Веспасиан. Фальшивый бог Рима
Шрифт:
— Ах ты, старый козёл! — улыбнулся Веспасиан: пожалуй, впервые с момента своего прибытия я Киренаику он порадовался невероятным, но вполне реальным постельным отношениям между своим старым другом и самой грозной женщиной в Риме, его патронессой Антонией, родственницей императора Тиберия.
— Я бы не сказал, что это случается часто, сам понимаешь, годы уже не те. Но оно даже к лучшему, если честно. Тем не менее ей не дают покоя отношения Калигулы с Макроном, точнее, увлечение Калигулы его женой, Эннией, которое, похоже, Макрон только поощряет.
Веспасиан улыбнулся и махнул рукой.
—
— Возможно, но твой дядя полагает, что Макрон поступает так не из одной только вежливости. Он пытается втереться в доверие Калигуле, ибо рассчитывает что-то получить от него, когда тот облачится в императорскую тогу.
Будучи преторианским префектом, он — самая влиятельная фигура в Риме после членов императорской семьи. Не удивлюсь, если он метит на высокое место. Что касается Калигулы, то недостатков у него сколько угодно, но вот недалёким его никак не назовёшь.
— Это и тревожит Антонию. Ей непонятно, что у него на уме, а то, что ей непонятно, вне её власти. Это, разумеется, отравляет ей существование.
— Представляю. Хотя не назвал бы это очень странным.
— Нет, странно то, что Макрон обхаживает ещё кое-кого, — произнёс Магн с заговорщическим блеском в глазах. — А именно, Ирода Агриппу. Когда-то Антония была с ним дружна. Он даже занимал у неё деньги, которые никогда не возвращал, полагая, что коль он в фаворе у Тиберия и является приятелем его сына Друза — они учились вместе, — ему за это как бы причитается. Тем не менее, когда Друз умер, Ирод бежал из Рима вместе со своими долгами и вернулся к себе домой в Идумею.
— И где это?
— Кто его знает. Где-то рядом с Иудеей, если не ошибаюсь, потому что сам он — еврей. Как бы то ни было, вскоре он вместе с долгами был вынужден уехать туда, где взялся докучать тамошним царькам и тетрархам, требуя у них трон или, на худой конец, некую сумму денег, на том основании, что он-де приходится внуком Ироду Великому. Пару месяцев назад он вернулся в Рим и даже сумел вновь втереться в доверие к Тиберию. По словам твоего дяди, он организовал приезд в Рим посольства парфянских мятежников. В следующем году те прибудут в Рим и будут просить Тиберия, чтобы он помог им низложить тамошнего царька. В качестве вознаграждения Тиберий сделал Ирода Агриппу наставником своего внука Тиберия Гемелла.
— А почему тебе кажется странным, что они с Макроном друзья?
— Мне кажется странным то, что хотя Макрон всячески пытается заручиться благосклонностью Калигулы, одновременно он водит дружбу с Иродом, ибо в его глазах этот еврей имеет самое сильное влияние на другого вероятного наследника — Гемелла.
— То есть он поставил сразу на две колесницы?
Магн усмехнулся и покачал головой.
— Нет, господин, сдаётся мне, что он поставил сразу на три. Есть у Ирода ещё один хороший знакомый, друг детства, который учился вместе с ним и Друзом. Этот третий вероятный наследник — сын Антонии, Клавдий.
Солнце постепенно клонилось к закату, а море внизу под ними отливало бронзой. Веспасиан и Магн прошли в главные ворота Кирены в нижний город. Носильщики были вынуждены прокладывать себе путь сквозь полчища нищих. В основном это были крестьяне, у которых не уродился сильфий: они пришли в город в надежде получить милостыню от купцов, прежде чем те устанут раздавать монеты бессчётным попрошайкам. Теперь им приходится полагаться на чью-то щедрость и великодушие.
— У меня этот городишко уже сидит в печёнках, — произнёс Веспасиан, отталкивая от себя руки нищих. — Он — наглядное свидетельство того, сколь низкое положение наша семья занимает в Сенате. Ведь сюда посылают только самых захудалых, неродовитых квесторов.
— Насколько мне помнится, ты вытащил его но жребию.
— Да, но только низкородные квесторы вынуждены тянуть жребий. Те, что происходят из именитых семей, получают непыльные должности в Риме. Сабину повезло, что в прошлом году он вытянул Сирию.
Магн раздражённо оттолкнул какую-то особо надоедливую старуху.
— У меня в сумке письмо от Ценис. Надеюсь, оно поднимет тебе настроение, а это тебе ой как не помешало бы.
— Поднимет! — крикнул в ответ Веспасиан, стараясь перекричать поток брани, что обрушила на Магна старая карга. — Хотя вряд ли оно существенно улучшится прежде, чем в следующем марте не возобновится мореплавание и мне не придёт замена. Я должен вернуться в Рим. Надоело прокисать в этой дыре. Хочу убедиться, что моя карьера потихоньку сдвинулась с места.
— Тебе осталось убить здесь всего четыре месяца, и я с удовольствием составлю тебе компанию. Сказать по правде, когда Антония не сумела раздобыть для тебя разрешение посетить Египет, я сказал ей, что всё равно отправлюсь к тебе, даже если повезу с собой дурные известия. В данный момент в Риме мне оставаться не с руки, и пока я буду здесь, твой дядя постарается всё уладить.
— Что ты там натворил?
— Ничего, просто защитил интересы моих братьев с большой дороги. Я оставил Сервия, чтобы тот в моё отсутствие присматривал за обстановкой.
Веспасиан знал: ему лучше не совать нос в тёмные делишки Братства перекрёстка дорог южного Квиринала, которыми заправлял его друг. Насколько он догадывался, главным видом их деятельности было взимание дани с купцов, оно же вымогательство.
— Можешь оставаться здесь, я буду рад. Вот только заняться здесь, боюсь, тебе будет нечем.
— А как же охота? Неужели в этих краях не водится дичи?
— В окрестностях города почти никакой, но если уехать на пару дней пути на юг, там у подножия плато водятся львы.
— Через несколько дней у тебя день рождения. Давай отметим его тем, что убьём льва, — предложил Магн.
Веспасиан виновато посмотрел на друга.
— Если хочешь, можешь праздновать один. Но, боюсь, я не смогу. Мне разрешено покидать пределы города лишь по официальным делам.
Магн покачал головой.
— Боюсь, это будут тоскливые несколько месяцев.
— Добро пожаловать в мой мир.
— А как насчёт местных шлюх?
— Говорят, они милые и далеко не первой молодости, каких ты любишь. Только они слишком сильно потеют.