Вестероские приключения
Шрифт:
Я снова прилегла. Я была голодна, измучена, опустошена и мне хотелось, что бы все так или иначе уже кончилось. Пожилой мейстер подошел осмотреть меня. И сообщил, что еще несколько часов и можно буде приступит к родам.
– Я столько не выдержу … – простонала я.
– Существует что-то способное повлиять на процесс? Ускорить его или унять боль? – спросил Рейгар у мейстера.
– Я могу дать миледи сонное снадобье, и она проспит около часа, но его нельзя применять больше одного раза, может подождать еще? – Предложил он.
– Дайте мне это чертово зелья немедленно! – Крикнула я.
–
Я заснула, боль никуда не ушла, но я не в силах была разлепить глаза, а затем провалилась в пустоту. Мне ничего не снилось. Ничего.
– Который час? – Спросила я, очнувшись в полумраке.
– Через два часа рассвет. – Прошептал Рейгар, он лежал рядом по-верх покрывала, даже не снимая сапог.
Когда мы начали разговаривать, вокруг вновь зажглись свечи, и я поняла, что мейстер все еще здесь, а остальные слуги и лекари ожидали за дверями.
Схватки ударяют в тело с новой силой, и все вновь возвращается, через какое-то время, я понимаю, что начала плакать, я не хочу этого, но слезы сами катятся из моих глаз. Я понимаю, что мои ощущения изменились, и, кажется, что меня вот-вот вывернет на изнанку: – Что-то происходит, словно все тянет наружу! – испуганно говорю я.
Рейгар стоит в отдалении, когда мейстер осматривает меня и наконец, говорит: – Вы готовы приступить к потугам. Мы поможем вам, поднимите колени на себя и на схватке вам нужно тужиться в низ живота. Вам лучше выйти, Ваше величество!
– Об этом не может быть и речи. – Говорит король.
– Тогда встаньте у изголовья, мой король! – Приказал мейстер Рейгару.
Мейстер говорил мне, когда тужится, а когда это делать нельзя. Но мне кажется, что я что-то не так делаю, хотя я пытаюсь изо всех сил, из тех, что у меня остались после стольких мучительных часов.
Я очень старалась выполнять указания. И на мгновение мне показалось, что еще десяток потуг и я скоро рожу, но нет, движение внутри меня были только началом.
– Ребенок опустился ниже, в родовые пути. Скоро нужно будет поработать по настоящему! – предупредил мейстер.
– О нет … ну когда это прекратиться … – Это был какой-то ад. Я делала вдох на схватке и тужилась, мне казалось, что я превратилась в один большой и дикий комок боли: – Я не могу больше, я не хочу больше, остановите это! – взмолилась я, что-то шло не так.
Надо мной было два мейстера, и куча акушерок и просто помощниц. Со мной делали такие манипуляции, которые я думала, что прежде не вынесу и уж тем более не позволю наблюдать за этим моему мужу, но никто даже не рискнул предложить ему отвернуться. На него даже не обращали внимание. И он, похоже, видел все в красках, как мне пять тысяч раз проверяли раскрытие на высоте схватки, как помогали плоду продвинуться в родовых путях и многое другое.
Ребенок не продвигался. Плод был крупным для меня. Ощущения были ужасными, мне было страшно, но я не хотела рисковать жизнью такого важного, да нет – просто нашего ребенка. Которого мы так долго ждали. Мейстеры стали шептаться, что ребенок начинает задыхаться. И наконец, старый мейстер печально промолвил: – Потужтесь
Бесполезно. Все было бесполезно. Но зато я точно знала, что готова на все, лишь бы это закончилось.
Мейстер приложил трубку к моему животу и сосредоточенно слушал. Рейгар держал меня за руку и пристально смотрел на лекаря: – Что происходит? – требовал ответа король.
– Ваше величество, сердце ребенка почти не бьется, он не выдерживает и ему не хватает воздуха для дыхания! Мы можем спасти ребенка, но мать уже не спасем! – Шепчет мейстер: – Вы должны разрешить! – Рейгар, кажется, сейчас убьет его.
– Сделайте это! Не медлите! – я поняла, что это что-то типа кесарева, и что другого пути нет, мне стало абсолютно наплевать на последствия: – Позволь им сделать это Рейгар! Или ты потеряешь нас обоих! Позволь! Я этого хочу!
Он смотрит на меня не в силах произнести ни слова.
– Не тяните! Спасите ребенка! – Кричу я: – Рейгар, ты должен позволить сделать это! Умоляю!
– Как можно облегчить ее страдания … – он кое-как подбирает слова.
– Пейте! – Мейстер вливает в меня странную горькую жидкость. Я слышала, как кто-то предлагает королю побыть снаружи, но Таргариен даже не отвечает на это.
– Сделайте что должны … – Обреченно прошептал Рейгар.
Все было быстро, Рейгар держал меня за плечи, надо мной склонились два мейстера – дедушка и молодой, и еще трое. Я почувствовала, как металл режет мою кожу, слышала звук рассекающейся плоти, ощущала запах и привкус крови, как будто превращаясь в яркую полосу боли, но пошевелиться не могла, меня крепко держали, а кричать сил уже не было, к тому же мне дали видимо достаточно много зелья, от которого клонило в сон. Внезапно я поняла, что страх отступил, я была спокойна, как никогда.
Несколько секунд и вот он – живой! Он кричит! Я увидела, как в руки короля передают маленького мальчика, еще соединенного со мной пуповиной, я полураскрытыми глазами пытаюсь его разглядеть, но от боли и усталости я начинаю вырубаться. Все же я собираю все свои силы в кулак и широко открываю глаза.
– Вот он, наш сын! Посмотри на него … – Рейгар осторожно положил мне на грудь маленькое, сморщенное и синее существо, измазанное светлой смазкой и кровью. Я чувствовала дрожь и тепло исходящее от тельца ребенка. – Таргариен положил мою руку на спинку маленькому комочку, накрыв обессилившую ладонь своей.
– Привет, Джон Сноу, я твоя мама … – прошептала я, и младенец, кажется, всхлипнул мне в ответ.
Все вокруг отступило, и во всем Вестероссе будто не осталось никого кроме нас троих.
– Он не Сноу, он Таргариен, обещанный принц. Сын короля и моей возлюбленной королевы. – Прошептал Рейгар. Я увидела, что в его покрасневших глазах стоят слезы.
– Все будет хорошо, ты позаботишься о нем, я знаю … – прохрипела я: – Ты будешь для него лучшим отцом на свете …
– Я молю тебя, останься со мной … – застонал Рейгар, прижимаясь ко мне: – Я люблю тебя, о боги, я могу без тебя … мне не надо никакого ребенка, мне нужна только ты … Я так тебя люблю… – Он целовал меня, и прижимал к себе так сильно, как будто хотел сделать меня своей частью, удержать меня: – Я люблю тебя …