Весенний Король
Шрифт:
Хорошо хоть Соланж с Софи больше не здесь. Вовремя скромная тихоня-кузина выскользнула замуж. Теперь будет жить. Вместе с маленькой красавицей-сестренкой.
И уже донесся легкий шелест ковровой дорожки на витой лестнице. Легкий-легкий — только для летучих мышей. И диких кошек.
Поздно даже запирать входные двери покрепче. Их уже открыли. И просто сняли лакеев внизу. Запросто — спящих. Простонародье опьянело от внезапной безопасности.
Хорошо, Ирия не успела ускользнуть
Увы, времени на вызов подмоги уже не осталось.
3
Неровные груды изодранных тел, рваные лужи подсыхающей крови. Анри видел и похуже.
Ирия уже вернулась в человеческий облик. Почти. Потому как отчаянно сжалась в дрожащий комок — в углу потеплее. Одета лишь в корку чужой ссохшейся крови — с головы до ног. Будто в темно-багровое платье. Но, кажется, кровь — только чужая.
На девушку явно пытались накинуть плащ. Не удалось. Несчастная разодранная тряпка валяется в другом углу. В пятнах крови. Когда плащу пришел конец, та еще не высохла.
Тускнеющая луна стелет ровную дорожку. Меж осколков бывшего стекла рвется ночной ветер. Вьюжной метели только не хватает.
И длинная тень дрожит в рыжем пламени недавно разожженного камина. И таких же дрожащих свечей. Ирия инстинктивно подобралась поближе к теплу, но при этом подальше от света.
— Она не приходит в себя. — Эйда Таррент — уже Ревинтер — встревожена, но держится. — Графиня говорит: Ирия, перед тем, как превратиться, что-то сказала о предательстве.
Покойной (растерзанной) липовой стражи, обнаглевшего интригана Виктора или самого бестолкового Анри?
— И сейчас скажу, — почтенная графиня Бинэ торжественно вплыла в комнату с огромным подносом. И с почти трактирными кружками. — Вина не нашлось. Только вчера закончилось. А ленивее нашей экономки — только наши же лакеи… милосердный Творец их прими. Зато есть горячее пиво. У слуг. Его кухарка сварить не поленилась.
— С Алисой… — вспомнил Тенмар.
— Всё нормально. И с ребенком тоже. Она отдыхает. Нечего маленькому на такое любоваться.
Бедная Алиса. Бедные лакеи. За свою привычную леность они заплатили жизнью.
Впрочем, их убили бы в любом случае. Черные служители дохлого Ормоса живых в живых не оставляют. А дерутся уж точно лучше обычных слуг.
Ирию не мешало бы выкупать с головы до ног, но это — потом. Сначала согреть, напоить, привести в себя.
А Алису…
— Алиса сильнее, чем ты думаешь, Анри. — Серый взгляд виконтессы Эйды — удивительно спокоен. — Она ведь твоя кузина. И сколько времени пробыла в осаде.
Да, но там были для защиты тренированные воины-михаилиты. И их бесстрашный глава.
А здесь — только отчаянная лиарская девочка.
Роджер Ревинтер замер на пороге. Всего в шаге от ближайшей
Запнулся. Хромает больше обычного.
Оглядел Ирию, наспех закутанную в теплый плащ Анри.
И хрупкую жену. Тоже оказавшуюся сильнее, чем они все считали. И увереннее.
— Ты цела?!
Он забыл, что обещал не касаться Эйды. И она забыла, потому что освободилась не в тот же миг. Роджер успел разжать руки первым.
Графиня Бинэ раздала всем полные кружки с пивом. И отхлебнула первой, сдувая пенную шапку.
— Оставьте меня, пожалуйста, с Ирией, — мягко попросил Анри.
Последней помещение покинула строгая дама в темном плаще. Вдовая графиня Бинэ. Чопорная бывшая придворная дама с полупустой кружкой пива в крепкой руке.
Говорить Анри пытался минуты две или три. Как можно спокойнее. А заодно — поймать безумный взгляд Ирии. И разобрать лихорадочный шепот. После чего — всё так же плотно завернутую в плащ — резко притянул к себе, впиваясь в бледные губы.
Помогло. Почти сразу. Миг — острые зубы прокусили ему верхнюю губу. В кровь.
Два — хлесткие пощечины крест-накрест. И бешеная ярость — в зеленых глазищах.
Заслужил. Хоть и не только за это.
Кто мешал съездить лично проверить караулы? Чем занимался? Купцами? Ревинтер на что?
Да и прикормленного Виктором графа Мальзери пора занять хоть чем-то, кроме вечных ядовитых интриг против каждого первого.
В зеленых омутах — уже стихающая злость. И… узнавание. Будто чуть виноватое.
Полынь и сосновая хвоя после крупного дождя. Дымные осенние костры, мокрый брусничник и чабрец. А вдали — будто звенит тоскливая песнь запоздалых банджарон…
Как в залитом кровью Лиаре. Тогда он походил на эту комнату. Только они не победили.
Ирия — тогда не победила.
А сейчас она справилась бы с врагами и одна. Но противник теперь другой. Много опаснее. Вместо одной змеиной башки отрастают еще десятки. И никогда не знаешь, где проклюнутся. Будто корни — по всему подзвездному миру. Срежь в одном месте — уже набухает почка в другом.
Врагами всегда обрастаешь быстрее, чем собственной силой.
Почему упорно видится увядающая осень — с рыжими кострами и плачущие умирающие листья, если тогда была ранняя весна? Как и сейчас.
— Ты снова с нами, — облегченно улыбнулся Анри. Рискуя заработать еще. Немедленно.
— Прости… — тяжело выдохнула Ирия. — Ничего не соображала. Сколько… меня не было?
— Час или два, — он уже привычно протянул ей полную флягу. — Или если хочешь — вот горячее пиво. Прости за столь решительные меры.
— Настолько пришлось себя заставлять? — проблеск лукавства в знакомом голосе радует. Лучше, чем отвращение.
— Да. Предпочел бы если уж целовать тебя, то в полном сознании. И с твоего согласия.