Веселые истории про Петрова и Васечкина
Шрифт:
– Тебе что, Васечкин, страшно? – догадалась Маша.
Васечкин кивнул.
– Мне тоже страшно, – призналась Маша. – Все как с ума посходили, кричат, бегут. Я и тебя испугалась. Что это, думаю, за чудище стоит?
– Правда? – спросил Васечкин. – Я и хотел всех напугать.
– Зачем же людей пугать, – сказала Маша. – Это нехорошо. Себе же хуже будет. – И протянула Васечкину руку. –
Васечкин снял ласты и спрыгнул вниз.
Держась за руки, они тихо пошли по тёмной аллее. А по лагерю то там, то тут ещё долго слышались топот и вопли носившихся друг за другом мальчишек и девчонок.
Стрижка
– Следующий! – провозгласил парикмахер, поворачиваясь к двери. – Прошу!
В дверях появилось длинноволосое создание лет тринадцати в потёртых джинсах и свитере.
– Женский зал у нас напротив! – любезно сказал парикмахер.
– Вижу! – рявкнуло создание. – Не слепой!
– Извините, – растерялся парикмахер. – Не признал. Прошу вас.
– Гусев моя фамилия! – миролюбиво объявил юнец. – А кликуха моя Гусь.
И он продемонстрировал парикмахеру внушительный кулак, на сжатых пальцах которого и вправду виднелась татуировка – «ГУСЬ».
– Понятно, – кивнул парикмахер. – Я о вас слышал. У меня стригутся Петров и Васечкин, они мне о вас рассказывали. Да вы, Гусь, садитесь, не волнуйтесь. Всё будет в лучшем виде.
– А я и не волнуюсь, – заявил Гусь. – А про Петрова и Васечкина вспоминать не надо! Они у меня ещё получат своё!
Он уселся в кресло и обеими руками разгрёб волосы на лице, обнаружив унылую веснушчатую физиономию.
Парикмахер обмотал его простынёй.
– Как будем стричь? – спросил он, пощёлкивая ножницами.
– Что за вопрос, отец?! – возмутился Гусь. – Как обычно! Точно так же как в прошлом году!
И он гордо тряхнул своими патлами.
У парикмахера вытянулось лицо.
Деревенские страдания
(Воспоминание Петрова)
Петров отдыхал у бабушки в деревне. Было ему тогда лет шесть. И вот как-то он и соседская девчонка Танька, которой только исполнилось пять, лежали под высоким раскидистым деревом в этакой рассеянной задумчивости.
Собственно, они не просто лежали, а одновременно как бы и работали – пасли домашний скот. Рядом с Петровым мирно щипала травку корова Милка, а неподалёку от Таньки паслась коза Лушка. Грело солнышко. Петров в некоторой прострации жевал травинку. Танька, что-то мурлыкая, плела венок.
Прокричал петух. Вдалеке зазвучала балалайка.
– Вась,
– Ну! – отозвался Петров.
– А ты когда-нибудь женишься?
Петров задумался.
– А чё, – наконец ответил он. – Может. И женюсь.
– А ты бы на какой девочке женился? – с интересом спросила Танька.
Петров снова задумчиво пожевал травинку.
Танька терпеливо ждала.
– Я бы на той женился, – после долгой паузы сказал Петров, – у которой бы было голубенькое платьице.
– Ага, – удовлетворённо кивнула Танька, оглядев свой голубой сарафан.
– И у которой волосики бы были светленькие!
– Ага, – снова хмыкнула белобрысая Танька.
– И которая бы мне сказала: «Дорогой, бедный Васенька!» – заключил Петров.
– ДОРОГОЙ, БЕДНЫЙ ВАСЕНЬКА?!! – Танька от возмущения даже вскочила.
– Угу! – мечтательно протянул Петров. – Понимаешь, я, к примеру, устал или там расстроился, ну или ещё что-нибудь такое. А она ко мне подходит, целует меня вот сюда, – он ткнул пальцем в щёку, – и говорит: «Дорогой, бедный Васенька!»
– Забудь об этом! – металлическим голосом сказала Танька. – ЭТОГО ты не дождёшься! Вот ЭТОГО никогда не будет! Понял? НИКОГДА! Пойдём, Лушка!
И разгневанная Танька удалилась, гоня перед собой козу.
Петров уныло смотрел ей вслед.
Корова Милка, щипавшая травку, подняла голову и тоже посмотрела вслед удалявшейся Таньке.
– Так-то, – упавшим голосом сказал Милке Петров. – Никто мне никогда не скажет: «Дорогой, бедный Васенька!»
И он глубоко вздохнул.
Корова Милка перевела свои большие грустные коровьи глаза с удалявшейся Таньки на лежащего Петрова. Что-то дрогнуло в её коровьей душе. Она подошла к Петрову, лизнула его в щёку и низким грудным голосом промычала:
– Дорогой, бедный Васенька!..
Комментарий Маши Старцевой
Петров всю жизнь, с самого детства, был… в общем, сами видите какой! И вообще, я в эту историю не верю. Коровы говорить не могут.
Комментарий Васечкина
А я верю! Петров никогда не врёт! Мало ли чего может быть! А Танька эта – дура!
Прогадал
Васечкин с Петровым шли по улице и ели мороженое. Они остановились около газетного стенда.
Блуждающий взгляд Петрова уткнулся в газету.
Неожиданно глаза его загорелись.
– Смотри-ка, Васечкин, – восторженно сказал Петров. – Вот и про меня наконец напечатали! А то всё везде ты да ты! Ну надо же, а?!