Вещи, которые я хотела сказать (но не сказала)

Мерфи Моника

– Проводить меня обратно в мою комнату?
– Он делает еще один шаг ко мне, его рука касается моей, и я хватаюсь за него, понимая, что на самом деле он довольно шаткий. – Я знаю, что вешу больше тебя, и я не ожидаю, что ты понесешь меня, но было бы лучше, если бы ты, может быть, проводила меня туда?

Я не хочу заглядывать в святая святых, которое является эксклюзивным общежитием Уита. Я предполагаю, что Сильви тоже должна жить в одном из частных номеров в общежитии.

– Я не должна тебе помогать, - осторожно говорю я ему, сохраняя дистанцию.

Наблюдаю за ним, как будто он змея, готовая нанести удар. Я ему не доверяю. Он как-нибудь обернет это против меня. Сделает так, что все будет выглядеть так, будто я пробралась в его комнату, и тогда я стану шлюхой кампуса.

Хотя я не сомневаюсь, что у меня уже есть этот титул.

– Ты не должна, - соглашается он.

Мы смотрим друг на друга, с нас капает дождь. Он все еще прижимает руку к животу, и я задаюсь вопросом, насколько больны его ребра. В синяках? Сломанные? Он будет в очень плохом состоянии, если они будут сломаны, и что, если его передвежения сделают все еще хуже?

Я оглядываюсь через плечо, мой холл общежития маячит на близком расстоянии. В моей голове возникает мысль, которая абсолютно нелепа, но сейчас самое время воплотить ее в жизнь. Вокруг никого нет. Они все на игре. У нас полно времени.

– Ты можешь идти?
– спрашиваю я, подходя к нему. Я обнимаю его за талию и крепко прижимаю к себе, стараясь не обращать внимания на жар его кожи, обжигающий сквозь пропитанную влагой рубашку.

Мы начинаем двигаться, его шаги замедляются, его лицо искажено болью. Он наваливается на меня, почти слишком сильно, и я упираюсь ногами, пытаясь оставаться устойчивой. – Такое чувство, будто я не могу дышать, - бормочет он.

Это его ребра. Должно быть.

Приняв решение, я мягко направляю его к своему зданию. – Мы идем в мою комнату, - говорю я ему.

– Что за черт? Ни за что.
– Он смеется, тут же плотно сжимая губы. Я уверена, что это было больно. – Если они поймают меня в твоей комнате, тебя исключат.

– Нет, не исключат. И ты в этом убедишься.
– Мы идем бок о бок, его тяжелая рука перекинута через мои плечи, моя рука все еще обнимает его за талию.

– Что иы имеешь в виду?
– Между каждым словом пауза, как будто ему потребовалось много усилий, чтобы сказать это, и я стараюсь не позволять этой маленькой детали волновать меня.

Но это так.

– Ты Ланкастер. Неприкасаемый. Мы скажем правду, и со мной ничего не случится, - просто говорю я, когда мы подходим к двойным дверям моего здания.

– Разве у вас нет консультанта, который следит за стойкой регистрации?
– спрашивает он.

– Они все на игре.
– Когда я вышла на пробежку, стойка регистрации была пуста.

Я надеюсь, что это все еще так.

– Ты рискуешь, Сэвидж, - восхищенно говорит он. – Я не знаю, храбро это или чертовски глупо.

Возможно, и то, и другое, вот что я хочу ему сказать.

Но я держу рот на замке.

9 глава

Саммер

Каким-то

образом я затаскиваю его в свою комнату, хотя это нелегко. Нам приходилось часто делать паузы. Он один раз кашлянул, и я подумала, что он может потерять сознание, но, может быть, это я слишком волнуюсь. Мне пришлось прижать его к стене и держать там, молясь, чтобы он не потерял сознание. Он слишком тяжелый. Я бы ни за что не смогла его поднять.

Когда я, наконец, веду его в свою комнату, я провожу его к стулу за моим столом, помогая ему сесть. Я быстро понимаю, что он дрожит от холода и своей мокрой одежды.

Я тоже дрожу.

– Я сейчас вернусь.
– Я держу указательный палец перед его лицом, пытаясь говорить так, как будто я говорю серьезно. – Не двигайся.

– Я не смог бы, даже если бы попытался, - хрипит он, пытаясь выдавить улыбку, но с треском проваливается.

Я оставляю его в своей комнате и иду в общую ванную, где беру пару полотенец и мочалку. Я подхожу к раковине и включаю воду, пускаю ее, пока она не обжигает, затем пропитываю ею мочалку, быстро отжимая ее, прежде чем выключить воду. Я бегу обратно по коридору, зная, что у нас не так много времени, пока игра не закончится и все не вернутся в общежития.

Мне нужно положить его одежду и свою в сушилку. Я тоже не могу допустить, чтобы кто-нибудь заметил, что у меня есть мужская одежда, поэтому мне нужно смешивать ее с другими вещами. Не будет выглядеть необычным, что я стираю белье в пятницу вечером. Я никому не нравлюсь в этой школе. У меня нет друзей.

Что еще я должна делать?

Я вхожу в свою комнату и обнаруживаю, что он все еще сидит в кресле, его штаны свисают с ног. Он смотрит на меня с гримасой. – Сними с меня это дерьмо, - стонет он.

Раздражение переполняет меня, я подхожу к нему и становлюсь перед ним на колени, сначала стаскиваю с него ботинки, затем снимаю носки. Я иду, чтобы взять его брюки, и понимаю, что его боксерские трусы тоже там.

Я медленно поднимаю на него глаза и обнаруживаю, что он ухмыляется мне. Несмотря ни на что. Боль, мокрая одежда и сумасшедшая ситуация, в которой мы сейчас находимся, у него высокомерное выражение лица, и я точно знаю почему.

– Не представлял, что ты впервые встанешь передо мной на колени вот так, но сойдет, - протягивает он.

– Ты такая задница.
– Я стягиваю его штаны и боксеры с ног, позволяя им упасть на пол с мокрым шлепком.

– Сними свою рубашку.
– Он приподнимает бровь. – Снимай. Свою. Рубашку, - повторяю я, на этот раз немного медленнее.

– Ты хочешь, чтобы я был голым? Не знаю, насколько хорошо я смогу—

Я прервала его. – Я хочу бросить твою одежду в сушилку

– О.
– Похоже, он разочарован. – Такая богатая девушка, как ты, знает, как стирать?

– Да, знаю. Не говори так удивленно, - раздраженно говорю я, мои глаза расширяются, когда эти длинные, элегантные пальцы тянутся к его рубашке спереди и медленно начинают расстегивать каждую пуговицу.