Вертолет-Апостол возвращается

Чекмарев Александр

Опять Баклан в простыне. Восседает на деревянной лавке, как на троне. Эта сауна, конечно, не такая крутая, как та, что была в покинутом Славой коттедже. (Я бы сказал - в обесславленном коттедже). И больше смахивает на примитивную баню. Но все равно, неплохая сауна. Здесь также есть бассейн, гораздо меньший, но всё равно - есть.

Ноябрь. Морозное утро. Собственно, в бане холод совсем не чувствуется. Как обычно Славин день начинается с парилки и с проститутки. Это уже давно стало традицией и потому никого не удивляет, особенно меня. Но сегодняшний день не такой как все, хотя и начинался как предыдущие, и ничто вроде бы

не предвещало бурной трагической развязки.

Распаренный Баклан сидел на деревянной полке, а «девушка» Таня стригла ему ногти на ногах. Он ей рассказывал какие-то дежурные шутки (не иначе, как опять пошлость), а она дежурно хихикала, и из-под краёв её ха­латика то тут, то там, периодически, высовывались приятные аппетитно­сти. Ну, или аппетитные приятности, не важно, как правильно.

С одной стороны, ныне девушки умудрялись надоедать Славе ещё до того, как он успевал ими насытиться. С другой стороны, это правило отчего-то не соблюдалось в отношении Танюши, что мне до конца не понятно.

Здесь должна была быть красивая ЭРОТИЧЕСКАЯ СЦЕНА.

А нет её здесь по той лишь простой причине, что с Танюшей вдруг случилось то, что случается со всеми (ну, или почти со всеми) женщинами периодически и всегда не вовремя. Вы понимаете, о чём я. Конечно, Слава и не думал высказывать ей претензий по этому поводу, и уж тем более требовать там каких-либо финансовых неус­тоек. К тому же он всё равно не остался неудовлетворенным. То есть спо­собы есть, просто ему хотелось чего-то другого в этот раз, чего-то новень­кого. Танюша большой спец в этой области (по секрету сообщил я). Прав­да, этот секрет знают, или, я бы даже сказал – «раскрыли» многие, но - без разницы...

О Танюше вообще-то стоит сказать отдельно буквально пару слов. Я не хотел, но, видимо придётся. Сам не знаю почему. Наверное, потому что она хорошая, очень хорошая девушка. Красивая, добрая, весёлая, отзыв­чивая, может быть немного глуповатая, но разговор может поддержать. А как паразитка слушать умеет!

Она приехала в Москву из провинции, как и многие девушки, чтобы завоевать мир. Но, равно как и те многие завоевала только небольшой уча­сток Тверской магистрали. Она даже не мечтала стать великой актрисой (опять же, как многие). Просто надеялась устроиться на более-менее пре­стижную работу, где-нибудь в офисе, чтобы сидеть около компьютера и восхищать и смущать многочисленных посетителей красивыми длинными ногами... Ноги-то имелись в наличие, а вот с офисом оказалось труднее. На первых порах ей хватило денег для того, чтобы снять небольшую ком­нату в грязной коммуналке у хозяйки-пьянчужки, которая и стала её первой сутенёршей, то есть, подыскала для неё первого клиента. С тех пор, квар­тирную плату Танюша вносила исключительно натурально. Да и вообще «обслуживала» всех хозяйских гостей, кого со скидкой, кого в кредит, а кого и просто даром. Потому что она добрая. В какой-то степени мне ис­ключительно повезло, что я с ней познакомился...

При этом, несмотря на такой незавидный образ жизни, ей каким-то совершенно непонятным образом же удавалось сохраняться такой же неиспорченной с виду девушкой, напрочь лишённой цинизма в высказываниях (что свойственно представительницам этой профессии), какой она и прие­хала в Москву, где-то месяцев шесть назад. То есть довольно давно, хотя мне, например, совершенно не ясно, как ей это удавалось.

А Баклану это тоже было

непонятно, потому что он смотрел на неё, вернее на её аппетитности, и ему казалось, что именно из таких профессионалок, не испорченных до конца, и получаются самые хорошие жёны.

А она смотрела на него глазами полными бесконечной любви, и чувствовала себя при этом более чем уверенно.

«Девушка по вызову» выпорхнула наружу, вернее вышла, а в неприкрытую дверь влетел Апостол-3 (как бы на замену). В первый момент Слава испугался, так как сразу понял, что этот допотоп­ный вертолёт не из его войска. А значит это враг. И удивился, что в отли­чие от его винтокрылых аппаратов, этот имеет почти бесшумный лет. И не удивился, когда догадался, что это и есть Апостол, и кто посылает ему смерть.

Но, получив первую «тычку перца», Баклан сразу успокоился и впал в сладкую истому, незаметно переходящую в мгновенный приход... Вра­жеский вертолёт, в его воображении превратился в доброго полосатого шмеля, который порхал над головой как над благоухающем цветочным полем, которое сохранилось в его подсознании ещё с детства...

И где-то вдалеке послышалась приятная мелодия, исполняемая кем-то невидимым на неизвестном музыкальном инструменте. Что-то очень знакомое, родное... Это колокольчики! КОЛОКОЛЬЧИКИ! Класс!!

А шмель ужалил его второй раз, и Славино тело будто рассыпалось на тысячу мелких разноцветных мыльных пузырей, которые полетели вверх, куда-то в небо, весело взрываясь от случайных соприкосновений...

И Слава Бакланов сел в позу индейца, ждущего рассвет...

А шмель всё кружил и кружил над ним, намереваясь вероятно собирать пыльцу. И Баклан начал ласково его уговаривать: «Ну, ужаль меня ещё раз, божественное насекомое, ну, ужаль меня... добрая пчёлка...» И Апо­стол-3 ужалил его ещё раз.

Бассейн оказался заполнен вместо воды какой-то жирной зелёной жижей, в которой бултыхался какой-то сказочный зверь, чем-то отдалённо напоминающий бегемота, и нагло ухмылялся Славе.

Сладостная истома вновь прокатилась по его телу, и в глазах запрыгали чертовские огоньки, скорее даже искорки. Где-то очень далеко, в глубинах своего подсознания, он понял, что покидает эту планету... А добрый шмель все ещё кружил в этих самых глубинах, унося Славину душу в мир потусторонних грёз. И ему было уже всё равно, что рвотная масса, выте­кая изо рта, проливается широким потоком на его подбородок, и из левого уха струйкой тычет кровь, и, смешиваясь на полу с фекалиями и семенной жидкостью, образовывает на белом кафеле замысловатый натюрморт. В который и рухнуло в какой-то момент обмякшее тело Славы Бакланова. Где его и застали подъехавшие позднее специалисты из МВД, констатиро­вавшие и зафиксировавшие смерть от передозировки наркотиков…

В самый разгар составления протокола, как раз, когда начали допрашивать абсолютно деморализованную Танечку, дом загорелся сразу с нескольких сторон. Постороннему наблюдателю, если он был, показалось бы, что сте­ны облиты бензином, и к ним одновременно с нескольких сторон поднесли спички... Настолько пламя быстро охватило данное строение, что все лю­ди, в тот момент находившиеся внутри думали лишь о том, как спасти свою шкуру, а вовсе не улики и вещественные доказательства. Так что те­ло Великого Славы осталось внутри, в самом центре пожарища. И когда пожар был потушен, к удивлению, всех, так и не было найдено...