Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
Лето подавил чувство изумления. Дунканы всегда были очень понятливы в вопросах селекции, правда, иногда и на них находил какой-то ступор.
— Понятно, — сказал Лето. — Понимаешь, Бене Гессерит всегда отличались изрядным сумасбродством, но сумасшествие — это резервуар сюрпризов, а некоторые из них бывают полезными.
— Я, как ни стараюсь, не могу увидеть в них ничего полезного.
— Так ты думаешь, что за культом Алии стоит Бене Гессёрит? спросил Лето.
— Да.
— Объяснись.
— У них есть священная гробница. Они называют ее «Гробницей хрустального ножа».
— Она существует и сейчас?
— Их верховная жрица носит титул «Хранительница света Джессики». О чем это может говорить?
— Великолепно! — воскликнул Лето, не пытаясь на этот раз сдержать удивления.
— Что же в этом великолепного?
— Они ухитрились объединить мою бабку и тетку в одно божество, это забавно.
Айдахо, ничего не понимая, медленно покачал головой.
Лето на мгновение позволил себе расслабиться. Бабка в его генетической памяти была не очень озабочена судьбой своего нынешнего культа на Гьеди Один. Надо все же отгородиться от ее памяти и ее личности.
— И в чем же, ты полагаешь, состоит цель организации этого культа? — спросил Лето.
— Она очевидна. Создать конкурирующую религию, с тем чтобы подорвать вашу власть.
— Это слишком просто. Что ни говори о Бене Гессерит, но простаками они не были никогда.
Айдахо ждал объяснений.
— Они хотят получать больше Пряности!. — сказал Лето… — Они чтят ее больше, чем своих Преподобных Матерей.
— Так они будут раздражать вас до тех пор, пока вы их не купите?
— Я разочарован в тебе, Дункан.
Айдахо уставился на Лето, который хотел вздохнуть. Теперь для него это было очень сложное и не свойственное для нового тела движение. Дунканы обычно были более понятливы, но Лето предположил, что злодейский умысел помрачил рассудок этого Айдахо.
— Они выбрали своей штаб-квартирой Гьеди Один сказал Лето. — Что ты можешь сказать по этому поводу?
— Там находится крепость Харконненов, но это очень древняя история.
— Там умерла твоя сестра, она стала жертвой Харконненов, и в твоем сознании Гьеди и Харконнен слились воедино. Почему ты раньше не говорил мне об этом?
— Потому что не считал это важным.
Лето плотно сжал губы. Упоминание о сестре взволновало Дункана. Умом этот человек понимал, что он всего лишь звено в последовательности плотских копий одного и того же человека, что он всего-навсего продукт бродильных баков Тлейлаксу, в которых живут аксолотли, размножающие его, Дункана, исходные клетки. Ни один Дункан не может полностью избавиться от своей врожденной памяти. Он прекрасно помнил, что именно Атрейдесы освободили его из застенок Харконненов.
И кем бы я ни был, подумал Лето, я все равно навеки останусь Атрейдесом.
— Что вы пытаетесь сказать? — требовательно спросил Айдахо.
Лето решил, что пора повысить голос.
— Харконнены были ворами Пряности!
Айдахо отступил на один шаг.
Лето продолжал, понизив голос:
— До сих пор на Гьеди Один есть спрятанные склады Пряности. Община Сестер пытается обнаружить их, используя для маскировки свои религиозные трюки.
Айдахо был ошеломлен. Слово было сказано, и ответ очевиден.
Это мой недосмотр, подумал Айдахо.
Окрик Лето снова расставил все по своим местам: Дункан по-прежнему был начальником стражи. Айдахо знал упрощенную до предела экономику Империи: никаких долгов под проценты — только наличные на бочку. Единственной валютой были монеты с изображением лица Лето — Бета-Императора. Истинная ценность заключалась в Пряности, ее цена была огромной и продолжала расти. За маленький чемоданчик Пряности можно было купить планету, средних размеров.
Контролировать надо финансы и суд, все остальное сделает чернь, подумал Лето. Эту фразу сказал когда-то старик Джекоб Брум, и Лето услышал, как Джекоб хихикнул в его генетической памяти. Да, старик, с тех пор мало что изменилось, сказал Бруму Лето.
Айдахо виновато вздохнул.
— Надо немедленно известить об этом Бюро Веры.
Лето хранил безмолвие.
Айдахо расценил это как разрешение продолжать и снова принялся читать доклад, но Лето слушал его вполуха, отмечая про себя те места, на которых стоило сосредоточиться.
Теперь он начнет говорить о Тлейлаксу.
Ты вступаешь на опасную для себя почву, Дункан.
Однако эта мысль придала рефлексии Лето новое направление.
Хитроумные тлейлаксианцы до сих пор делают мне Дунканов из исходного клеточного материала. С религиозной точки зрения они совершают преступное деяние, и мы все это отлично знаем. Я не разрешаю искусственные манипуляции с генетическим материалом человека. Но на Тлейлаксу знают, как я ценю Дунканов в качестве начальников придворной стражи. Не думаю, что они находят это удивительным. Меня лично забавляет другое — что имя Айдахо носит теперь река, которая течет на том месте, где когда-то высилась одноименная гора, которую пришлось уничтожить, чтобы добыть материал для строительства стен вокруг моего Сарьира.
Конечно, тлейлаксианцы знают, что время от времени я скрещиваю Дунканов с женщинами, исполняя свою селекционную программу. В этих Дунканах есть какая-то монгольская сила… и еще кое-что. Каждый огонь должен чем-то гаситься.
Этот экземпляр я хотел скрестить с Сионой, но теперь это невозможно.
Ха! Он говорит, что мне пора бы «обрушиться» на Тлейлаксу. Почему бы ему прямо не спросить, не собираюсь ли я его заменить?