Ветер и искры. Тетралогия
Шрифт:
На востоке страны дела обстояли ничуть не лучше, чем на юге. Армия Набатора обложила Гаш-шаку, Альс был предан огню и мечу. Судя по всему, почти все равнины Руде в руках врага, что с Орлиным Гнездом — неясно, Окни сдался, и бои идут у самой Лестницы Висельника.
Все эти тревожные новости говорили лишь об одном — южная часть Империи не продержится до конца зимы. А значит, школа магов находится в серьезной опасности. Рано или поздно на нее обратят внимание, и под удар будет поставлено не только будущее страны, но и «искры».
Поэтому
Собрав наставников в зале Кавалара, Галир сообщила им о своем решении. Не все и не сразу согласились с ее инициативой. Подобные вещи не должны были решаться без одобрения Совета Башни. Старшая наставница брала на себя слишком большую ответственность, но теперь это не волновало ее, о чем она и сообщила Алии Макси и ее сторонникам.
Жизни учеников и будущее школы тревожили Галир гораздо сильнее, чем опасение вызвать недовольство Цейры Асани, находящейся за сотни лиг отсюда.
Такой аргумент подействовал. Башня и Мать далеко, а силы Проклятых — близко. Риск действовать без разрешения Совета полностью оправдан.
Учеников начали вывозить в тот же день. Поначалу самых младших, за ними — всех остальных.
Испуганных, мало что понимающих детей отправляли на запад, поближе к Лоска, чтобы затем перевезти через Клык Грома в северную часть Империи. В Корунн, подальше от войны, во вторую Башню Ходящих, под защиту Колоса.
Вчера Радужную долину оставили ученики последней ступени, которые должны были сдавать выпускной экзамен на умение управлять «искрой» в следующем году. Вместе с ними ушли почти все преподаватели, работники и слуги. Остались лишь те, кто не желал уходить.
Великая школа опустела.
В бесконечных переплетениях коридоров стихли смех и разговоры, в классах больше не было слышно монотонного заучивания плетений, а в библиотеке не горели допоздна магические шары. Впрочем, и сама библиотека перестала существовать. Все ценные книги вывезли. Так же, как и хранилище артефактов.
Сердце Радужной долины, ее кровь и плоть теперь были далеко отсюда.
В дверь постучали, и Галир неохотно открыла глаза:
— Да.
В комнату бесшумно вошла Альга. Юная ученица Старшей наставницы из-за золотистой кожи была похожа на уроженку южных провинций. Невысокая, вспыльчивая, дерзкая, упрямая, иногда невыносимая, немного тщеславная. Бесконечно талантливая и верная. Девчонка не захотела покидать учительницу и задержалась подле Галир, несмотря на прямой приказ отправляться прочь вместе с последними отъезжающими.
Если честно, старуха втайне даже от самой себя радовалась, что не осталась одна. Без этого неугомонного создания ей бы было еще более одиноко, чем сейчас.
— Вам нездоровится, госпожа? — Альга так некстати заметила кружку с остывшим отваром.
Старшая наставница осталась невозмутима:
— Это не лекарство, — легко солгала она, показав на напиток. — Просто способ оставаться бодрой.
Черные брови ученицы недоуменно нахмурились, а карие глаза подозрительно прищурились:
— Но амарант колосистый и луговой василек в таком сочетании с…
— Все в порядке, Альга. Со мной все хорошо. У тебя нет повода для волнений. Что ты хотела сообщить?
Девушка, понимая, что разговор о здоровье Галир бесполезен, вздохнула и произнесла:
— Алия Макси, госпожа. Она и все остальные собрались в зале Снежности, как вы просили. Ожидают вас.
— Превосходно. — Глава школы не спеша встала из кресла, оперлась на трость, постаравшись побороть головокружение. — Идем, милочка. Не будем заставлять друзей ждать дольше, чем это позволяют приличия.
— Друзья? — Альга презрительно поджала красивые губы. — Простите за дерзость, госпожа, но Алию Макси я, при всем к вам расположении, другом назвать не осмелюсь. Если бы не эта гадина…
— Не стоит так говорить о наставнице последней ступени! — перебила ученицу Галир. — Умерь свою дерзость! И наберись ума. Вот тебе мой совет. Ты слишком юна, чтобы высказывать вслух некоторые вещи. Это может плохо кончиться. Алия — влиятельный человек и близкая подруга Цейры Асани. В дальнейшем она может причинить тебе немало бед, помешав твоей карьере. И тогда перед подающей надежды юной Ходящей Альгой навсегда закроются двери в Совет. В этом случае вряд ли когда-нибудь ты сможешь открыто назвать госпожу Алию тем словом, которое только что произнесла. Но ты ведь не хочешь пострадать из-за своего острого глупого язычка?.. Так я и думала. Поэтому будь добра — побольше молчи.
Они вышли в коридор — старый, неопрятный, холодный. Таким неприглядным он был во времена Скульптора, таким оставался и поныне, являя собой яркий контраст со всей остальной обжитой частью Радужной долины.
Галир шла с прямой спиной, небрежно опираясь на дорогую изящную трость из настоящего бесценного синского кедра — святого дерева для многих паломников из Сдиса, Сина и Золотой Марки. Глядя на старуху, никто не смог бы подумать, что через каждые десять — двадцать шагов в животе ее ворчливо просыпаются предвестники боли, ворочаются, пихаются, сонно грызут нутро и вновь затихают на несколько ун.
— Госпожа Макси уезжает? — негромко спросила Галир.
— Да. Вечером. Слуги укладывают последние вещи.
— После беседы — соберешь свои.
— Зачем?! — тут же вскинулась девчонка.
— Ты тоже уезжаешь. Не спорь! И не смей меня перебивать, девочка. Время вышло. Здесь опасно. Я не желаю твоей смерти. И в состоянии справиться с делами без твоей помощи. Соберешь вещи. Поедешь вместе с Алией. Я уже отдала приказ, чтобы подготовили мою карету. Молчи, я сказала! Возьмешь с собой учеников Луйи, Миту и… как там зовут этого угрюмого молодого человека?