Вес твоих аргументов
Шрифт:
Губы растянулись в улыбке ещё сильнее. Даже повеяло солнцем, солью, запахом винограда и старой штукатурки, которая методично осыпалась на кухне. Все попытки ремонта тётя Сара пресекала на корню. Мол, ей попортят всё и сразу, а столько денег на починить то, что вы тут наремонтируете, у неё нет и вряд ли будет.
– Вот не надо преувеличивать, – хмыкнула я. – Не беру трубку, если только сплю, дорогая тётушка.
На самом деле не тётушка, а очень дальняя родственница. Но тётя Сара считает, что она всем таки тётя. И иного обращения не приемлет в принципе.
– Сёма,
Я встала и подошла к стоящему на тумбочке чайнику, щёлкнула кнопкой. Уже время к обеду, надо бы и честь знать. Вообще так работать, конечно, выгодно. Очень экономишь на кофе и еде. Однако я не отношусь к тем, кто считает, что лучше ходить стройным, но с больным желудком. К тому же… на ночь всё равно я начинаю восполнять всё то, что наголодала за день. Фигура никогда не напоминала модельную, но тётя Сара вечно ворчала, что как ни корми, а толку никакого.
– И томный, – добавила я, разглядывая свою грудь в зеркало.
– Томный – это когда ты провела ночь и получила за это удовольствие, – и тут же она задумчиво добавила: – А возможно, и деньги.
– Какая ты меркантильная, – рассмеялась я. – Как можно?
Из трубки донеслось уязвлённое молчание, правда, какое-то не очень расстроенное. Деньги тётя Сара любит. И чем старше становится, тем крепче любовь.
– Мужчины – это что? – повторяла она. – Раз – и нету. Немного удовольствия и много проблем. Другое дело, когда у тебя приятно на банковском счету и ты никому за это не должна.
– Ты таки такая злая, потому что голодная? – вдруг совершенно миролюбиво поинтересовалась она.
Ну, не то чтобы правда. Но и не так далеко от истины. Поэтому я только оскорблено засопела.
– Вот я знала! – не дождавшись моего ответа, объявила она. – Когда приедешь из своей Перми, я же тебя не найду! Одни глаза, да и на те будет больно смотреть!
Возмущения и продолжались бы, но по второй линии кто-то позвонил. Быстро отняла трубку от уха – незнакомый номер. Увы, даже с тётушкой спокойно не поговоришь.
– Тётя Сара, я…
Вторая линия разъединилась. Тётка вдруг резко умолкла, а потом спокойно спросила:
– Как там Никитушка?
Внутри резко появилась пустота. Сердце ухнуло куда-то вниз. Я быстро загнала это чувство подальше и попыталась как можно ровнее ответить:
– Потихоньку. Смотрим, что можно сделать.
– Хорошо. Если что – звони.
– Конечно.
Вскоре она положила трубку, но пустота никуда не делась. Эмоции – зло, особенно когда знаешь, что они тебе ничем не помогут и только сделают хуже.
Кофе в этот раз не радовал. Что-то перемудрила с дозой, сплошная сладость. А, может, попался пережженный. После разговора с тетей Сарой настроение резко упало, хотя поначалу всё было хорошо. И тётя Сара не виновата. Это просто такая… жизнь.
Допив кофе, я вернулась на рабочее место. Так, хватит шататься, солнце ещё высоко, негры должны работать. Так, что у нас тут? Ага, благодарность от коммерческого отдела за переработанный договор и новая болванка от партнёров Загорулина. Вот же ж люди. Пятый раз перечитывают и всё равно умудряются наделать ошибок. Ох, наболванить бы их по полной. Да так, чтобы даже и мысли не было, что можно постоянно делать ошибки.
Плётки мне не хватает. Плёт-ки. Видимо, во мне погибла великая домина. При моих размерах грех прозябать в сабмиссивах. И не надо спрашивать, откуда мне известна вся эта БДСМ-терминология. Подружка Алинка пишет эротические романы, а там чего только не нахватаешься.
Снова зазвонил телефон. Не глядя, я взяла трубку:
– Алло?
– Добрый день, Ксения Георгиевна. Вас беспокоит Инна, секретарь фирмы «Фемида». Вам удобно сейчас говорить?
Глава 3. Является моей невестой
Прошла неделя. Дождливая погода больше не возвращалась, солнечные лучи нежили и обнимали город, наполняя его теплом и светом. Пермь шумела, смеялась, говорила на множестве языков. Кому-то могло показаться, что здесь слишком много людей. Кому-то – что все бегут и чем-то заняты.
Суматоха ли? Толпа?
Ни то, ни другое меня не пугало. Куда бы я ни приезжала, всегда умела увидеть то прекрасное и звенящее, что присуще только городу, в котором находишься. У каждого из них своя душа. Не хуже и не лучше других, просто своя. И можно найти как хорошее, так и плохое. Зависит уже от человека.
Раздался телефонный звонок. Я оторвалась от бумаг и взяла трубку.
– Ксюша, зайди к шефу, – сообщила Ира.
– Хорошо, – кивнула я, нажала на отбой и откинулась на спинку стула. Потом уперлась ногой в пол и отъехала на колёсиках назад.
Люблю кресла и стулья на колёсиках, ничего не поделаешь. В прекрасной двадцативосьмилетней мне до сих пор живет ребёнок, который за детство и отрочество так и не получил нужной дозы покатушек. Видимо, со временем это трансформировалось в желание приобрести автомобиль. Для меня это не просто средство передвижения, но неотъемлемая составляющая счастья. А счастье, как известно, должно быть пропорционально величию человека. Учитывая, что с самомнением и объёмом той благородной части, что расположена ниже спины, у меня всё нормально, моё счастье должно быть таким же огромным.
Ну или хотя бы работать в этом направлении. Как известно, слишком большое самомнение обычно приводит в задницу, поэтому разделить два этих понятия я считаю страшнейшим преступлением.
Прихватив документы и поправив ворот блузки, я направилась к Загорулину.
Всеволод Николаевич в это время что-то с умным лицом изучал на мониторе своего компьютера. В большом аквариуме по левую руку от него плавали яркие рыбки. Слава богу, бедняги глухи, иначе б от постоянных криков и разборов полётов сотрудников уже бы получили психическую травму и направление к лору.