Вестник
Шрифт:
Несколько сотен метров он преодолел, казалось, за один удар сердца, но всей его скорости не хватило для того, чтобы остановить ладонь ублюдка, лестко ударившего девушку по лицу. Несчастная, вскрикнув, упала на землю, а обступившие её парни, весело гогоча, принялись недвусмысленно расстегивать пояса.
И тогда ярость, и без того переполнявшая Каэла, вырвалась на волю.
С диким треском сотни, тысячи молний ударили в ублюдков, моментально наполнив округу болезненными криками и стонами. Мгновение спустя громыхнул гром, а потом...
Потом сознание Каэла погрузилось во тьму. Последним, что увидел юноша, оказались большие фиалковые глаза склонившейся над ним незнакомки...
Глава 15.
– ... ожоги, некроз тканей... Только двое из их компании смогут самостоятельно стоять на ногах, уважаемый Летис! И это вы считаете правильным?!
– Невысокий мужчина с уже начавшими седеть волосами даже приподнялся в кресле, словно считая что так его слова быстрее дойдут до сидящего перед ним эльфа.
– Да, считаю, мэтр Гуэл. Нападение и попытка изнасилования посла доброй воли моего народа... Уже за одно это я должен разрушить здесь все. Не оставить о вашем городе даже упоминания! И у вас не хватит сил меня остановить, человек!
– Прорычал Летис, озлобленно прищурившись. В этот момент все находящиеся неподалеку люди в полной мере прочувствовали на себе жуткую, полную мощи ауру, испускаемую этим древним существом. Впрочем, спустя секунду об этом приступе ярости не напоминало ровным счетом ничего - Летис был абсолютно спокоен.
– Но этого не хотят ни девушка, ни её спаситель. И только из-за этого я еще разговариваю с вами.
– Поймите же, мы не можем проигнорировать инцидент такого масштаба! Пятеро! Пятеро отпрысков знатных семей, и, слава всем богам, среди них не оказалось никого сколь-нибудь значимого!
Эльф кивнул вошедшей в кабинет служанке и забрал у неё из рук изящный серебряный поднос с двумя маленькими, исходящими паром чашками.
– Ну так казните их, а головы отправьте нашему Королю. Он оценит.
– Летис, глядя на стремительно увеличивающиеся в размере глаза министра тайного сыска мысленно усмехнулся.
– Или просто пожурите недостойных сынов своего народа, а моего подопечного отпустите. Пока миледи не настаивает на казни, у вас есть все шансы замять это дело без особого вреда для своей репутации.
– И как казнь напавшего на аристократов юнца скажется на нашей репутации?
Летис поставил опустевшую кружку на стол и посмотрел Гуэлу прямо в глаза.
– Самым прямым образом - нет вас, нет и вашей репутации.
– Вы... Вы забываетесь, уважаемый!
– Нет, дорогой друг, это ВЫ забываетесь! Ваш государь своим словом гарантировал безопасность нашим послам! И что я вижу в первый же день своего пребывания в столице? Попытку изнасилования! В академии!
Гуэл примиряюще поднял руки и, глубоко вздохнув, заговорил.
– Хорошо. Мы забудем о произошедшем, но при повторении подобного ответная реакция не заставит себя ждать.
***
Маленькая, если не сказать - крошечная комнатушка могла похвастаться полным отсутствием окон и, как следствие, свежего воздуха - отверстия в потолке, которым отводилась эта немаловажная роль, со своей работой не справлялись никак. С одной стороны кровать подпирал обеденный стол, в то время как с другой - отделенный тонкой дощатой перегородкой туалет. Каэл, за неимением других вариантов, - в комнате с трудом можно было даже встать, - лежал на узкой кровати и думал. Думал о том незабываемом запахе горелой плоти, о спекшихся стенах домов... И о девушке с глазами цвета фиалок. Его не особо волновала собственная судьба - Летис сказал, что он все сделал правильно и проблем не будет, а учителю, давно уже ставшему другом, юноша верил. В конце концов, на академии мир клином не сошелся - мало ли на континенте других учебных заведений для одаренных? Но вот прекрасную незнакомку Каэл не видел с момента своего здесь пробуждения, а это ни много, ни мало - несколько часов, и сие внушало определенные опасения. Не задел ли он её? Не успели ли ей навредить те, скорее всего уже мертвые, ублюдки?
Скрежет проворачиваемого в замочной скважине ключа заставил Каэла поморщиться - до того противным был этот звук. Но, в то же время, юноша был рад возможному посетителю - пусть даже это будет кто-то из тайного сыска... Но за дверью оказался тот, кого сегодня увидеть Каэл ожидал меньше всего.
Летис приглашающе махнул рукой, и юноша без колебаний выскочил из комнаты - заточение ему порядком надоело, хоть тут и не ощущалось того чувства беспомощности и страха, что накатывало на него в подземельях. Все чаще Каэл замечал за собой неприязнь к закрытым пространствам - даже спать он предпочитал не в доме, а на улице, среди деревьев. Или на крыше, на худой конец. Ведь только под открытым небом он ощущал себя в полной безопасности.
– Учитель, как?
– Хорошо подвешенный язык, ум и сила открывают любые двери. Но в данном случае я просто прибегнул к политическому давлению.
– Летис ухмыльнулся и, не оборачиваясь, протянул Каэлу тонкую цепочку.
– Надень. Этот амулет предотвратит... Нежелательные вспышки твоей силы, скажем так. В случае если ты зачерпнешь слишком много энергии разом - амулет раскалиться и приведет тебя в чувство. Болезненно, но действенно.
Юноша с благодарностью принял подарок - калечить людей из-за собственных эмоций он хотел в последнюю очередь, а потому такой амулет пришелся как нельзя кстати. Будь у него такой этим утром - глядишь, и обошлось бы простой дракой.
Тем временем спутники миновали коридор и вышли на улицу, где их уже дожидалась богато украшенная, белоснежная карета. Каэл даже почувствовал себя неловко - рядом с этим произведением искусства он сам смотрелся как масляное пятно на девичьем белоснежном фартуке. Совсем не смотрелся, тобишь - практичная, но простая одежда для таких поездок подходила мало.
– Куда мы сейчас, учитель? Я уже опоздал на испытание?
На свой второй вопрос Каэл ответ знал, но не спросить не мог. В нем все еще теплилась надежда поступить в академию.
– Опоздал. Но тебя все равно зачислили - то, что ты сделал с насильниками, видел один из экзаменаторов. Он же, к слову, и лишил тебя сознания, иначе итогом стали бы не калеки, а трупы - ты тогда явно намеревался их добить. Жаль, что тебе помешали.
– Жаль? Я ведь и так обрек на пожизненные страдания пятерых дворян, учитель!
– Не дворян, а насильников, покусившихся на честь девушки моего народа. Юной девушки. Будь уверен - не сделай этого ты, это сделал бы я. И тогда простыми ожогами они бы точно не отделались - кара за такое у нас предусмотрена намного более суровая.