Вещи, которые я хотела сказать (но не сказала)

Мерфи Моника

Это больше похоже на гримасу, но сойдет. Я могу инсценировать этот так называемый семейный ужин, и как только он закончится, я уйду.

Мне нужно найти Саммер.

Если она вообще захочет, чтобы ее нашли.

42 глава

Саммер

Я приезжаю в квартиру своей матери поздно вечером, измученная сегодняшними эмоциональными событиями, долгой поездкой на поезде и всем этим. Я вхожу в затемненную гостиную, радуясь, что оставила при себе связку ключей, чтобы вообще могла попасть сюда.

Я быстро понимаю, что я не одна. Я слышу

другие голоса, доносящиеся из коридора. В спальне. Мужской и женский. Моя мать и... кто бы это ни был.

Она вернулась с Карибского моря и не потрудилась сообщить мне об этом. И не пожелала мне счастливого Дня благодарения.

Типично.

Бросив сумку на пол в гостиной, я направляюсь в холл, предупреждающе крича: “Мама! Я дома!”

Голоса замолкают. А потом: “Саммер, это ты?”

”Да". Я подхожу к закрытой двери своей спальни и открываю ее, включая свет. Она такая же, какой я его оставила, хотя воздух спертый. Как будто в комнате уже несколько месяцев никого не было, а я уверен, что так оно и есть. Я плюхаюсь на край матраса и грызу большой палец, поднимая глаза, когда в дверях появляется моя мама, одетая в белый шелковый халат и больше ничего.

“Что ты здесь делаешь?” - спрашивает она, задыхаясь, убирая волосы с лица, ее щеки порозовели.

Я хмурюсь. “Ты не рада меня видеть?”

“Я не ожидала тебя увидеть”. Она улыбается, но получается у нее это фальшиво. “Я так рада, что ты вернулась домой, но разве в понедельник тебе не в школу?”

”Я не вернусь". Я приняла это решение по дороге домой на поезде, после того как мой телефон разрядился, и я поняла, что оставила зарядное устройство в комнате для гостей. У меня было много времени, чтобы подумать. И я поняла, что не смогу вернуться туда и встретиться со всеми лицом к лицу. С Сильвией. Особенно с Уитом.

“Что значит, ты не вернешься?” Мама хмурится, ее руки рассеянно теребят пояс, затянутый вокруг талии.“Слишком много всего произошло — я хочу закончить школу пораньше. У меня достаточно кредитов, так что я думаю, что смогу, - говорю я ей, плюхаясь спиной на кровать. “Я больше не могу этого делать”.

”Делать что?" Похоже, она смущена.

“Ходить в школу. Притворяться, что я нормальная. Это не так. Я запуталась. Я не могу справиться с последствиями того, что я сделала. Мне нужна терапия,” - говорю я потолку, мое горло болит от непролитых слез. “Я чувствую себя такой виноватой из-за пожара. То, что случилось. Что я сделала.”

Она оглядывается через плечо, прежде чем полностью войти в мою комнату и закрыть за собой дверь. “Ты обещала, что мы никогда больше не будем это обсуждать”.

“Это съедает меня изнутри”, - практически воплю я в потолок, закрывая глаза, чтобы попытаться остановить воспоминания, но это бесполезно. “Я не могу перестать думать об этом”.

Я вроде как перестала, но благодаря прекрасному напоминанию Сильвии Ланкастер с тех пор это не выходит у меня из головы. Осознание того, что она знает, что произошло, приводит в ужас. Я могу попасть в тюрьму. И я заслуживала бы этого. То, что я сделала, это... ужасно. Я отняла у человека жизнь. Их было двое. Тот, кого я ненавидела, и тот, кто значил для меня весь мир.Я уже совершила так много ошибок. Я заслуживаю наказания за них.

Слезы текут из моих глаз, скатываясь по лицу, когда я думаю о Джонасе и обо всем, что он сделал для меня. У меня так

и не было возможности сказать ему спасибо за то, что он изменил мою жизнь.

Хотя он изменил мою жизнь и другими, темными способами, пригласив в нее Йетиса.

“Дорогая”. Она подходит к кровати и садится на край, садясь достаточно близко, чтобы она могла протянуть руку и коснуться моей щеки, заставляя меня посмотреть на нее. “Ты ничего не сделала”.

“Но я это сделала. Я разожла огонь. Я опрокинула свечу. Ты знаешь это,” - говорю я ей, мое лицо сморщивается, когда слезы действительно начинают литься.

Она прижимает меня к себе, пока я плачу, притягивая в свои объятия. Я прижимаюсь лицом к ее шее, выпуская все это наружу. Плачу не только из-за того, что я сделала, но и из-за всего, что я потеряла, особенно за последние несколько месяцев, даже за последние пару часов. Как у меня был Уит в моей жизни, только чтобы полностью потерять его, благодаря тому, что я сделала в прошлом. Я любила его.

Я все еще люблю его.

И я потеряла его.

Огонь и секреты, которые я храню, будут влиять на меня всю оставшуюся жизнь. Может быть, пришло время мне признаться во всем.

“Это была не твоя вина”, - шепчет она мне в волосы, ее голос такой тихий, как будто я ее вообще не слышу. “Это никогда не было твоей виной. Единственная свеча, которую ты опрокинула, не вызвала этого пожара.”

Я напрягаюсь в ее объятиях, слегка отстраняясь, чтобы посмотреть на нее. “О чем ты говоришь?”

Она убирает волосы с моего лица, выражение ее лица смертельно серьезное. “Знаешь, я была в ярости в ту ночь. У нас с Джонасом был еще один яростный спор. Он сказал мне, что хочет развестись. Он покончил со мной. Он не мог простить меня за то, что я сделала с Оги, даже после всего, через что мы прошли.”

От того, что она даже сейчас заговорила об Августе Ланкастере, у меня сводит живот.“Я видела, как ты выходила из комнаты Йетиса”, - говорит она, отводя взгляд, глядя вдаль, как будто она потерялась в своих воспоминаниях. “У меня было подозрение насчет вас двоих, и я не хотела в это верить. В глубине души я знала. Я знала, но не знала, как это остановить. Я подумала, возможно, ты хотела... быть в отношениях с ним.”

Слезы наворачиваются на мои глаза, и мне хочется накричать на нее. Это было последнее, чего я хотела. И если она подозревала, почему не попыталась остановить это? Остановить его? Почему она мне ничего не сказала? Или Йетису? Или Джонасу?

Потому что она эгоистична. Бездумна.

Слишком погружена в свое собственное дерьмо.

“Когда я увидела, что ты выходишь из его комнаты, я вошла и столкнулась с ним лицом к лицу. Он спал, и я заметила, что свеча упала, пламя потрескивало в разлитом воске. Это не должно было вызвать пожар, Саммер. Этого никак не могло случиться”.

“Тогда как это началось?” - прошептала я, испуганная, но страстно желающая услышать ее объяснение.

“Я починила свечу, поставила ее обратно в подсвечник, и она ударилась о соседнюю, издав лязгающий звук. Достаточно громко, чтобы разбудить Йетиса. Он стал защищаться, когда понял, что я нахожусь с ним в комнате. Спрашивал, где ты, что я знаю. И я сказала ему, что знаю все, хотя на самом деле я не знала ничего. Я всего лишь строила предположения.” Ее глаза сужаются, и я могу только предположить, что она вспоминает о той ночи.