Ветеран или Мародер

Корнеев Андрей

— Командир, чего ты про бенз, конечно брать, что с золотишком делать? Попытался меня вернуть в конструктивное русло Леха.

— Вот представь берем золотишко, связываем в узелок ткани, чтоб значит не развязался и не гремел и кидаем в канистру с бензом, сережкам, да цепочкам поверь бензин ничего не сделает.

— Мудрено, но правильно. Согласился Пац.

— Мыло у нас есть, разрезаем пополам, вырезаем серединку и укладываем туда серебряные и золотые часы. Склеиваем два разрезанных куска и вуаля у нас целый кусок мыла.

— Верно! Это для

нас мыло не особо ценность, а солдатики у которых мыло есть домой везут, можем еще иголок в мыло напихать, что патефонных, что для швейных машин. Сразу въехал в тему Сидоренко.

— Ага, причем на пятерых мы можем и целый ящик мыла вывозить. Подсказал своим бойцам очевидное.

— Так может нам только бензин и мыло вывезти? Высказался горячий Пашка.

— Нет нельзя! Нужно взять жратву в дорогу… я не договорил перебил Леха Хрипунков.

— Да со жратвой и стволами понятно, но Пашка дело говорит. Наш балагур смотрел на меня не понимающими глазами.

— Повторяю не поедет солдат не взяв шмотья, причем нужна и «гражданка»: пиджаки, брюки, туфли, ботинки зимние и т.д. ткани, абсолютно все вывозят материю, а мы не везем, очень подозрительно такое будет.

— Командир прав, вон у него швейная машинка есть, ты Леха патефон купил, пластинки надо тоже загрузить, даже если побьются в пути, но мы их в тряпки замотаем. Стволы под мотоцикл в тайник прячем, не просто так ремонтникам магарыч ставили, когда не по лесам едем на хрен их «светить» по городу разъезжая, пусть под мотоциклом будут.

Вот такой вот был военный совет. В целом мы хоть и шли с перегрузом, но основной вес этого самого «перегруза», были не самые ценные наши трофеи, за исключением духов, косметики и женского нижнего белья. Нужно понимать, что в СССР был всплеск бандитизма. Разные кобелирующие личности из криминальных кругов с удовольствием скупят данное белье своим «Муркам», как там было в песне?

Кольца и браслеты,

Шляпки и жакеты,

Разве ж я тебе не покупал…

Причем распродать часть трофейного барахла, мои бойцы были совсем не против. Напоминаю мы собирались артель открывать по грузоперевозкам, нам нужен уставной капитал нашей артели. Туда кстати и все деньги с вкладных книжек наших пойдут. Не так, чтобы их много было, но накопилось за несколько лет войны.

Кстати! Чего у нас просто не могло не быть с собой — это трофейных и союзнических сигарет. Это я не курящий, но брали с собой солдатики по возможности побольше. Опять же алкоголь, кроме шнапса для обмена на бензин, везли разное вино, да виски, набрали так сказать алкоголя подороже в том числе шампанское. Тем более по договору в дороге никто пить не должен. Ветераны понимали, как пьянка опасна перед боем. Сейчас мы не в бой готовились, но определенный риск был.

Хочешь насмешить Бога? Расскажи ему свои планы

Если мы изначально собирались пересечь границу СССР тайными тропами, то планы резко поменялись,

но обо всем по порядку. В последний день пребывания в городе Вандлиц, мы завалились с ночевкой к фрау Гиммлер. Надо сказать устроили шикарную отходную, очень плотно общались с девочками, а затем много пили. Перед рассветом началось прощание.

— Баб Нюр, мы вещи упаковали, сказав такое кивнул головой на наши байки, которые больше походили на повозки цыган, так много вещей и чемоданов было привязано к ним.

— Ой сыночки, да как же я теперь одна буду? Запричитала старушка.

— Ничего мать, вон сколько добра оставляем, пока распродашь, проживешь, а жизнь сама видишь налаживается, есть уже и полиция из немцев. Скоро и работа появится.

— Спасибо вам! Береги вас Святая Дева! стала нас перекрещивать на дорогу на католический манер баба Нюра.

— Ну все старая, хватит, Бога нет, так товарищ Сталин сказал! Прекратил я ее попытки пустить слезу и устроить долгие проводы.

— По коням! Приказал парням, хоть все еще были немного пьяны после бессонной ночи и пьянки, но солдат есть солдат, а приказ есть приказ. Затрещали двигатели мотоциклов БМВ, как командир использовал свое право сначала отдыхать, плюхнулся в коляску и приказал.

— Трогай шеф! Два счетчика плачу! Не уверен, что балагур Леха понял смысл моей шутки, но заржал и наш байк стал первым выезжать со двора за ним пристраивались в мини-колону два других наших байка. Баба Нюра сказала, что-то одной из молодых немок и та подбежала к крайнему мотоциклу (шли практически на нулевой еще скорости выезжая со двора) и передала узелок.

— Похоже нам пирожки передали. Сказал я и снова засмеялся Леха.

— Погоди еще будешь скучать по тем пирожкам…

— Так че скучать? Вон они… Удивился Хрипунков.

— Так дорога дальняя…

— А…а…а… многозначительно протянул Алексей.

Почему мы выехали с утра, наверное не нужно объяснять, как только закончился комендантский час, сразу отправились в путь. Более полугода прошло с оккупации Германии потому дороги не были так сильно забиты военной техникой, как в первые дни, выйдя на автобан, спасибо его постройке бесноватому фюреру, взяли довольно причинную скорость. Нас даже иногда останавливали, когда заезжали в городки, что были по дороге, но проблем не было.

Смотрели содержимое вывозимых грузов, причем не разу! Повторяю не одного раза нас не заставляли все сгрузить с мотоцикла и показать, что мы собственно говоря везем. Потому за двое суток мы пересекли Германию и на третьи сутки ночевали уже в Польше. Разумеется по дороге мы останавливались в городках на ночь, ибо никто во время комендантского часа не должен шарахаться по улицам. Еще за четыре дня пересекли Польшу, но случилось непредвиденное.

Еще в первый день движения, Леха предложил мне дернуть пивка, когда я отдыхал в коляске от ночного загула, типа с бутылочки ничего не будет. Надо сказать ничего и не было, но как-то выходило, что каждая ночь для нас заканчивалась пьянкой.