.