Весы Фемиды
Шрифт:
— Мемуарами старого джентльмена. Полковник вроде бы должен был заняться публикацией, но точно я не знаю. Сэр Гарольд очень за них переживал. Он никак не желал упокоиться с миром, пока не повидает полковника. А ведь в свое время был очень важной шишкой, и его мемуары наверняка много значат.
— Вне всякого сомнения. Он был выдающимся дипломатом.
— Вот именно! Таких уже мало осталось. Аристократ до мозга костей.
— Да, таких семей теперь днем с огнем не найдешь! Кажется, это за ними закрепилось прозвище Счастливчики?
— Верно. Хотя есть и те, кто считает, что сэр Гарольд уж слишком переборщил.
— Правда? — переспросил Аллейн, моля Бога, чтобы не спугнуть удачу. — Каким же образом?
— Он же ничего не оставил внуку! И все из-за того, что тот предпочел службе медицину. Конечно, в конце концов ему все равно все достанется, а пока приходится довольствоваться тем, что он сам зарабатывает на жизнь, хотя… Что-то я опять рассплетничалась! Так на чем я остановилась? Ах да, на сэре Гарольде и его мемуарах. Едва он передал свою рукопись полковнику, как ему стало хуже, и тот позвал на помощь. Мы все вошли. Я дала сэру Гарольду коньяку, а доктор Марк сделал укол, но через минуту все было кончено. Он только и успел, что несколько раз произнести слово «Вик».
— Вик? — повторил Аллейн и замолчал, надолго погрузившись в какие-то мысли.
Пауза затянулась, и, устав ждать, сестра Кеттл сказала:
— Если я больше не нужна…
Однако Аллейн не дал ей закончить фразу.
— Я хотел у вас узнать, — сказал он, — кто живет в поместье, которое находится по пути отсюда к дому мистера Финна?
Мисс Кеттл широко улыбнулась.
— Там живет капитан Сайс. Еще один мой пациент, — добавила она, неожиданно покраснев. — Беднягу свалил сильный приступ люмбаго.
— Значит, никакого интереса он для нас представлять не может?
— Нет, если вы имеете в виду… Господи Боже! — вдруг воскликнула, сообразив, сестра Кеттл. — Мы тут сидим и приятно болтаем, несмотря на глубокую ночь, а вы все время думаете, как найти убийцу! Ужас какой!
— Пусть вас это не тревожит, — успокоил ее Фокс, и Аллейн с удивлением посмотрел на него.
— Конечно, меня это тревожит! Даже если, допустим, убийцей окажется какой-нибудь бродяга! Они же тоже люди! — с пылом произнесла сестра Кеттл.
— А мистер Финн — тоже ваш пациент? — поинтересовался Аллейн.
— Я бы так не сказала. Несколько лет назад я лечила ему карбункул. Но на вашем месте я бы не стала его подозревать.
— В нашем деле, — возразил Аллейн, — приходится подозревать всех.
— Я искренне надеюсь, что на меня это не распространяется.
Фокс смущенно закашлялся, явно желая успокоить сестру Кеттл.
— Мисс Кеттл, — продолжил Аллейн, — вы ведь хорошо относились к полковнику Картаретту? Судя по тому, как вы о нем отзывались, он вызывал у вас большую симпатию.
— Так и есть! — решительно подтвердила она. — Он был на редкость славным и добрейшей души человеком. Настоящим джентльменом. Заботливым отцом. Никогда не сказал худого слова о других.
— Даже о мистере Финне?
— Послушайте, — горячо начала она, но, спохватившись, продолжила уже спокойнее: — Послушайте, мистер Финн — просто чудак. Глупо скрывать это, раз уж вы видели его сами и услышите, что будут говорить другие. Но чудак он безобидный. А точнее сказать — безвредный. Абсолютно! У него в жизни случилась трагедия, от которой — это мое мнение — он так и не смог оправиться. Она произошла до войны. Его единственный сын покончил жизнь самоубийством. Ужасно!
— А этот сын не служил в министерстве иностранных дел?
— Служил. Беднягу звали Людовиком. Людовиком! Представляете? Хороший и умный мальчик. И случилось это где-то за границей. Говорили, что сердце матери такого не выдержало, хотя оно у бедняжки и так всегда было слабым. Мистер Финн после этого так и не смог оправиться. Понимаете?
— Понимаю. Мне кажется, я слышал об этом, — уклончиво произнес Аллейн и поинтересовался: — А он, часом, не служил под началом сэра Гарольда Лакландера?
— Верно! Старый джентльмен был настоящим аристократом. Сами понимаете, вековые связи знатных родов Суивнингса и все такое. По-моему, он сам просил командировать молодого Финна к нему и очень переживал, что все так вышло. Мне кажется, он чувствовал свою вину.
— Как знать, — задумчиво протянул Аллейн. — Выходит, знатные семейства Суивнингса тяготеют к заграничной службе?
Сестра Кеттл охотно это подтвердила. Кроме молодого Викки Данберри-Финна, за рубежом служил и капитан Сайс, чей корабль базировался в Сингапуре, да и полковник тоже участвовал в различных миссиях на Дальнем Востоке, в том числе и в Сингапуре. Немного подумав, сестра Кеттл добавила, что полковник, кажется, там и женился во второй раз.
— Вот как? — отреагировал Аллейн с нарочитой небрежностью. — И капитан Сайс там был как раз в это время?
Он спросил наугад, но вопрос попал точно в цель. Сестра Кеттл покраснела и торопливо ответила, что, по ее мнению, капитан и вторая жена полковника уже были раньше знакомы. Она добавила, явно превозмогая внутренние сомнения, что видела прелестный портретик миссис Картаретт, нарисованный Сайсом.
— Ее можно сразу узнать. Очень похожа, и нарисована на фоне тропической растительности и всего такого.
— А вы знали первую жену полковника?
— Я бы не сказала, что хорошо. Они были в браке всего полтора года, когда она умерла в родах, будучи наследницей крупного состояния. И теперь оно все отойдет к мисс Роуз. Полковник очень переживал, но к деньгам жены так и не притронулся. Это всем известно, — добавила сестра Кеттл, — так что я не сплетничаю.
Аллейн ловко перевел разговор на Марка Лакландера, и сестра Кеттл рассыпалась в похвалах ему. Фокс, уважительно поглядывая на нее, заметил, что Марка и Роуз, похоже, связывают нежные чувства, и медсестра охотно это подтвердила, не скрывая одобрения. Настоящая любовь, какой ей и подобает быть в Суивнингсе.