Весна 43-го (01.04.1943 – 31.05.1943)
Шрифт:
Невзорвавшуюся бомбу обезвредила немедленно прибывшая команда МПВО.
Из дневника руководителя отдельной диверсионной группой партизан Григория Васильевича Балицкого: «С самого утра и до вечера заполнял наградные листы. Сегодня заполнил на 15 человек. Днем пришел тов. Федоров просто проведать. Пересмотрел все заполненные мною наградные листы, после чего добавил: нужно больше представлять из таких партизан к награде медалью «Партизану Отечественной войны».
Все наградные листы приняты для отправки в Москву без какого-либо замечания. Комиссар соединения тов. Дружинин только одно сказал: «Многовато подал, тов. Балицкий, наградных листов». Я ответил ему: «Все люди заслуживают высокой правительственной награды».
И действительно, представленные к правительственной награде люди, без всякого сомнения, заслуживают этого».
Я весьма обязан Вам за Ваше послание по польскому вопросу.
Поляки не говорили нам о том, что они собираются делать, и мы, следовательно, не могли предупредить их об опасности образа действий, которому они намеревались следовать.
Польская пресса, а также и все другие публикации на иностранных языках будут в дальнейшем поставлены под контроль.
Я согласен с тем, что можно улучшить состав Польского Правительства, хотя было бы весьма трудно найти кого-либо получше. Я так же, как и Вы, думаю, что Сикорский и некоторые другие во всяком случае должны быть оставлены в Правительстве. Если бы Сикорский должен был перестроить свое Правительство под иностранным давлением, он был бы, вероятно, отвергнут и выброшен, а мы никого бы не получили, кто был бы столь же хорош на его месте. Поэтому он, вероятно, не сможет произвести перемены немедленно, но я всеми способами постараюсь убедить его действовать в этом направлении по возможности скорее. Я буду обсуждать это с Президентом Рузвельтом.
Из Вашего сообщения я вижу, что политика Советского Правительства не состоит в том, чтобы чинить препятствия выезду польских подданных, находящихся в Союзе Советских Социалистических Республик, или семей польских военнослужащих, и я спишусь с Вами в дальнейшем по этому вопросу через Посла.
Весьма благодарен за Ваше послание по случаю занятия Туниса и Бизерты. Вопрос теперь заключается в том, сколько нам удастся захватить в плен.
12 мая 1943 года.
691-й день войны
B течение 13 мая на Кубани, северо-восточнее Новороссийска, наши войска ведут артиллерийскую перестрелку с противником. B низовьях Кубани наши отряды за последние дни уничтожили до батальона пехоты противника.
Немецкие солдаты
После капитуляции германо-итальянской армии в Тунисе, А. Гитлер вполне обоснованно опасается краха фашистского режима в Италии: до крайности уставший от войны итальянский народ жаждет конца лишений, горя и страданий. Армия Италии, утратившая большую часть боеспособности, с каждой неделей теряет и остатки боевого духа, что хорошо известно гитлеровскому командованию.
Большое мобилизующее значение имеют письма народов советских республик своим воинам-землякам на фронт. В эти письма, отличающиеся исключительной сердечностью, каждый народ стремится вложить всю душу, всю свою любовь к социалистической Родине, к ее защитникам. Письма эти зовут к бесстрашной борьбе с фашистскими захватчиками. Туркменский народ призывает фронтовиков-туркменов: «Не давайте врагу ни одного дня, ни одного часа передышки! Ломайте его узлы сопротивления, беспощадно уничтожайте его живую силу и боевую технику на земле и под землей, в воздухе, на воде и под водой. Разгадывайте, предупреждайте и срывайте все замыслы фашистов! А мы даем вам крепкое, нерушимое слово работать еще лучше, чем до сих пор, еще более повысить свою заботу о ваших семьях и о вас – доблестных защитниках Родины».
В минуты затишья… Красноармейцы за читкой писем
Вспомним как это было…
Советские подводные лодки предпринимали смелую попытку прорваться через мощную противолодочную оборону противника и выйти на вражеские коммуникации в Балтийское море. Первой предстояло преодолеть гогландскую и порккала-уддскую позиции гвардейской подводной лодке «Щ-303» под командованием капитана 3 ранга И. В. Травкина. Через минное поле гогландской позиции лодка шла с минимальной скоростью, прижимаясь к самому грунту.
В отсеках стояла такая тишина, что малейший удар чем-либо металлическим о палубу звучал, как взрыв глубинной бомбы. Слышалось только жужжание моторов да редкие негромкие команды».
Действуя с исключительным мужеством, 13 мая лодка преодолела гогландскую позицию. Преследуемая вражескими самолетами и кораблями противолодочной обороны, она с большим трудом произвела зарядку аккумуляторов на западном Гогландском плесе и вскоре достигает острова Найссар. Попытки прорваться через порккала-уддскую позицию, несмотря на все усилия команды, не увенчались успехом. Лодка попала в противолодочную сеть, освободиться из которой удалось с большим трудом. В отсеках лодки стал ощущаться недостаток кислорода; аккумуляторы истощались. Командир лодки решил вернуться в базу. Но для этого надо было всплыть, чтобы зарядить аккумуляторы, а на поверхности лодку подстерегали вражеские корабли. Началась неравная борьба.
Лишь изредка лодке удавалось избежать преследования и на короткий срок всплывать для зарядки аккумуляторов (лодка находилась под водой в среднем 23 часа в сутки).
Противник подвергал ее ожесточенной бомбардировке, сбросив около 2,5 тыс. бомб. Фашистское радио несколько раз сообщало о потоплении «Щ-303». Но, поврежденная, почти не способная двигаться, лодка не сдавалась. Ее экипаж быстро исправлял повреждения, мужественно боролся за ее спасение. Пробыв более месяца в Финском заливе, почти не имея возможности сообщить о себе командованию, лодка вернулась в свою базу.
Командир «Щ-303» Иван Васильевич Травкин на палубе своего корабля
В годы войны через станцию Узловая-I и Узловая-II проходили эшелоны с ранеными и эвакуированными беженцами из Латвии и Прибалтики. Фашистские стервятники частенько бомбили эшелоны. Было много раненых и убитых…
На стадионе «Локомотив» и на 213 км железнодорожного узла стояли расчеты зенитно-артиллерийский полка, ранее защищавшего небо Москвы. Рядом с домом семьи Титушиных на 213 км находилось 85-мм зенитное орудие 52-К под управлением ефрейтора расчета Октябрины Смирновой и еще четырех ее боевых подруг.
Девушки-зенитчицы
…13 мая 1943 г. Смеркалось, фашистские стервятники показались над горизонтом. Через несколько минут началась ожесточенная схватка. В небе было до семидесяти самолетов Юнкерс-86 и Хейнкель-3. В тот день немецкие авиаторы со всех сторон шли на город для бомбардировки узла. Завязался кровавый бой между гитлеровцами и зенитным артполком. Вся мощь зенитчиков была направлена на фашистские самолеты.
Узловая превратилась в море огня. Стоял сплошной гул артиллерийской канонады и разрывов авиабомб. Воздух и земля содрогались. Горели здания, цистерны с горючим, вагоны, платформы, груженные бочками с карбидом кальция, которые, накаляясь от огня, взлетали в воздух и там рвались, как бомбы, заливая ослепительно-белым светом всю местность. Думали, что к утру станция превратится в груды развалин и пепла…
Но меткий огонь из зениток и вылетевшие навстречу наши истребители заставили врага повернуть обратно. Фашисты стали сбрасывать бомбы на батарею. Никто не ушел в укрытие, все были у приборов. Пали смертью храбрых два расчета зенитных орудий, это было примерно в 22.00 часа, когда после трехкратной бомбардировки огневой позиции, бомбы сваливались прямо на зенитки. На одной из них находилось пять девушек, в том числе и ефрейтор О. Н. Смирнова. Четверо из зенитчиц погибли мгновенно, лишь Ираида Туркина была тяжело ранена в живот, ее отвезли в госпиталь города Сталиногорска (ныне г. Новомосковск). После суток упорной борьбы за жизнь защитницы, врачи признали, что спасти Ираиду им не удалось.