Вертел я ваши кланы! Том 6

Дисклеймер в связи с принятием нового закона, специально для самых одарённых: автор не преследует цели сформировать привлекательный образ нетрадиционной сексуальной ориентации и не отрицает семейные ценности.

?------? ? ?------?

— Тот, что собрал нас сегодня, поведай причину.

В небольшом зале, стены и сводчатый потолок которого мягко светились белым светом, в высоких креслах,

Председательствовал в этом составе мужчина с длинными белыми волосами и такими же белыми бородой и усами. Он не выглядел старым — на высоком лбу не было ни одной морщины. К тому же волосы, борода и усы были аккуратно подстрижены и ухожены. Он и заговорил первым.

Напротив них, в центре начертанной на полу семилучевой асимметричной звезды, стоял патриарх Пётр, хотя и он, и остальные присутствующие прекрасно понимали, что у него более чем у всех остальных есть право сидеть, пока остальные стоят. Но традиция есть традиция.

— Вот давай только, Кент, без этих твоих... — Пётр поморщился и сделал неопределённый жест рукой, как бы отмахиваясь. — Про шайку революционеров я уже ранее докладывал, и мы решили не трогать их до времени, чтобы отследить все связи и выяснить, как широко успели распространиться идеи. Я считаю, время пришло.

— Почему именно сейчас? — задал вопрос сосед Кента, мужчина с внешностью профессора археологии, такого, по которому сходят с ума все студентки, несмотря на возраст.

— Во-первых, мы выявили всех, насколько можно судить. Уже пару недель наблюдение не даёт ни одного нового имени. Но наверняка вербовка продолжается. А во-вторых, они оборзели.

Члены совета переглянулись. Пётр, заметивший эти взгляды, решил разъяснить.

— Наши с Переславом потомки делают важные для цивилизации вещи. У молодых людей великолепный потенциал, и в плане наследственности, и в плане продвигаемых ими идей. А революционеры выбрали их целью номер один, и всячески стараются помешать. За сентябрь было пять попыток убить, и два покушения на имущество, очень похожие по организации на ловушки.

— Ты сам был одним из авторов Догмата силы. Молодые люди должны решить свои проблемы самостоятельно, а не через доброго дедушку и Малый Совет, — Кент ухмыльнулся. — Проблемы негров...

— А когда у этих диванных философов дойдёт до революции, это будут чьи проблемы? — Пётр чуть насмешливо склонил голову, впрочем, тон оставался серьёзным. — Они уже много лет занимаются тем, что изолируют старшие кланы, так, что между старшими и младшими становится всё меньше прямых связей. В случае чего — пострадаем только мы, они останутся на коне! Есть ещё одна проблема, и я про неё докладывал. Сергей Лоленко, забравший из лаборатории Тихомировых камень души и воскресший. Его протеже София имеет выход на революционеров и компромат на них, они знают изнутри корпорацию. Они уже пытались подчинить себе Аврору, ещё не зная, что она такое. Теперь знают. И у Сергея есть конкретная цель — свергнуть нас. Он теперь практически бессмертен, не подвержен эмоциям, и он исчез, мы не можем его найти. Если он объединится с революционерами, он может доставить нам серьёзные проблемы.

— Пётр, сколько их уже было — молодых и борзых? Каждые два-три поколения появляются те, кто думает, что лучше нас знает, что делать с планетой. Это просто очередные. Ну что ты хочешь, чтобы мы всё бросили и пошли им глотки резать?

Пётр поморщился. Он, конечно, ожидал, что эти замшелые пни будет непросто расшевелить. Но чтобы вот такое показное пренебрежение...

— Просто дайте санкцию, — вздохнул он, — сам порешу.

— Ты Хранитель знаний, — покачал головой Кент. — Пока что революционеры прямо угрожают только твоему внуку. Пусть он с ними и разбирается. Я даже соглашусь, что это потенциально наша проблема. Мы можем твоего внука вознаградить за её решение. Есть идеи, чем?

— Он студент, учится в академии, — пожал плечами Пётр. — Создаёт свой клан.

— Вот и пусть мятежников под нож пустит, непричастных под клятву, имущество себе заберёт. Что скажете, братья? — Кент обратился к коллегам по Совету.

Все только молча кивнули, а «профессор», сосед Кента, уточнил:

— Сколько их, революционеров?

— Больше ста человек, — Пётр был готов к этому вопросу. — В моём клане гнездо свили, и помимо этого два с лишним десятка кланов и родов. В большинстве случаев замешаны только главы родов. Но всего там больше двух тысяч человек.

— Хм, по меркам мировых революций, конечно, немного. Но я, пожалуй, соглашусь с тобой, брат, — покачал головой председатель, глядя на Петра, — давить их надо в зародыше. Только справится ли твой внук?

— Один клан и один независимый род он себе уже подчинил, — не без гордости ответил Пётр. — У него команда, причём Аврора у них за диспетчера и координатора. Для своих лет просто чудеса творят. Дочку Авроры с того света вон вернули. Переслав должен был доложить.

— Да, мы в курсе. Кажется, ты сильно привязался к своему потомку?

— Он родился вне клана, но имея очень мощный Источник. Я наложил на него полную блокировку, без возможности инициации, по сути, переключил Поток на себя. Но он всё же инициировался, спонтанно.

— Вину перед ним ощущаешь? — удивлённо приподнял бровь Кент.

— Ответственность, — улыбнулся в ответ Пётр. — Он и Рики, которая дочь Тихомировых — как два неогранённых алмаза. С нетерпением жду, когда у них появятся дети. И это ещё одна причина покончить с революционерами.

— Приведи его к нам, — чуть подумав, неожиданно предложил Кент.

— Сейчас? — Пётр даже поперхнулся от неожиданности.

Конечно, он гордился внуком, как, возможно, никем и никогда, но он пока... А с другой стороны, почему бы и да!

— Да, брат, сейчас. Мы обсудим с ним предстоящую операцию, чтобы понять, подходит он для неё или нет.

— Миша, надевай свой доспех из биомета, — лицо деда, появившегося у нас в гостиной, было непроницаемым. — Совет хочет тебя видеть.

— Такое бывает? — выпучила глаза Катя.