Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
Алиса выбежала из-за колонны.
— Я — свидетель, — сказала она.
— Вы иностранка! — сказал епископ.
— Пускай говорит, — усмехнулся король. — Мы же все равно решим, как нам будет удобнее.
— Да здравствует король! — закричали придворные.
— Все это нечестно, — сказал Алиса, стараясь не заплакать от злости. — На стадионе никакого колдовства не было. Все видели…
— Ну и что? — спросил король. — Значит, плохо глядели.
— Кроме того, он иностранный рыцарь. Из моего королевства. Изабелла
— Не унижайся перед ними, Алиска, — сказал Пашка.
Шут забежал сбоку и начал уговаривать короля:
— И зачем нам с вами осложнения с соседями? Нам и внутренних бед хватает. Еще войной на нас пойдут…
— Молчи, шут, — ответил король. — Соседи далеко. Какое им дело до бродячего мальчишки? А вот мои собственные вельможи близко. Кто мне опаснее: мальчишка или епископ? Сегодня я епископу помогу, завтра и он меня не забудет. К примеру, намечаю я ремонтировать дворец, а денег в казне нет…
— Об этом стоит подумать, — заметил епископ.
— Вот видишь. А ты мне: соседи, соседи, иностранное мнение… Продолжай, епископ.
— Тут некоторые, — сказал епископ, — пугают нас иностранными державами. А кстати, кто может поклясться, что это настоящая принцесса?
— Ну, ты уж слишком, епископ, — прервал его король. — Она Изабеллина племянница с материнской стороны.
— Не уверен, — сказал епископ. — Но дело не в этом. Если вас, король, беспокоит законность, я сейчас такого свидетеля приведу, что пальчики оближешь. Никакая заграница не пикнет.
— Хорошо бы. Страсть не люблю международных осложнений. Веди свидетеля.
По знаку епископа двери отворились, и монах, подпоясанный веревкой, втащил на веревке маленькую девочку. Она была в разорванном платье, лицо ее было измазано и заревано.
— Сейчас же отпустите ее! — крикнул Пашка.
Эту девочку Алиса где-то видела.
— Ага, узнал? — обрадовался епископ. — Кто она такая?
— Это просто маленькая девочка, — сказал Пашка. — Перестаньте ее мучить.
По побеленному лицу шута скатилась большая слеза. Где же Изабелла?
— Теперь им ничем не помочь, — прошептал шут.
— А ты знаешь этого человека? — спросил епископ у девочки.
— Этот дядя меня из дров вынул и домой отвел, — сказала девочка. — Дядя, зачем они меня снова взяли?
Епископ торжествовал:
— Вот, король. С громадным трудом моим сотрудникам удалось снова обнаружить эту ведьму на чердаке, где ее прятали родители. Никто не избежит нашего правосудия. Хоть десять раз из костра ведьму вынимай, а мы ее снова туда же!
— А в чем, кстати, ее вина? — спросил король. — Что-то уж очень она мала для ведьмы.
— Для ведьм не существует возраста, — сказал епископ. — Бывают даже новорожденные ведьмы. Нам на нее донесли соседи. Она рисовала на песке колдовские фигуры.
—
— И одна из фигур была похожа на ваше величество, — сказал епископ. — Вы знаете, что это значит?
— Чур меня! Я мог от этого заболеть и даже умереть! — перепугался король. — Это всем известно.
Вельможи роптали и старались не глядеть на колдунью.
— Я доброго короля рисовала, — сказала девочка.
— Никакой пощады! — рявкнул король. — Все они одна компания.
— Включая принцессу и королеву Изабеллу, — поспешил уточнить епископ.
Но король уже опомнился.
— Тебе бы всех арестовать, — сказал он, — хватит тебе рыцаря с ведьмой. Делай с ними что хочешь. А для наших родственников твои руки коротки!
Епископ поклонился. Он-то добился своего.
— Можно зачитать ваш указ? — спросил он, не скрывая торжества.
— Уже заготовили? — совсем не удивился король.
— Ваш указ готов, — сказал камергер, разворачивая свиток с подвешенной снизу печатью: — «Мы, король и повелитель, приказываем колдуна и самозванца, известного под именем рыцаря Красной стрелы, а также его подругу ведьму сжечь на костре. Собственноручно подписано. Король».
— Нет, так не пойдет! — сказал король.
У Алисы шевельнулась в сердце надежда. Но она тут же исчезла, потому что король продолжал:
— Не годится рыцаря жечь. Отрубим им головы, и дело с концом. О гуманизме не забывайте.
— Да здравствует наш добрый король! — закричали придворные.
— Ну и ладушки, — сказал король. — Дай-ка подмахну. И ужинать. Ведь так и с голоду помереть можно.
Он взял протянутое ему камергером орлиное перо, расписался под указом и сказал Пашке, поднимаясь с трона:
— Лично против тебя, рыцарь Красной стрелы, я ничего не имею и даже с удовольствием наблюдал за твоими поединками. Как порядочный человек, я подтверждаю награждение кубком. Пусть этот кубок останется с тобой неразлучно до самой твоей смерти.
Раздались аплодисменты и крики: «Да здравствует король!»
И король быстро соскочил с трона и бросился в заднюю дверь, чтобы не потерять ни минуты. Ведь ему надо было вымыть руки, а ужин мог остыть.
Глава 19
— Ваше величество, — бросилась за королем Алиса. — Это уже никуда не годится…
Короля она не догнала, а стражники по знаку камергера тут же схватили Алису за руки и заткнули ей рот. Это было сделано так ловко, что она растерялась и видела вокруг только высокие сапоги и кожаные животы стражников.
Она тыкалась в тумбы-ноги, как мышонок, окруженный слонами, а когда ноги разошлись, поняла, что стоит посреди опустевшего зала.
Никого нет. Только слуги гасят свечи.