Ветер войны
Шрифт:
— Жаль, — сухо прокомментировал Шест, — Через пять минут следующего приведут.
Из ниши в стене выскочил мини робот, схватил клешней тело за ногу и утащил мальчика.
— Но почему? Я же идеально работу провел! — от такой сцена я впал в ступор, не зная, как реагировать и что чувствовать. На моих руках много крови, но вот так вот, убить случайно, невиновно подростка…
— Да, с твоей стороны ошибки нет. Парень оказался слаб, не выдержал изменений.
— Но… Я ведь улучшал металл, не понимаю.
— Читай.
Он махнул рукой и передо мной открылся новый пласт информации. Имплант — это сложная система. Очень сложна. Я понимал максимум сотую часть того, как это устроено. То, что открыл старик… Выходило, что любое протезирование и имплантирование, это взаимодействие со всей системой организма. Сердцем, мозгом, мышцами, нервной системой и прочим. Когда я провел изменения, то парень словил удар по каждому пункту. У него разорвалось сердце, следом отказал мозг. Ошибки, как таковой, не было. Просто мало опыта, низкий уровень навыка, и пару небольших недочетов. Где-то поторопился, где-то промедлил. Технически я и правда сделал, как надо. А вот практически… Моя неопытность, отсутствие ювелирности в работе, умноженные на слабость организма парня, который и так находился на грани. Итог — смерть.
— Не бери на свой счет. Мы готовы к жертвам.
— Так это запланировано? — опешил я ещё больше.
— Конечно, как иначе ты научишься? Цени.
Цени… Да пошел ты в жопу, старый уродец! Это были эмоции. Глупые эмоции. Чего я возмущаюсь то? Ведь привык платить за силу кровью. Теперь плачу за знания чужими жизнями. Ничего не поменялось с технической точки зрения. Только вот мораль хромает. Чувствую, гореть мне в аду с такой жизнью.
— Как выбираете тех, кого приведут сюда? — поинтересовался я, желая найти хоть какую-то опору и оправдание.
— Берем безнадежных, кому и так недолго осталось.
— У вас жестокий мир.
— Естественный отбор. Слабые умирают, чтобы сильные жили.
— Как мне сократить потери?
— Учиться.
Хотелось треснуть Шеста. Но в этом не было толку. То, что для меня этично неприемлемо, для киборга оказалось холодной статистикой, которую заранее посчитали и согласились на потери. Для меня это ужасно, а для них, по всей видимости, живя в этом разрушенном и суровом мире, норма. После этого случая на следующих добровольцев я смотрел иначе. Как на символ всех тягот выживания в этом мире.
В тот день я обработал ещё девятерых. Они выжили.
Третий день выдался плодотворным. Перешли к тем воздействиям, которые прописывали в договоре. Постепенно я разбирался, что именно от меня хотят киборги. Если в общих чертах, то лечение, повышение шансов на выживание их вида и усилений. Но обо всем по порядку.
Третий день прошел в местной… Больнице. Если так можно назвать место, где валялась сотня киборгов, в том или ином плачевном состояние. У кого-то протезы повредились и они ждали замены. У кого-то организм отторгал технику. Кто-то просто ранен.
Взяли первого добровольца. Сломалось у него механическое легкое. Сейчас он подключен к аппаратуру, что помогает ему выжить. Искатель двадцать шестого уровня. Здесь плюс минус все такие. Максимум пятидесятый уровень вижу — женщина киборг, на семьдесят процентов металлическая и в полу разобранном состояние.
Шест выдал расклад, как работает легкое и что в нем нужно починить. Перед тем, как приступить, провел пятнадцать часов в тренировках внутри моделирования. Я теперь так каждый раз делал перед любым серьезным действием, активируя оценку цели ещё. Знаний хватало, чтобы точечно моделировать любую операцию. Полчаса работы и новое легкое готово.
— Его бы на заводе мастера неделю собирали. — сказал Шест, — Проведешь базовую очистку? Да поставим ему легкое. — собирал я легкое вне тела. Не внутри же сразу.
— Проведу, куда денусь.
Проверил пациента. Семнадцать шероховатостей, который я сходу ощутил. Плавно вывел излишки, почистил и обновил металл, в нужных местах укрепил. В одном месте добавил свойство усиления регенерации. Иначе у него органы через месяц распадаться начнут. Знаем, проходили это с Шестом.
Как закончил, пятнадцать минут на отдых. Именно столько требовалось, чтобы полностью восстановить ману в этом мире. Быстрее, чем на земле, но медленнее, чем у граней. Связано это было с типом миров. Есть технологические, а есть магические. Грани — это как перемычка. Как объяснил Шест, между мирами скрывается прослойка. Великое ничто. Именно оттуда фонит повышенным объемом энергии.
Следующий пациент — проблемы с сердцем. После него — с ногами. За весь день я обошел двадцать киборгов.
— Сколько ещё осталось из моего долга?
— Тысяча девятьсот семьдесят один, — проговорил Шест.
— Медленно. Мне нужно домой заглянуть. А то три дня прошло.
— Я передам мастеру.
Мастер явился через три часа. Я думал, что попробуют оставить меня здесь и его появлению обрадовался. Это намекало, что смогу отсюда выбраться.
— На сколько хочешь уйти?
— Три дня. — прикинул я варианты, — У меня там своих дел хватает. Да и нужно осмыслить те знания, что я получил. Шест подтвердит, я способный ученик.
— Наслышан. Ты хотел увидеть, как мы живем? Могу показать сейчас.
— Что именно?
— Прогуляемся на поверхность. Займет пару часов.
— Согласен.
Вышли из лаборатории, на платформе поднялись наверх. Оттуда на багги выехали на поверхность. В этот момент, когда увидел живой свет, а не искусственное освещение, выдохнул свободно. Вернувшийся урон от радиации омрачал настроение, но совсем немного.
Машина направилась в другую сторону от грани. Проехали километров пятьдесят, после чего здания кончились и вдали я увидел стену. Гигантскую стену, размером с небоскреб. Туда и направились. Спросил у Первого, могу ли выпустить птицу, тот кивнул. Зевс показал, что происходит вокруг.
Стена опоясывала весь город. За ней и другие постройки виднелись, но где-то пятьдесят квадратных километров внутри скрывалось за защитой. Вдоль стены — укрепления киборгов в виде башен. Мастер провел меня наверх и предложил взглянуть, что там, с другой стороны.
Пустыня. Выжженная пустыня, урон от радиации десять единиц в секунду. Кроме убийственной среды внизу копошились тысячи тварей. Я видел, как они вяло шевелятся на палящем солнце. Уровни до пятидесятого, но их столько, что хватит уничтожить любой город земли.