Ветчина бедняков
Шрифт:
Приглашение ей не пришлось повторять дважды. Через несколько минут она стояла в прихожей чистенькой квартирки перед старухой, вдыхая запах тушенного мяса, пробивавшийся из-за двери кухни.
— Я не буду вас задерживать! — сказала старуха, — меня зовут Алла Павловна, и я очень любила детей вашей сестры. Славные такие малыши. Я всегда покупала им что-то вкусненькое — булочки, карамельки….. Это такой ужас, такой ужас… Сама его пережила… Конечно, малыши заслуживали лучшую мать. Вы уж меня простите… Но никто не думал, что она такое сделает с собой! Вы будете жить в ее квартире?
— Временно. Пока что-то не выяснится о детях.
— Я вас вот зачем позвала… Скажите, вы были в милиции?
— Была.
— А
— Какую машину?
— Как это какую? В которую сели малыши! Я же рассказывала следователю!
— Что?
— В тот день я смотрела из окна, как всегда. Понимаете, у меня плохо с сердцем, я редко выхожу на улицу. За покупками ходит мой муж, да и дети еду приносят. Так вот: в тот день я видела, как малыши на площадке играли. Они каждый день играли, если в школу не ходили. А после школы они играли во дворе во второй половине дня. Да сейчас для шестилеток это больше садик, чем школа. Помню, моя племянница рассказывала…
— так что насчет машины?
— Да. Они играли с другими детьми, как всегда. И вдруг со стороны дороги подъехал автомобиль. Вернее, микроавтобус. Напоминает обычную маршрутку, но только немного не такой. Серого, стального цвета. С темными окнами. Один раз коротко просигналил. Увидев машину, дети вышли из песочницы, в которой они играли, взялись за руки и пошли прямо к машине. Дверь перед ними открылась, они сели внутрь и уехали. И все.
— А кто был за рулем?
— Стекла были совсем темные. Не разглядеть.
— А кто дверцу открыл?
— Она сама открылась. Никакой руки не было видно. Просто отъехала в сторону — и все. А номера, к сожалению, я тоже не разглядела. Машина стояла боком, можно было разглядеть только бок.
— И дети сами пошли к машине? Сами сели внутрь?
— Ага. Я еще подумала, что наверняка они не раз в ней ездили и хорошо знают, если так пошли без опаски.
— Вы когда-то видели эту машину здесь раньше?
— нет, никогда. Я бы запомнила! Такие не часто здесь проезжают. У нас ведь бедный район. Крутые в таких местах не живут. Я еще удивилась: такая дорогая машина — и за этими бедными, больными малышами! Может, это был их отец?
— А вы знали их отца?
— нет, конечно! Света сама мне не раз говорила, что отца у них не было и что ее двойняшками бог наказал!
— Вы рассказывали об этом в милиции? О машине?
— Конечно! Когда сюда следователь приехал.
— Молодая женщина?
— Женщина? Нет, конечно! Какая еще женщина? Мужик лет 40, огромный, рост 190, не меньше. С кулаками. Грубый такой. Хамил все время, что у меня склероз и я не могла все разглядеть! А у меня нет склероза, я хоть и старая, но прекрасно все видела! И машину, и как дети в ней уехали.
— А Свете вы рассказывали?
— говорила! Все рассказала. А она так безлично кивнула, ни слова ни ответила, и сразу ушла. Мне еще показалось, что она знает, что это за машина.
— почему вы так думаете?
— ну, когда дети пропали, когда она их звала с балкона, она сильно кричала, плакала… А потом вдруг успокоилась, причем полностью. И когда я сказала ей про машину, она уже была совершенно спокойна, словно знала, с кем дети. И плакать перестала. Я еще подумала, что она не сильно переживает за ними. Мне и в голову не могло прийти, что она себя убьет! Ох, извините…
— Ничего. А вы видели, кто к ней обычно приезжал?
— Всех видела. Мужчины какие-то в возрасте. Троих видела. Все на богатых машинах. Приедут на часик, днем, потом быстро уезжают. А больше, вроде, никого. Точно никого не было!
— А женщины?
— Разве что районная врач, когда дети болели. И все.
— они болели?
— Один раз. Грипп, вроде. В школе заразились. Но Света не долго их дома держала,
— Что ж, спасибо за рассказ. Я выясню про машину.
— Обязательно узнайте! Может, дети и не пропали никуда. Просто объявился отец и их забрал. И вообще — я всегда дома, мне скучно. Приходите ко мне рассказать новости, да и просто поболтать! Так приятно поговорить с новым человеком! Если у вас будут какие-то вопросы, так что заходите, не стесняйтесь.
— А вы были в квартире Светы?
— Один раз. Она меня пригласила. Я к ней хорошо относилась, лучше, чем все остальные соседи. Мне было ее жаль — тяжело одной с двумя детьми. Не повезло ей в жизни. Не повезло…
Мило простившись с разговорчивой соседкой, она направилась к лифту.
Глава 10
Перед лифтом внезапно зазвонил телефон.
— Это Жуковская, следователь. Я забыла вас сказать… Я должна повезти вас в морг, на опознание. И потом, вы должны взять на себя похороны. Сегодня в четыре сможете? Тогда ровно в четыре жду вас у себя!
Она в отчаянии опустила телефонную трубку. В четыре…. Это означает, что в квартире Светы она сможет пробыть минут десять. А потом — снова трястись в не удобном, старом автобусе, где все сидения порваны и воняет бензином. Ужасно! Почему эта наглая девица так с ней поступила? Будучи от природы проницательным человеком (хороший врач — настоящий исследователь), она ни на секунду не поверила в то, что Жуковская забыла сказать ей про опознание тела Светы. Там, в кабинете, она говорила так, словно все формальности уже закончены, слова не дала вставить о похоронах, и вот теперь…. Чувствует себя вправе распоряжаться чужими людьми! А ведь действительно: только по одному звонку этой куклы ей придется тащиться черти куда… Она тяжело вздохнула. Лифт остановился. Автоматические двери выпустили ее в грязноватый темный коридор.
Бронированная дверь светло — серого цвета легко поддалась под ее рукой. Она шагнула в темноту, где ярко выделялись только два беловатых пятна на противоположной стене. Зашторенные окна. Ей в лицо ударил запах нежилого помещения и тонкий аромат каких-то пряных восточных духов. Такие духи вполне могла любить Света. В комнате было тихо и темно. Сюда не доносились голоса с улицы. И на мгновение ей показалось, что она попала в безвоздушное пространство, на какую-то другую планету, где неуловимые субстанции прозрачных призраков кружатся в воздухе, пытаясь попасть ей в мозг. Страх был тонкой паутиной, обхватившей ее ноги, поднявшейся к бедрам и легкими прикосновениями сдавивший грудь. На какое-то неуловимое мгновение ей показалось, что там, в глубине темноты, стоит человеческая фигура, с головы до ног закутанная в белесое покрывало… Видение прошло так же быстро. Как и возникло. Окно. Всего лишь окно. Она вздрогнула. Внутренний голос горько произнес, что здесь ей сейчас нечего бояться. Ведь это квартира, где жила ее сестра. Ее Светик с золотистыми голосами и звонким голосом, светлая и прекрасная, как была при жизни. И любимая. Бесконечно любимая. Сколько боли пришлось пережить, чтобы это понять. Теперь это был не страх — горький ком давил ей на грудь, мешая дышать. Она любила ее, любила всегда, любила много лет назад, после смерти и еще при жизни, и сколько зла нужно было зачеркнуть в своей душе, чтобы это понять. Сестра обещала хранить ее оттуда, с неба. Она знала: Светик не причинит ей теперь зла. Внезапно (это было настоящим безумием) захотелось увидеть ее призрак! Протянуть к ней руки… Чтобы попросить прощения… Может… Или просто зарыдать…. Но никакого призрака не было. Правая рука автоматически нащупала на стене выключатель. Под потолком вспыхнула хрустальная люстра, мелодично звякнув подвесками.