Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— хотя ему уже восемь лет, но он из семьи, в которой многие прожили больше ста лет. Может, ты его предпочтешь, Фин?
— Меня не волнует ничего, кроме чумы, — сказал Доэни. — Впереди у нас нет ничего, кроме отчаянного поиска лекарства. И люди Адриана Пирда…
— Значит, ты не считаешь, что там с Херити и священником находится О'Нейл собственной персоной?
— У меня есть сомнения. И даже если это он, как мы заставим его помочь нам найти решение?
— Ну, есть способы, Фин. Есть способы.
— О'Нейл был в районе Сиэтл-Такома, — сказал Доэни. — И после того как поисковая бригада покинула его дом, они разожгли Панический Огонь во всем районе. Нет даже числа жертв, и никакой возможности идентифицировать тела.
— Фин, я говорю тебе, что весь этот прекрасный остров — это большой плавучий гроб. И я видел доказательство этого.
Доэни наполнила такая злость, какой он никогда не ощущал прежде. Он едва смог спросить:
— Какое доказательство?
— Всему свое время, Фин, всему свое время.
Доэни сделал движение, будто пытаясь встать, но Кевин положил руку на пистолет.
— Все эти смерти, — сказал Доэни. — Ни один настоящий ирландец не захочет, чтобы они были впустую!
— Какие смерти? — спросил Кевин, не снимая руки с пистолета. — Те, кого убили англичане и ольстерцы?
— Да, они тоже. — Доэни, глядя на руку, застывшую на пистолете, неожиданно понял: он собирается убить меня. Почему?
— Значит, они тоже? — спросил Кевин тоном недоверчивости. С безумным огоньком в глазах он глядел через стол на Доэни.
«Он сумасшедший, — думал Доэни. — Он действительно сумасшедший».
— Ни одна смерть во имя Ирландии не может быть забыта нами, — сказал Доэни. — Именно поэтому Пирд, и я, и все наши люди работаем так упорно, чтобы…
— Эта болтовня ничего не объясняет, Фин! Я знаю, почему это проклятье пало на нас. Это потому, что мы не простили Дайрмат ту женщину, которую он украл у Тернана О'Рорка.
— Боже мой, опомнись! — Доэни потряс головой. — Это было больше восьмисот лет назад!
— А они все еще бродят по Ирландии, Фин. Проклятие Брефни. Они не найдут себе места и не соединятся, пока хоть один ирландец не простит их. Это те двое в камере в Киллале, ожившие Дайрмат и Деводжилла! Мы должны просить их, Фин.
Доэни сделал два глубоких вдоха.
— Конечно, если ты так говоришь, Кевин.
— Разве я не говорил это только что? — Кевин положил пистолет на колени, поглаживая его одной рукой. — Каждый наш брат, убитый англичанами, должен быть отомщен, но Дайрмат и его женщина должны наконец обрести покой.
— Без той работы, которую делаем мы с Пирдом, у Ирландии нет будущего, — сказал Доэни.
— Ты слышал, Фин, о толпе безголовых женщин в Вейл-оф-Авоке? Некоторые говорят, что они слышат их плач по ночам.
— Ты веришь этому? — спросил Доэни.
— Чепуха! Как они могут плакать, если у них нет голов?
«Я должен развеселить его, — думал Доэни. С сумасшедшим нельзя разговаривать разумно».
Когда Доэни не ответил, Кевин сказал:
— Сейчас есть новый вид американских поминок для тех, кого посылают умирать назад в Ирландию. Ты слышал, Фин?
Пистолет снова на столе, но рука Кевина остается на нем.
— Я не слышал.
— Они раздают яд тем, кто не хочет садиться на корабли.
Доэни просто помотал головой.
— Мы прослушивали твои телефонные разговоры с Англией, Фин, — сказал Кевин. Он поднял пистолет и навел его на грудь Доэни.
У Доэни пересохло во рту и в горле.
Кевин сказал:
— Ты забыл, Фин, что мы не можем доверять галлам. Никогда.
— Хаддерсфилдский центр помогает нам, — сказал Доэни с ноткой отчаяния в голосе.
— Теперь уже помогает? И этот отличный парень, доктор Дадли Викомб-Финч, он уже и не англичанин?
— Ты знаешь, что он англичанин, но у него одно из лучших исследовательских учреждений в мире. И они только что получили новые материалы из Америки.
— О, как это благородно, — сказал Кевин. — У нас есть магнитофонные записи твоих разговоров. Фин. Ты будешь отрицать, что совершил измену?
Палец Кевина начал сжиматься на пусковом крючке.
В отчаянии Доэни сказал:
— Ты простил Дайрмата и его женщину, а не хочешь выслушать мои объяснения?
— Я слушаю, — сказал Кевин.
— Все, что сообщил нам Викомб-Финч, было проверено в нашей лаборатории. Каждый кусок информации оказался правдивым. Он не лгал нам.
— Я провел много часов, слушая эти ленты, — сказал Кевин. — Этот акцент из британской публичной школы, я много раз слышал его раньше у таких же, как этот твой британский друг.
— Но никогда в таких условиях, — сказал Доэни. — Они сейчас попали в тот же навоз, что и мы!
— Тщательно культивированный звук сладкого благоразумия в их голосах, — сказал Кевин, — даже когда они выставляют самые неблагоразумные требования.
— Ты можешь не верить мне на слово о том, что он дал нам, — сказал Доэни. — Спроси Пирда.
— О, я спросил. Проблема с этим акцентом, Фин, в том, что они склонны верить самому акценту и не слишком задумываться над словами, которые при этом говорятся.
— Что сказал Пирд?
— То же самое, что и ты, Фин. И он очень сожалел, если разочаровал нас. Он не хотел никого обидеть.
— Ты… ты не нанес ему вреда?
— О нет! Он все еще здесь, в Киллалу, работает в поте лица над своими маленькими пробирками. Все это достаточно безвредно. — Кевин с сожалением покивал головой. — Но ты, ты. Фин. Ты ведь общался с галлом. Ты, а не Пирд. — Кевин поднимал пистолет до тех пор, пока Доэни не стал глядеть прямо в ствол.
— Когда ты убьешь меня, что ты собираешься делать с Пирдом и остальными людьми в лаборатории? — спросил Доэни.