Ветер Стихий 5
Шрифт:
Значит, это всё же ловушка, в которую добровольно попался. Поведясь на туманные обещания рассказать мне нечто невероятное о смертельной опасности, угрожающей всем, кем я дорожу. Проигнорировать такое письмо я не мог. Впрочем, считать Амира совсем уж наивным дурачком не стоит. Теперь нужно немного потянуть время. Как хорошо, что старик не знает основных правил тёмного властелина, нарушать которые крайне не рекомендуется. Одно из которых гласит, — Объяснять жертве всю гениальность своего плана, в момент триумфа, первый признак его неудачи.
— Кто вам это сказал? Ифриты? Нашли у кого спрашивать о переменчивости этого мира. Вы бы ещё у котов спросили, кто в доме хозяин, —
Стоящая в тени чердачной надстройки на крыше одного из домов, в квартале от Жёлтого ириса, королева роя Самси вздрогнула, почувствовав смерть своего призыва. Нахмурившись, действуя строго по инструкции, через артефакт связи попыталась связаться с хозяином. Когда этого не получилось, вызвала команду телохранителей Фалих, страхующую тройку Мукара. Получив ответ, что они перестали чувствовать пространственную метку, нанесённую на спину господина Амира, Самси перешла к плану А, названного им в честь какой-то неизвестной глухой богини по имени Alarm, к которой принято обращаться в подобных случаях. Желательно, крича погромче, чтобы наверняка услышала.
— Раз уж я всё равно обречён, не удовлетворишь ли мою маленькую последнюю просьбу? — спокойно обратился к старику, не спеша давать отмашку телохранителям, которые только её и ждали. — Объясни, как вам удалось протащить в оазис ифритов? Нет, мне правда интересно. Разве это не должно разгневать его божество?
— Поэтому и был выбран барьер сокрытия сущности духа. Ну а потайной дверцей послужила башня силы, которую мы не зря дважды перестраивали, проложив для ифритов надёжную тропу, ведущую отсюда прямиком в подземный мир. Не думал я, что её придётся открыть так скоро, — признался старик, которому тоже было выгодно затягивать время в ожидании прибытия убийц.
Которые не заставили себя долго ждать. Ифриты прошли прямо через стену, которая в местах соприкосновения с большими каменными тушами повела себя словно жидкость, обтекая их, покрываясь мелкими волнами. Впрочем, они быстро разгладились, вернув стене прежний вид и твёрдость.
Мельком оглядев четверых массивных громил, созданных из хорошо обработанного чёрного камня, покрытого слабо светящимися кольцами орнаментной вязи, с несколько угловатыми, раздутыми формами и огромными ручищами, с большим изумлением остановил взгляд на их предводителе, представшим передо мной в своей истинной форме, пусть и уменьшенной. Без каменного доспеха. Выглядев золотым эльфом, высоким, изящным, длинноволосым, фиолетовоглазым. Одетым в изысканную пластинчатую золотую броню, украшенную искусной отделкой и орнаментами по всей своей поверхности, состоящую из множества фигурных элементов. С широкими наплечниками, сделанными в виде остроконечных листьев, на которых видны узоры прожилок. Сколько могла стоить его золотая броня, ярко светящаяся в духовном диапазоне зрения, даже не возьмусь предполагать. Что там броня, у посланника владыки ифритов и ножны длинного изогнутого кинжала, и ножны меча с круглой гардой, сплошь покрыты тончайшими узорами. По силе ауры он явно относился к сильнейшим одарённым золотого ранга. Достигшим высочайшего уровня единения со своей стихией. В честном бою, я ему не противник.
—
— Да, господин ал Саммех. Это тот дари, — подтвердил глава рода землепоклонников.
— Простите, что прерываю трогательное воссоединения слуги и господина, правда, не до конца разобрался кто из вас кто, но у меня вопрос. С чего вы решили, что я позволю себя убить? — удивился. — Тем более вам? Убить меня может только настоящая непорочная женщина, ударом в сердце, со спины.
— Это не тебе решать, — пренебрежительно бросил господин ал Саммех, совершенно не видя во мне угрозу.
— Да вы что? — ещё сильнее наивно изумился. — Правда? Ильмими, милая, подай аргумент номер семь. Хочу продемонстрировать всю весомость моих слов, — с облегчением позвал химеру, заметив переставшую поступать в бассейн воду.
Вместо неё из каменной головы льва, в которой была замаскирована труба, хлынула густая золотистая слизь, в которой темнели какие-то комочки. Один из них, по вытянувшемуся толстому отростку перетёк прямо мне в руки. При рассмотрении, им оказался камень запрета голоса земли, что был изъят у главаря разбойников Эсхена. Ценная вещица пригодилась раньше, чем хотелось. Влив в неё огромное количество духовной энергии, заставил её пробудиться. Ифриты внезапно обнаружили себя в том же самом положении, что и я, лишившись возможности использовать элементальные техники.
«Как тебе на вкус собственный супчик?» — злорадно подумал, глядя на растерянность и беспокойство старика.
— Ильмими, избавься от этого мусора, что по ошибке считает себя достойным членом общества, которое давно предал. Гостеприимно распахнув дверь его врагам.
Приказал химере, опасаясь, что она по глупости атакует каменных гигантов, не имея возможности им навредить. Только зазря погибнет, пытаясь их растворить, задушить или отравить. Хотя физические атаки против неё неэффективны, но, мало ли на что способны ифриты? Сомневаюсь, что и с золотым эльфом сумеет справиться, а вот с дари, у которых заблокированы способности, ещё как. Недооценивать их силу и коварство не стоило. Ифриты как пришли, так и уйдут, а эти ребята останутся, пакостя из-за угла.
Больше медлить было незачем. Резко развернувшись, без колебаний швырнул камень запрета в небольшое окно под потолком. Под звук разлетающегося на куски стёкла, подхватив стопку полотенец, бросился прямиком к нему.
Мукар, опередивший меня на какую-то секунду, подставив сцепленные вместе руки, используя их в качестве ступеньки, с лёгкостью подкинул вверх. Прикладывая к этому всю свою немалую силу. Словно выпущенный из пращи снаряд, рыбкой нырнул в проём, надеясь не сильно пораниться об осколки, от которых пытался прикрыться щитом из плотных, сложенных вместе полотенец. Все эти действия были оговорены заранее, на случай возможной ловушки, поэтому заминок не возникло.
Услышав за спиной грохот, от которого ощутимо вздрогнула земля, едва не споткнувшись, что было сил голышом припустил в сторону ближайшей улицы. Некогда было думать о стеснении, о содранной коже, которую безжалостное солнце начало жечь огнём, или о кровоточащих порезах. Если кто-то думает, что прыгать голым животом на грубый камень, а потом по нему ещё и проехаться, это не больно, то он глубоко ошибается. А уж бежать по раскалённой поверхности босиком, вообще сродни пытке. Только благодаря ударной дозе адреналина сумел сразу же вскочить на ноги, не став обращать внимание на эти мелочи, приобретя отменную прыть.